День ангела - Павел Комарницкий

Я уже не знаю, чем заняться. Пылесос? Вчера было. Ужин готовить? Да вот он, накрыт полотенцем на столе уходя, Ирочка успелатаки соорудить чтото, чтобы вечером не возиться. Взять, что ли, альбом? Возможно…

"Ау, любимый! Ты соскучился?"

Меня словно обдает теплом костра.

"Соскучился не то слово. Плюс проголодался"

"Там же на столе…"

"Без тебя я не возьму в рот ни крошки. В знак протеста против жестокого обращения"

Шелестящий бесплотный смех.

"Ладно, мой хороший. Мне уже недолго, ну еще полчасачас. Ты знаешь что? Ты займись, пожалуйста, освоением нашего компьютера, а то у тебя все отговорки. Я тебе показала, как? Вот и займись. А то так и будешь все время работать на этом вашем… да, арифмометре"

И то дело. Действительно, заняться сейчас и время пройдет чуть веселее…

Я сижу прямо на полу, вглядываясь в зависшую передо мной в воздухе геометрическую фигуру. Простенькая фигура куб. Подчиняясь моим мыслеприказам, он вращается, изменяется, наполняется цветом "заливка"…

Нет, я себе льщу. Куб вращается сам по себе, нимало не реагируя на мои мысленные команды. И цвет я хотел не тот… Стой, скотина!

Куб останавливает вращение, изменяется на глазах, принимая размытые очертания какогото животного. Свинья!

Очертания животного приобретают четкость. Толстая самодовольная хрюшка, правда, несколько схематичноплакатная, яркорозовая… Ну, зараза!

Шелестящий бесплотный голос в моей голове:

"Программа выполнила недопустимую операцию и будет свернута"

Слава богу, первое человеческое обьяснение…

Изображение исчезает, как не было. Я сижу пару секунд неподвижно, потом встаю. Мой взгляд падает на лежащий на столе ноутбук, и я вздыхаю. Ладно… Успею. Ангельский компьютер для продвинутых пользователей. Для дикого тупого аборигена вот этот арифмометр. Пока перебьюсь.

Однако, мне следует уже начинать умнеть. А лучший способ для этого думать. И почаще. И не о какихто глупостях… А еще лучше набираться ума в беседе с умным собеседником.

Кстати, меня давно уже мучает одна мысль. И все никак не могу добраться до разъяснений то одно, то другое. И Ирочки нет… Уэфа спросить, что ли? Ау, папа Уэф!

"Здесь Уэф. Что такое, Рома? Что тебя мучает?"

Я оробел. Папа Уэф, прости, пожалуйста. Ты всегда так занят… В общем, будем считать этот вызов ложным.

"Ну и напрасно. И, кстати, я сейчас совсем не занят. Сижу, ем дыню. А Мауна занята. И знаешь, в голову лезет от скуки… Так что если у тебя есть вопросы… Я слушаю"

Ну что же…

"Папа Уэф. Я хочу спросить почему вы не уничтожаете разных гадов, почему позволяете им плодиться и размножаться, топтать и уничтожать ваши посевы, разумное, доброе и вечное? Почему зло так часто безнаказанно, а добро наказуемо? Почему добрые, хорошие люди мучаются, а всякая сволочь живет в свое удовольствие? Разве это справедливо? Ведь у вас такая сила! Почему вы позволяете?"

Уэф молчит. Долго молчит.

"Вот что, Рома… Могу я посетить ваше с Иоллой жилище? Такой разговор…"

"Да, конечно"

Я сижу на кухне, катая перед собой по столу грецкий орех. Помогает при разговоре. А Уэф, как обычно, перебирает свои четки. Разумеется, это видеосвязь.

- Ты спрашиваешь, почему так? Уэф разговаривает голосом, ровным четким баритоном Почему злодеи живут припеваючи, а добрые люди мучаются?

Уэф вздохнул.

- Когда я только начал работать здесь, на Земле, простым оперативным сотрудником, я тоже не мог понять. Нет, не так… Не мог принять существующего здесь положения вещей. И этот вопрос задавали мне все без исключения твои соплеменники. Люди. И дед Иваныч, и даже Геннадий. А уж КоляХруст… На войне как на войне. Бритвой по горлу и в колодец. В общем, мочить гадов, пока не исчезнет последний. И вот тогда и наступит царствие небесное. Признайся, тебя ведь тоже терзали такие мысли?

- Ну, не так, конечно. Но в общем… да.

- Вот. И меня поначалу тоже терзали сомнения не слишком ли мы пассивны? И мой шеф, тогдашний координатор он и тогда уже был очень стар, он ведь начинал еще при Петре Первом! не мог меня убедить. И только когда я сам стал координатором, заменив старика, я понял, как он был прав.

Уэф снова вздыхает. Четки неспешно перекатываются в его руках, забавные стеклянные зверюшки.

- Ты хорошо помнишь вашу историю?

- Ну, в общем, да. Неплохо.

- Вспомни историю открытия Америки. Дикая людоедская империя ацтеков, зверские, нет, хуже дьявольские законы. Гигантские пирамиды, на вершинах которых из живых людей каждый день вырывают сердца. Империя Ужаса. Именно поэтому Кортес и его солдаты а их и былото всего шестьсот, горсть людей против целой империи! победили. Ты думаешь, решающую роль сыграли пушки и мушкеты? Нет, Рома. Кортес нес дикарям цивилизацию. Это сейчас вы, с высоты своей теперешней культуры, осуждаете Кортеса и его соратников, они кажутся вам грубыми и жестокими. Но по сравнению с дикарямилюдоедами, тогдашним населением империи ацтеков, они были настоящими ангелами. Они даже не ели сердца, вынутые из груди живых людей!

Уэф усмехнулся.

- Да, точно. Как мы теперь по сравнению с вами. Именно поэтому за ними пошли толпы аборигенов, которые, в общем, и сокрушили империю.

Но что принесло это народам бывшей империи ацтеков? Гибель и разрушение всего уклада жизни. Собственно, и сам народ ацтеков перестал существовать. Исчезло все культура, обычаи, даже сам язык.

И так происходит всегда, Рома. Прямой контакт между цивилизациями, сильно отличающимся по уровню развития, всегда приводит к разрушению и гибели более отсталой. Да, конечно, без вмешательства испанцев индейцы еще добрых полторыдве тысячи лет шли бы по тропе первичной цивилизации, скользкой от крови. А тут сразу тебе эпоха Возрождения, христианская цивилизация, письменность и культура. Но служило ли это утешением для тех, разорванных на куски ядрами испанских пушек, погибших в огне горящего Теночтитлана и на кострах инквизиции, умерших от голода и оспы?

- Но вы же не конкистадоры! Вы же не станете…

- А как ты это себе представляешь, прямое силовое вмешательство в историю?

Перед глазами у меня всплывает мыслеобраз воздух буквально пропитан фашистскими самолетами, уверенно ползущими к своим целям в светлеющем небе. Двадцать второе июня тысяча девятьсот сорок первого года…

Внезапно чтото меняется. Самолеты сходят с курса, закручиваются в невероятную гигантскую воронку, смерчем упирающуюся в землю. Там, где воронка упирается в землю, бушует чудовищный непрерывный взрыв, растянутый во времени. Все! Вместо армады люфтваффе над землей поднимается гигантский гриб, как от атомного взрыва.

А вот и столица "тысячелетнего рейха". Над ней тоже поднимается гриб гораздо больше предыдущего. На этот раз настоящий, без дураков, ядерный гриб.

- Признайся, ты представлял чтото похожее?

- Нет. Не так. Зачем так грубо…

Я посылаю Уэфу ответный мыслеобраз. На трибуне жестикулирует, вопит, как полоумный, маленький ефрейтор с маленькими усиками. Толпа добрых немцев стоит, разинув рты от восторга. Величие и мощь Германии… Жизненное пространство… Истинные арийцы ха, это же мы! Хайль!

Маленький человечек валится с трибуны мешком. Кругом суетятся фашистские бонзы поменьше. А что делать? Инфаркт… Вот горето!

- Понятно. Это называется точечное вмешательство. Ну, вопервых, мы такие приемы действительно практикуем, где это необходимо. Но вот что получилось бы в данном конкретном случае…

В моем мозгу снова всплывает картина. Из грязного дымного смога, окутавшего город, торчит Эйфелева башня. Париж? Точно!

По грязной, загаженной улице среди черных обшарпанных домов медленно едет пятнистый броневик с фашистскими крестами на бортах. Из броневика торчат каски солдат. Броневик останавливается, солдаты высыпают наружу, растягиваются по улице. Понятно, очередная облава…

А прямо на стене красуется плакат. Какойто эсэсовец с орлиным взором. И дата 1985 год.

- Если бы не авантюризм Гитлера… Ведь ни один другой фашистский главарь не рискнул бы напасть на СССР. И фашистский режим законсервировался бы, похоронив под собой Европу на десятилетия, если не на века.

- Но десятки миллионов людей не погибли бы в той страшной войне. Мой дед не погиб бы!

- Это ты так думаешь. Они погибли бы, Рома, только немного позже. И погибли бы совершенно бесславно, в лагерях сталинского и послесталинского режима. Ваша страна, не совершившая своего великого подвига, стала бы вторым Мировым Оплотом Зла, зеркальным отражением своего соседа "тысячелетнего рейха". Вот такто.

Орех, хрустнув, распадается у меня в пальцах. Сколько можно… Не выдержал орешек.

- Ну хорошо. Хотя чего тут хорошего… Ну а если?…

Я снова посылаю мыслеобраз. Удобная всетаки штука телепатия.

Снова трибуна, и снова на ней маленький человечек, только на этот раз лысый. Толпа расхристанных матросов и солдат. Долой Временное правительство! Даешь!…