Извращённое чувство (ЛП) - Макинтайер Эмили

Я не хотела конфликтовать — на самом деле, моей целью было добиться обратного, — но теперь, когда я начала говорить, я не могу остановиться. Приятно бросаться словами, тем более что я впервые вижу, как его невозмутимость дает трещину, а маленькие вспышки эмоций прорываются сквозь неё, словно падающие звёзды по небу.

Я не успеваю опомниться, как он хватает меня за подбородок и сжимает его так сильно, что зубы впиваются в щёки. Он подходит ближе, его торс касается моей груди.

В месте соприкосновения наших тел что-то подпрыгивает, пронзая меня насквозь и оседая глубоко в животе.

— Продолжай болтать, — хрипит он, — и ты не переживёшь эту ночь.

Я приподнимаюсь на носочки, наши носы соприкасаются.

— Я тебе не верю, — шепчу я. — Ты слишком сильно нуждаешься во мне.

Его губы приоткрываются, в глазах бушует буря, а пальцы сжимают моё лицо. Внезапно он отпускает меня, и я опускаюсь на пятки, а он пятится, пока не утыкается в диван, проводя рукой по своим взъерошенным волосам.

— Мне нужно работать, — говорит он, и на его лице снова появляется непроницаемое выражение. — Хочешь пей шампанское, хочешь не пей, мне похуй. Но ты не выйдешь из этого дома и будешь следить за тем, как разговариваешь со мной.

Я не решаюсь произнести ответ, который вертится у меня на языке, опасаясь сказать больше, чем уже сказала. Я не лгала, когда говорила, что нужна ему живой, но это не значит, что он не причинит мне вреда, если я зайду слишком далеко. Мне не следовало так легкомысленно рисковать. Рия сообщила, что нашла человека, который, возможно, захочет сотрудничать со мной. Пока я не смогу встретиться с ним, мне нужно действовать осторожно и не делать опрометчивых шагов. Это значит, что я должна держать себя в руках и придумать, как перехитрить его. Может быть, он и привязал меня к себе с помощью брака, но я скорее умру, чем позволю ему захватить компанию моего отца.

— Когда я смогу забрать свои вещи? — спрашиваю я вместо этого. — Ты сказал мне собрать вещи, и я собрала их, но коробки всё ещё дома.

Он разворачивается и покидает помещение, оставляя меня раздражённой от того, что он просто ушёл, не ответив. Но прежде чем я успеваю пойти за ним, он возвращается и останавливается возле кухонного островка, который выходит в гостиную, где я нахожусь. Он кладёт что-то на столешницу, после чего снова засовывает руки в карманы.

Я подхожу, чтобы посмотреть, что это, и у меня перехватывает дыхание, когда я понимаю, что это мой мобильный телефон.

Я поднимаю голову и смотрю ему в глаза.

— Теперь это Ваш дом, миссис Фарачи.

***

После того как Джулиан вернул мне телефон, он сказал, что, хотя ранее грозился заставить меня спать с ним в одной кровати, он приготовил для меня комнату в другом конце дома. Вскоре после этого он ушёл, не показав мне, как туда пройти.

Однако я без труда сориентировалась в просторном доме, разрываясь между желанием осмотреть его и желанием немедленно проверить телефон и попытаться дозвониться до Эйдана.

В итоге я выбрала последнее и поднялась по большой лестнице, решив пойти налево, а не направо. После нескольких попыток, сначала наткнувшись на гостевую ванную, а затем на большую гостиную с книжными полками от пола до потолка и блестящим чёрным роялем, я нашла то, что, как я предположила, было моей комнатой.

Если я ошиблась, он может прийти и выгнать меня позже, ведь я останусь здесь.

Это умиротворяет, а может быть, даже немного пугает, насколько она напоминает мою прежнюю спальню дома — хотя, наверное, теперь это уже не мой дом. Здесь та же кровать с балдахином и кремовыми занавесями, которые завязаны по краям. Туалетный столик выполнен в том же стиле, а в левом углу комнаты спрятано зеркало в полный рост. Под окном с прозрачными занавесками стоит небольшой письменный стол, а на его краю — ваза с лавандой, наполняющая комнату нежным ароматом.

Проходя по помещению, я открываю дверь слева, которая ведёт в великолепную ванную комнату с ванной на ножках и огромной душевой кабиной, в которой могли бы поместиться пять человек.

Вся эстетика этого места великолепна, и меня бесит, что я сразу же чувствую себя комфортно в незнакомом месте, где меня, по сути, держат в плену и заставляют оставаться против моей воли.

В гневе я резко развернулась и направилась в гостиную, которая располагалась слева от двери в спальню. Моя рука так крепко сжимала телефон, что я боялась, как бы он не сломался.

Опустившись в кресло, я сделала первый вдох с тех пор, как оказалась здесь, и бросила свой мобильный на маленький круглый столик перед собой. Затем я сидела и собиралась с мыслями, прежде чем снова взять телефон в руки. Я повторяла это движение снова и снова, злясь на себя за то, что не могла набраться смелости и позвонить Эйдану. Что-то меня останавливало, и я понимала, что это связано с тем, что теперь я должна сказать ему о своём замужестве.

При мысли о «свадьбе» у меня сжимался желудок, а воспоминание о том возбуждении, которое охватило меня, когда мы поцеловались, окрашивало моё тело, как чернила.

Я хотела позвонить Эйдану, но мысли о его реакции заставляли меня нервничать. Мне не хотелось расстраивать его и сталкиваться с последствиями его реакции.

Не успеваю я оглянуться, как проходит час, а я всё ещё не позвонила ему. И уж тем более не просмотрела сообщения, которые он мне отправил.

Кстати, сколько сейчас времени в Египте?

Моя нога подпрыгивает, я кусаю губу, пока не чувствую металлический привкус во рту.

Это просто смешно.

А что, если он мне не поверит?

Что, если ему всё равно?

Я глубоко вздыхаю и снова беру телефон. На экране несколько непрочитанных сообщений и голосовых сообщений.

У меня замирает сердце, потому что, не буду лукавить, я думала, что будет что-то ещё. Несмотря на это, я открываю сообщения от Эйдана. Он спрашивает, где я. И я вижу ответ, который никогда не отправляла. В нём говорится, что с моим отцом что-то случилось, и я не могу прийти на встречу.

У меня сжимается желудок.

Разумеется. Это объясняет, почему он не пришёл той ночью.

Я знаю, что это был Джулиан, и, честно говоря, для него привычно притворяться мной, а потом изображать незнание, как будто Эйдан уехал, не сказав ни слова. Это заставляет меня вспомнить, что ему нельзя доверять.

Однако после того, как Эйдан сказал, что «всё в порядке» и что он будет скучать по мне, пока его не будет, ничего не изменилось. Он там уже почти неделю и не пытался за всё это время никак связаться.

Но я знаю, что он полон решимости завоевать расположение моего отца, найдя лампу.

Меня охватывает тревога, и я чувствую, как мои лёгкие сжимаются. Всё в порядке. С ним всё хорошо. Джулиан не причинит ему вреда, если я не буду его провоцировать. Но даже когда я думаю об этом, мои слова звучат не очень убедительно.

Мои пальцы дрожат, пока я торопливо печатаю текст.

Я: Привет! Прости, пожалуйста, я потеряла свой телефон, но вот он, наконец, у меня:(Надеюсь, ты не слишком переживал. Как дела в Египте? Не могу поверить, что не успела попрощаться.

Мои ноги дрожат, пока я ожидаю ответа, но через десять минут, проведённых в ожидании, понимаю, что его не будет, по крайней мере, сразу. Тогда я решаюсь отправить ещё одно сообщение.

Прежде чем я успеваю остановить себя, я начинаю отправлять длинные сообщения, в которых объясняю свои чувства, пытаюсь ответить на все возможные вопросы, которые могут возникнуть у него. Но потом осознаю, что, возможно, сказала слишком много или что-то не особо уместное, поэтому отправляю ещё одно сообщение, чтобы объяснить предыдущее. В конце концов, я отправляю ещё четыре сообщения, прежде чем заставить себя положить телефон и уйти, зная, что это не принесёт ничего, кроме усиления напряжения, которое уже и так течёт по моим венам.

Я: Ты сердишься на меня? Мне не нравится быть так далеко от тебя, это заставляет меня нервничать.