Шторм - Николай Малунов

- И после операции вы нас отпустите… - добавил он еще одно условие, стараясь выторговать наибольшую цену.

- Да проваливайте! – усмехнулся хозяин кабинета. – На все четыре стороны! Я вам даже припасов дам и транспорт!..

- Хорошо, - кивнул мужчина, отлично понимая, что, скорее всего, после завершения операции его самого постараются устранить, как нежелательного свидетеля и исполнителя, но, то уже другое.

Главное сейчас - жизнь Тани! Если полковник не врет, то цена жизни родного человека вполне может перевесить чашу весов, что бы ни лежало на второй. А если врет, тогда ему точно не жить! Он этому уроду его же пагоны в глотку поганую и затолкает! Благо, уже знает, как это делается…

***

Окрестности объекта "Улей". Пятнадцать минут до операции "Сев".

Грузовой вертолет, чадя побитым двигателем, уносил выживших на север. Куль, блаженно привалившись спиной к стенке, закурил.

- Ты мне должен, - зло глядя на профессора сквозь дым, проговорил он.

- Думаю, не вам, а вашему начальству, - оторвал взгляд от иллюминатора ученый и поглядел на часы.

Он улыбнулся. Еще. Пять. Минут... Жаль, что он не станет свидетелем своего гениального плана, но заставить задержать машину чтобы воочию убедиться в ходе выполнения операции "Сев" он никак не мог. Чертов сбрендивший наемник, откуда-то раздобывший танк и так уже сбил один из двух вертолетов. Жить Решетову все же хотелось больше. Судя по тому, что старик ему рассказал, там, куда его везут, ему предоставят все необходимое для продолжения работы, а это означало, что, по сути, профессор Решетов ничего и не потерял, если только время, но впереди его у него еще много.

Профессор снова посмотрел вниз. Где-то там, под замаскированными под обычные строения секретными хранилищами, вот-вот должны были открыться тайные ходы, по которым его любимые детища должны будут покинуть свою ловушку. Конечно, выживут не все, но те, кто сможет, в будущем дадут новое потомство, более устойчивое к патогенным микроорганизмам, более сильное, более стремительное и свирепое... И вместе они будут править этими землями. Они и он...

Глава 5. "Начало долгого пути"

Окрестности научно-исследовательской базы «Улей». Час после аварии.

Танк, скрипя гусеницами, подкатил к самой насыпи, откуда Кнехт с Байкалом могли безопасно погрузиться на него. Зараженные, кинувшиеся было за стальной гробиной, быстро утратили к ней интерес. Ломать зубы, пальцы и неловко подставленные конечности им не понравилось, потому, они, немного побегав вокруг грохочущего «нечто», в какой-то момент всей своей веселой гурьбой сорвались куда-то в сторону.

- Хреново выглядишь, командир, - высунулся из люка Бабай.

- Все… равно… краше… тебя… - простонал Петров, добираясь до люка.

Одноглазый усмехнулся. Голова его скрылась в чреве танка.

Загрузив раненого, Николай взгромоздился на броню. С его габаритами разместиться внутри - и нечего даже было думать! После приключений в «Улье» тело его немного изменилось. Он ощущал это впившимися, хоть и тянущимися ремнями, и общим самочувствием. Возможно, после последнего приступа мутации он еще не вернулся в привычные рамки, но, судя по затихшим в голове шорохам, он уже в нормальном, насколько это можно было применить к нему, состоянии.

Петрова Бабай разместил на месте заряжающего, оглядел в тусклом, льющемся сверху свете, вздохнул.

- Хреновы дела, командир… Тут хирург нужен. Я не врач, но связку порванную вижу… Как ты так? Шить надо!

- Ну, так шей! – сдерживая боль пока Бабай ковырялся в ране, простонал Данил. – Аптечка есть?

Одноглазый осмотрелся, открыл боковой ящик, кивнул, достал необходимые инструменты. Первым делом поставил блокаду, обколов обезболивающим рану. Затем как смог, промыл ее края, выложил и надорвал упаковку одноразового скальпеля и иглу с заранее вдетой нитью, плеснул на руки из бутылька антисептика, позволил им просохнуть.

- Ну, давай, - склонился он над дырой. – Попробуем… Пуля вроде вышла, но мясо тебе тут порвало изрядно…

- Давай уже, - поморщился капитан. – Балабол хрено-о-о-о-о-о-о-ов…

Игла коснулась кожи, подцепив и кусочек мяса. Петров едва не вылез из собственной шкуры. Горевшая огнем конечность и так-то доставляла боль при каждом неосторожном движении, а сейчас и вовсе показалось, что ее попытались варварским способом отделить от туловища. Бабай старался шить аккуратно. Он, конечно, не то, чтобы хирургом не был, даже фельдшер – для него слово чужое, дикое, инородное, но базовую школу оказания первой помощи за плечами имел. Правда, было это давно, но все же, кое-как он смог стянуть края некрасивой раны. Надо же! Вроде маленькая пулька, а столько дел наделала! Хотя не только пулька… Вон, видно, что кожа разорвана, видать командиру досталось. Судя по морде, он не сам себе эти синяки наставил.

- Кто тебя?

- Куль, - простонал Петров и поморщился. – Самострел, точнее, но он, сука… Из-за него… Еще этот… - Данил сжал зубы, терпя боль. – Ученый этот… Шпиль… Ногами… По… го-ло-ве…

- Не Шпиль это, - затянув первую петлю, нахмурил бровь над уцелевшим глазом Бабай. – Это Решетов… - Байкал ничего не сказал, но по его лицу и так все было понятно. – Когда на нас твари поперли, козел этот нескольких ученых отбил и в какой-то комнате зашухерился. Мы отбиться не смогли. Тварь эта крокодиловая приползла. Я чудом смог, хотя… - Бабай печально хмыкнул. – Хакас собой закрыл, толкнул в сторону… А сам там остался. В общем, я слышал потом разговор… Куль про какой-то проект выспрашивал. Одного вроде как из ученых грохнул. Второй ему все рассказал. Точно ничего не скажу, но этот Шпиль на самом деле Решетов и есть.

- Понятно, - простонал Байкал, хрустя зубами. – Тварь, а я ему верил…

- С меня пример бери, - снова хмыкнул одноглазый. – Я вот никому не верю.

- И мне?

Бабай затянул очередной стежок, поднял взгляд, внимательно посмотрел на командира.

- Даже тебе… Ты уж извини, но после этого, - он дернул глазом. – Я больше никому не верю…

Данил кивнул. Он слышал историю, что глаза парня лишил его собственный командир. Мутная какая-то история вышла, не до конца понятная. Одни говорят, что это случайность, другие, что командир его тогдашний с местными бармалеями екшался и хотел слить свидетеля… Сам Бабай ничего о том случае особо не распространялся,