Виллы, яхты, колье и любовь - Мария Жукова-Гладкова

Пашка уже направлял камеру в окно.

Мы оттащили вторую жену олигарха на кровать и прыгнули к Пашке.

По саду к морю следовала фигура в серебристом плаще с капюшоном. Руки существо развело в стороны, иногда совершало странные прыжки, потом издало вой. Я снова надела прибор ночного видения и обнаружила, что за кустами справа перемещается другая фигура, в черном.

У Татьяны дома лежит такой же серебристый плащ. Мы его покупали в том же магазине, где «отрубленную голову», которую на футбольный мяч надевают, и прочие «сюрпризы». В таком хорошо изображать привидение. Видимо, это и было целью шутников. Надеются, что кто-то окочурится от разрыва сердца?

Вскоре обе фигуры скрылись из виду. Следовало проследить, куда пойдет катер – в открытое море или в направлении дома Василия Степановича? Звука двигателя мы не услышали, поэтому решили, что катер пошел на веслах. Если бы он ушел в открытое море, мы бы его увидели, а продвижение вдоль берега к Василию Степановичу рассмотреть с нашей точки обзора было невозможно из-за деревьев.

– Будем снова ее будить? – спросила Татьяна.

– Не вижу смысла, – ответила я. – Все, что можно было от нее узнать, мы узнали. Пусть теперь проспится. Ее жизни ничто не угрожает. По крайней мере пока.

– Значит, олигарх жив? – подал голос Пашка.

– Не факт. Кто-то мог под него косить… Кто его хорошо знал. Например, братец Миша… Ведь выбрали-то алкоголичку, а не кого-то другого из родственников.

– А он? – Татьяна показала глазами наверх – туда, где лежал труп.

Я в задумчивости пожала плечами. В доме так и стояла тишина. Никто не открывал дверей, не высовывался, тем более не вызывал полицию.

Я бросила взгляд на статую. В комнате убитого и в этой стоят статуи Серафима Петровича. Их в доме пять. Не в них ли дело?

– Тань, посвети, – попросила я.

– Ты чего задумала?

Я пояснила. Пашка направил камеру на статую.

– Меня не снимай.

– Ты меня за идиота держишь?

Я внимательно оглядела произведение искусства (или технической мысли?), потом попыталась зайти сзади. Статуя прижималась к стене шестью крылышками, подобными тем, которые имелись у пятиметрового Серафима Петровича перед домом. Я попробовала крылышки. Держались они крепко и двигаться не желали. Я-то надеялась, что одно из них представляет собой рычажок.

– Ты уверена, что она открывается? – спросила Татьяна.

– Конечно нет, но надо выяснить. Думайте, где еще может быть рычаг, кнопка или что-то еще.

Татьяна поднесла фонарик поближе, и мы осмотрели статую сверху донизу самым внимательнейшим образом. Камеру оператор выключил.

– Паша, есть какие-то идеи?

Оператор хмыкнул и предложил дернуть статую за ухо, потом за нос. Вроде бы больше было не за что. Пальцы мы уже все попробовали.

Рычагом оказалось правое ухо.

«Серафим Петрович» раскрылся, и нашему взору представился склад оружия. Все было очень аккуратно расставлено. Мы переглянулись, не особо удивившись. Я, правда, ожидала наркоту.

– Паша, сними.

– Лучше с самого начала. Как ты протягиваешь руку, открываешь…

Мы так и сделали.

– Что-нибудь берем? – спросила Татьяна.

– Если бы было что-то маленькое, а так тут, как я понимаю, одни автоматы…

– Наши «калашниковы», – со знанием дела сообщил Пашка. – Юль, вытащи один, я его сниму.

Я вытащила, положила на стол и сама сфотографировала. Потом я убрала автомат назад, мы закрыли «Серафима Петровича» и решили убираться восвояси. Вторая жена мирно посапывала на кровати. Я всегда поражаюсь пьяницам. То, что убьет или надолго выведет из строя нормального человека, их не берет. Сколько подобных сюжетов довелось заснять нам с Пашкой! Очень запомнился дядечка в Питере, который выпал из окна третьего этажа, заснув на подоконнике, и не только ничего не сломал, но даже не проснулся!

На третий этаж проверять еще одного «Серафима Петровича» мы не пошли, не хотелось снова оказаться рядом с мертвецом. А вдруг кто-то все-таки решит выйти в коридор? Мы тихонечко спустились на первый этаж, пробежали по коридору в другой конец и выскользнули в боковую дверь, которая располагалась почему-то не у лестницы, а у глухого конца коридора. Хотя это могло иметь какой-то скрытый смысл. Мы же не знаем всех тайн этого дома.

Мы решили следовать за кустами у забора, отделяющего усадьбу Серафима Петровича от людей, с которыми пока не успели познакомиться. Немного отойдя от дома, мы развернулись и посмотрели на окна. Татьяна приложила к глазам бинокль, я опять была в приборе ночного видения, Пашка включил камеру.

Первым делом наше внимание привлек пятиметровый «Серафим Петрович». Он развернулся на девяносто градусов.

– Интересно, сколько оружия можно спрятать в нем? – спросила Татьяна, не ожидая ответа.

Но ей ответили.

– Много, – сказал знакомый мужской голос.

Глава 19

Мы подпрыгнули на месте и развернулись на голос.

– Добрый вечер, – поздоровался Юрий, начальник охраны олигарха Владимира Павловича. – Гуляете? Юленька, вам прибор ночного видения очень к лицу.

Точно такой же был сдвинут у Юрия на лоб. Я опять повесила свой на шею.

– Как вы неслышно подобрались, – заметила я.

– А меня, знаете ли, не в маски-шоу готовили, а в элитный спецназ, который в славные советские времена появлялся в разных экзотических частях света, совершая там революции, перевороты и прочие пакости.

– И был кошмаром для разноцветных беретов всех держав, – закончила фразу я. – Очень приятно познакомиться. Много слышала про этих спецов, живого встречаю впервые.

Юрий слегка склонил голову и улыбнулся. Он был в кроссовках, как и мы, темных брюках и темном свитере. Я поняла, что следует на подобные вылазки одеваться не в шорты и футболки, как мы, а как Юрий, чтобы не «светить» голыми частями тела. В одной руке Юрий держал черную маску с прорезями, в другой какой-то мешок. Оружия я не заметила, хотя ему, вероятно, и голых рук достаточно, чтобы ломать шеи.

– Простите, а вы по нашу душу или…

– Или. Вашу компанию я сам, признаться, встретить здесь в это время не ожидал, хотя наш аналитик указывал на такую возможность. Он предположил, что вы можете оказаться везде, и рекомендовал учитывать это. Я признаю свою ошибку.

– Но, может, мы будем друг другу полезны?

– Вы сэкономите мне время, если расскажете, где спрятано оружие. В статуе?

– Насчет этой не знаем, – ответила я и пояснила, где оно точно есть. – А вы…

– Юля, я даю вам слово, что отвечу на ваши вопросы, по крайней мере на часть, но не здесь и не сейчас. Уходите отсюда быстрее. Кстати, как вы сюда попали?

– На лодке.

– Значит, это ваша под причалом?

Мы втроем кивнули.

– Уходите и ложитесь спать. И лучше сегодняшнюю съемку в Россию не переправляйте. Что бы вы сегодня тут ни наснимали. Будет вам еще репортаж. Удачи!

Юрий тронулся в направлении дома, вслед за ним из кустов направились еще две черные тени. Мы переглянулись и рысцой припустили к нашей лодке.

– Интересно, Норка вернулась или нет? – спросила Татьяна, когда Пашка сел на весла.

– По лодке определим, – сказала я. – Паша, держись у самого берега, чтобы нас из дома ненароком не увидели. Мало ли кто из них в окна смотрит?

– Знаю, не идиот, – ответил Пашка.

Катер с привязанной к нему весельной лодкой качались у валунов, где было обнаружено тело Олега Белохвостикова. Ни Норки, ни мужика не наблюдалось.

– Паша, притормози.

Я опять нацепила прибор ночного видения и принялась вглядываться в погруженный в темноту парк. Татьяна припала к биноклю.

– Сюда полезем или нет? – Татьяна посмотрела на меня.

– Наверное, они опять отключили сигнализацию и запись… – задумчиво произнесла я. – Но это все-таки дом француза, а не наших соотечественников.

– У Василия Степановича в парке есть высокая пальма, – невозмутимо заметил Пашка. – Можно забраться на нее и посмотреть, что происходит на территории француза. Я эту пальму уже давно приглядел.

– И чего молчал? – спросила Татьяна.

– Да как-то раньше не требовалось…

– На пальму, – решила я, и мы поплыли дальше.

Связанный охранник так и лежал на причале и больше не пытался высвободиться. Мне даже показалось, что он заснул. Мы не стали проверять, просто поставили лодку на место и направились к нужной пальме вслед за Пашкой.

Вообще-то в парке «графа Монте-Кристо» было много высоких деревьев, только другие плохо подходили для залезания. Здесь же оказалось много удобных веток.

– Юля, ты полезешь или мне лезть? – спросил Пашка.

Я решила, что справлюсь сама. Прибор ночного видения поможет, фотоаппарат у меня в поясной сумке… Справлюсь.

Подъем на самом деле оказался совсем несложным. Вскоре я уже обозревала парк француза, где совсем недавно провела ночь и нашла свой первый труп на французской земле.

Я успела как раз вовремя. По парку в сторону моря двигалось привидение в серебристом плаще, которое мы сегодня уже видели. Правда, оно тут не визжало, но подскакивало. Норка бежала рядом. Я их сфотографировала так, чтобы «лодочный домик», в котором я проснулась несколько дней назад, также попал в кадр и можно было определить, по какому парку они перемещаются. Правда, я никогда раньше этим фотоаппаратом не снимала с такого расстояния, но надеялась, что что-нибудь получится. По крайней мере, две фигуры и «лодочный домик». К тому же у нас в холдинге работают самые разнообразные специалисты. Они что-нибудь сделают с кадром. Хотя, наверное, было бы лучше иметь здесь камеру… Но Пашка не успеет залезть. Эти двое раньше добегут до катера и лодки.