Врата судьбы - Агата Кристи

— Что ж, надо будет заглянуть туда, — сказала Таппенс. — Непременно. Они собираются там в какое-нибудь определенное время?

— По-моему, когда хотите, но, знаете, к вечеру будет лучше всегда. Да. Именно тогда они любят принимать посетителей. Если они знают, что кто-то зайдет — если они ждут кого-то, они устраивают чай поплотней, знаете ли. Иногда печенье с сахаром сверху. Иногда хрустящий картофель. Вот так. Что ты сказал, Фред? Фред шагнул вперед и важно поклонился.

— Буду весьма рад, — заявил он, — сопровождать вас. Назначим на сегодня, на половину четвертого?

— О, веди себя нормально, — сказал Клэренс. — Перестань так болтать.

— С удовольствием пойду, — сказала Таппенс и взглянула на воду. — Жаль, конечно, что здесь больше нет золотых рыбок.

— Вы бы видели ту, у которой пять хвостов. Просто потрясающие. Однажды сюда упала собака миссис Фэггетт.

Ему тут же возразили:

— Нет, не ее. Это другая, ее фамилия была Фоллио, а не Фэгот.

— Фамилия ее была Фолиетт и писалась с прописной «ф». Не с заглавной.

— Не говори глупости. Ты все напутал. Это была мисс Френч, вот. Она писалась через две маленькие «ф».

— Собака утонула? — поинтересовалась Таппенс.

— Нет. Он был еще щенком, знаете, а его мама расстроилась, подбежала к мисс Френч и потянула ее за платье. Мисс Изабел собирала яблоки в саду, а собака — мать потащила ее за платье. Мисс Изабел пошла, увидела, что щенок тонет, прыгнула прямо в пруд и вытащила его. Вымокла насквозь, и ее платье больше нельзя было надевать.

— Надо же, — сказала Таппенс, — что тут только не происходило. Хорошо, — добавила она, — я буду готова. Может быть, двое или трое из вас придут за мной и отведут меня в Клуб Пенсионеров?

— Трое? Кто пойдет? Немедленно поднялся шум.

— Я иду… А я нет… Нет, Бетти… Нет, Бетти не пойдет. Она ходила в прошлый раз. Я имею в виду, она ходила со всеми в кино несколько дней назад. Она не может все время ходить.

— Решите сами, — сказала Таппенс, — и приходите сюда в половине четвертого.

— Надеюсь, вам будет интересно, — сказал Клэренс.

— Интересный исторический материализм, — уверенно произнесла девочка — интеллектуалка.

— О, помолчи, Дженет! — воскликнул Клэренс и повернулся к Таппенс. — Дженет всегда так, — сказал он. — Она ходит в грамматическую школу и поэтому хвастается, понимаете? Обычная школа ей не подходила, ее родители подняли шум, и теперь она в грамматической. Поэтому она все время так разговаривает.

Заканчивая ленч, Таппенс гадала, приведут ли к чему-нибудь утренние события. Зайдут ли за ней днем, чтобы отвести ее в КП? Да и существует ли он, или это просто название, придуманное детьми? Так или иначе, визит может оказаться интересным, решила Таппенс и на всякий случай приготовилась.

Но депутация явилась точно в назначенный час. В половине четвертого зазвонил звонок, Таппенс поднялась с кресла у камина, нахлобучила на голову шляпу — резиновую, поскольку она не сомневалась, что пойдет дождь. Появился Элберт, чтобы проводить ее до дверей.

— Я не отпущу вас с кем попало, — выдохнул он ей в ухо.

— Послушай, Элберт, — прошептала Таппенс. — Здесь есть место под названием КП?

— Я думал, оно имеет отношение к визитным карточкам. — Элберт в любой момент был готов продемонстрировать безупречное знание социальных обычаев. — Знаете, там, которые оставляешь людям, когда уходишь или приходишь, не помню точно.

— По-моему, оно связано с пенсионерами.

— А, да, есть такое. Да. Построено, кажется, два или три года назад. Проходите мимо дома священника, сворачиваете направо и видите его. Здание довольно безобразное, но вполне подходит для стариков и тех, кто хочет зайти к ним в гости. У них есть всякие игры, и к ним приходят помогать многие леди. Устраивают концерты и — ну, знаете, что-то вроде женского института, только специально для старых людей. Они все очень старые, а многие и глухие.

— Да произнесла Таппенс, — похоже на то. Передняя дверь распахнулась. Впереди, по причине своего интеллектуального превосходства, стояла Дженет, за ней Клэренс, а за ним высокий косоглазый мальчик, который откликался на имя Берт.

— Добрый день, миссис Бересфорд, — заговорила Дженет. — Все очень рады вашему приходу. Думаю, вам лучше взять зонтик, прогноз погоды не очень благоприятный.

— Я иду в том же направлении, — сказал Элберт, — и немного пройду с вами.

Разумеется, подумала Таппенс, Элберт всегда готов защищать ее. Это, конечно, хорошо, но она не верила, чтобы Дженет, Берт или Клэренс представляли для нее опасность. Дорога заняла минут двадцать. Дойдя до красного здания, они прошли в ворота и подошли к дверям, где их встретила полная женщина лет семидесяти.

— А, у нас посетители. Я так рада, что вы зашли, моя дорогая, так рада. — Она погладила Таппенс по плечу. — Да, Дженет, спасибо тебе. Да. Сюда. Можете не ждать, если не хотите.

— О, я думаю, мальчики очень разочаруются, если не услышат хоть немного, о чем пойдет речь, — сказала Дженет.

— Ну, видите ли, сегодня нас здесь не так уж много. Возможно, так даже лучше для миссис Бересфорд, не так утомительно. Дженет, сходи, пожалуйста, в кухню, и скажи Молли, что можно подавать чай.

Таппенс в общем-то пришла не чай пить, но сочла невежливым так сказать. Чай появился почти сразу; он оказался чрезвычайно слабым. К нему подали печенье и сэндвичи с довольно неприятным паштетом с рыбным запахом. Все уселись за стол — и почувствовали себя неловко.

Старик с бородой, выглядевший так, словно ему никак не меньше ста лет, подошел и уверенно уселся рядом с Таппенс.

— Думаю, миледи, мне лучше первому поговорить с вами, — начал он, наградив Таппенс титулом. — Я здесь старше всех и слышал больше рассказов о прошлом. У этих мест, знаете ли, большая история. Чего только не происходило, про все сразу и не расскажешь, верно? Но мы все — да, мы все слышали кое-что о том, что здесь происходило.

— Я так понимаю, — поспешила вставить Таппенс прежде, чем разговор мог перейти на тему, совершенно ее не интересующую, — я слышала, что много интересных вещей происходило здесь даже не столько в последнюю войну, сколько в предыдущую или даже раньше. Вы этого, безусловно, не помните, но, возможно, слышали что-то от ваших старших родственников.

— Верно, верно, — ответил старик. — Много я слышал от моего дяди Лена. Да-а, дядюшка Лен отличнейшим был человеком. Много он знал. Все знал, что происходило. Например, в том доме у причала перед последней войной. Да-а, паршивые делишки. Один из этих, которые называются факистами.

— Фашистами, — поправила его строгого вида пожилая дама с седыми волосами и довольно поношенной кружевной косынкой.

— Если хотите, можете говорить «фашисты», какая разница? Да, он был из этих. Да. Как и тот тип в Италии. Муссолини, или как там его звали? Как ветер: муссон, пассат. Да-а, напакостил он много. Устраивал здесь сборища и все такое прочее. Начал все это один такой, звали его Мосли.

— В первую войну здесь была девушка по имени Мэри Джордан, так ведь? — спросила Таппенс, сомневаясь, правильно ли поступает.

— А, да. Говорили, была смазливая. Да. Выуживала секреты из моряков и солдат.

Очень старая дама затянула тонким голоском:

— Мой любимый не во флоте и не в армии,Он красив, и статен, и плечист.Мой любимый не во флоте и не в армии,Королевский он артиллерист.

Когда она допела куплет, старик запел свою песню:

— Далеко до Типперери,Путь и труден, и постыл,Далеко до Типперери,А что дальше, я забыл.

— Ну хватит, Бенни, хватит, — произнесла решительная с виду женщина, возможно его жена или дочь. Другая старая дама запела дрожащим голосом:

— Любит девушка матроса,Потому, что он матрос.Любит девушка матроса,А какой с матроса спрос?

— Перестань, Моди, ты уже всем надоела с этой своей песней. Пусть леди услышит что-нибудь интересное, — сказал дядя Бен. — Она пришла сюда послушать о том, что было спрятано и из-за чего поднялась шумиха, верно? Эту историю.

— Звучит очень увлекательно, — оживилась Таппенс. — Значит, что-то таки БЫЛО спрятано?

— Ну, да, еще до меня, но я слышал об этом. Да. Перед 14 годом. Слухи переходили из поколения в поколение, но никто точно не знал, что именно, и чего ради поднялась такая суматоха.

— Это было как-то связано с соревнованиями по гребле, — сказала старая дама. — Знаете, между Оксфордом и Кэмбриджем. Меня один раз возили на них. Соревнование проходило в Лондоне на реке и под мостами. Чудесный был день. Оксфорд вырвался вперед на порядочное расстояние.

— Какую чепуху вы все болтаете, — заявила мрачная женщина, чья седина отливала сталью. — Ничего вы об этом не знаете. Я знаю больше всех вас вместе взятых, хотя это произошло задолго до моего рождения. Мне рассказала моя двоюродная бабушка Матильда, а ей — ее тетя Лу. А произошло это сорока годами раньше. Ходило много историй, и многие люди пытались разыскать тайник. Говорили, что сюда из австралийских приисков привезли золотой слиток, что-то в таком духе.