Наёмник.( Затворник 1) - васильченко д н

носилки и двинули в сторону точки эвакуации. Первый взвод остался на отсечке. Они должны минировать весь отход минами и растяжками. Приказ был однозначный: ничего не жалеть, а уж мины и взрывчатку тем более.

Это в обычной операции потом по поводу всего про любленного имущества тебя будут иметь ВСЕ командиры. А уж интенданты съедят твой мозг чайной ложечкой. Но не сейчас. Приказ был НИЧЕГО не жалеть. Поэтому оставляли дорогущие мины, обычно используемые только для защиты баз и лагерей. Направленного взрыва, лепестки, умные, которые хрен снимешь и разминируешь, стающие в сеть – всё, что было у Легиона, пошло вход. Через час первый взвод побежит за нами. К точке эвакуации вышли ротой, когда начало уже припекать. Связались с лагерем. В течение нескольких часов должны были прийти вертушки. Охрана периметра выпала третьему взводу, а остальные взвода пока отдыхали.

Полак Гандзюк решил пошутить и стал подзывать одну из див как собаку, ласково приговаривая, чтобы подползала тварюшка на четвереньках. И знаете что? Та поползла! При этом высовывала язык, между выбитых передних зубов и опухших от насилия губ. Вот что чёрное воспитание делает с цивилизованными гражданами! Да, вся морда синяя, но УСЛУЖЛИВАЯ до невозможности. Правда, лейт тут же наорал на всех в нашем взводе за ржач, а на Гандзюка – за то, что дебил. И отправили весь взвод чистить площадку, куда будут садиться вертушки.

Ну, перешли и там упали! Чего там чистить? Деревья и кустарник убрали, ям нет. Траву покрасить? Выполнять команды надо осторожно, чтобы чего-нибудь в организме не надорвать! Тем более взводные и ротный сгрудились у рации. Перед самым прилётом вертушек, пришёл первый взвод. Потом быстрая погрузка, и полетели голуби! Правда, всю дорогу, когда на нас не смотрели, все делали вид, что подзывают див! Ну как собачек! Куть, куть, куть! Девки дёргались, но, когда оглядывались отцы-командиры, все делали вид, что они не при чём! Скучно, что делать. А рояля нет! Некуда насрать. Да и адреналин выходит у всех по разному. Так и прилетели в лагерь. Роту и разведвзвод высадили, а дивы полетели в свою красивую далёкую жизнь.

Будут ли они помнить четвёртый континент? Будут! Изменятся ли девчонки? Изменятся! Четвёрка меняет всех. Только чаще всего чёртова Четвёрка меняет людей к худшему, доставая из них говно с тёмной стороны, которую все так тщательно скрывают от других. Самое страшное и мерзкое. Доставая то, что даже для самого человека оказывается ужасом из темноты. Раньше все думали: «Уж со мной-то никогда такое не случится, во мне такого точно нет!» Ан, нет – есть! Эта земля всегда рождала чудовищ. А может, перерождала людей в них. Ярик не знал, подаст ли ему тот пацан, которым он был три года назад, живущему сегодня парню руку? И главное: а Ярославу это всё ещё нужно или уже всё равно? Ему ещё хочется быть человеком или чудовищем тоже неплохо? Так что всё для корреспонденток закончилось более-менее хорошо. Ну, если не считать тех, кто остался гнить в саванне, оплатив чужую глупость и амбиции. Ведь девчули живы и могут измениться! Это мёртвые уже не могут измениться. Потом сбор лагеря и поездка на аэродром. А там и милый дом!

На базе со всех взяли подписку о неразглашении и дали два дня на увал. Безопасники сказали: несмотря на то, что всех надо расстрелять, взвод может продолжать службу. Психологи сказали, что, несмотря на болезни – причём многочисленные и неизлечимые – все могут продолжать службу. Медики... Просто вкололи по паре ОЧЕНЬ болючих уколов и отпустили. САМЫЕ добрые из всех! Командиры сказали, что хоть все и дебилы, но молодцы.

А главное! Всей роте выплатили премию от киношников и газетчиков за спасение див. По две тысячи ацеольских марок. Класс! Так что – в увольнение! Ярослав с Кешем посидели, конечно, со взводом в местном баре и даже подрались с какими-то моряками. Вы, наверное, думаете, что это клише – бухать после выходов? А как ещё стряхнуть с себя этот липкий страх, который сидит где-то там, на периферии сознания? Как раздуть эту радость, что в очередной раз костлявая прошла мимо? Как победить предубеждение, что это произошло из-за этого амулета, из-за того, что не копишь денег, из-за того, что не поменял бельё? И этот список длиной в количество вернувшихся? Ведь у каждого свои приметы и страхи. Или тараканы. Как забыть запах крови, кишок и фекалий из разорванных тел? А запах пороха при выстреле из винтовки? А что он отличается от запаха взрыва мины, вы знали? А как пахнет саванна утром, в ожидании смерти? А как пахнут джунгли, когда ждёшь любой звук, чтобы начать стрелять? Да много чего хочется забыть! Или хотя бы притушить.

Нет! Ярослав с Кешем не были институтками! Легионеры уже воспринимают смерть спокойно. И свою, и чужую. Во всяком случае, внешне. Но вот внутренне! И когда легионеры остаются одни... Да с ними постоянно работают психологи. Причём Легион не скупится, и они профи. Но... Но! Не всё можно изменить и починить в такой хрупкой области, как разум. Так что, в баре Кеш и Ярик не засиделись. Ярослава больше не брал алкоголь, а его тень и брат Кеш, наверное, перенимал привычки. Им не нужно было говорить, чтобы общаться. Взгляд, взмах руки, пожатие плеч могли заменить разговор. И они опять отправились бродить по Кару. Кар огромный и очень древний город. Чтобы его весь обойти, не хватит и трёх жизней. Пара заходила в кофейни на два-три столика и пила кофе, за который на первом материке любитель отдаст себя и жену в придачу. Они заходили в старые дворики, сидели в тени деревьев и смотрели, как играют дети. Ты можешь не понимать, что говорит человек, но когда играют и смеются дети, тебе плевать, на каком языке они это делают! Гномы! Тебя просто прёт! И ты... улыбаешься.

Ярик и Кеш пили безумно вкусную холодную воду у торговцев водой, которые смешно кричали: «Сук, сук!» Мужик – а торговцы водой только мужчины – несёт на себе огромный рюкзак с водой и у него вверх торчит гибкая тонкая трубка. На поясе несколько ёмкостей для питья. Он снимает одну из них, как-то по-хитрому наклоняется и направляет струйку воды из верхней трубки в кружку. Кружка на глазах покрывается влагой. То есть, перепад температуры такой большой, что влага быстро конденсируется на стенках. На