Превратности судьбы - Azura

- Нет, - обиженно пробасил тот. - Только не оставляй меня здесь одного надолго, тут скучно и страшно.

- Мда, - скривил губы Нотт. - Страшно ему. А как ты собирался Метку принимать? Там, думаешь, был бы вечный праздник?

- Там бы я что-то делал, а тут тихо, как в гробу, даже птицы не поют. Сам бы попробовал тут пару дней посидеть.

- Ничего, скоро сможешь помахать ручкой своим молчаливым птичкам. Ладно, Гойл, мне пора, пока меня не хватились в Министерстве, лишние вопросы сейчас совершенно ни к чему. Жди распоряжений.

С этими словами Нотт вышел из дома и дизаппарировал прямо с порога.

Гойл задумчиво посмотрел ему вслед и запихнул в рот очередной кусок мяса.

* * *

Можно ли назвать неделю большим сроком? Естественно, все зависит от того, под каким углом на это смотреть.

За те семь дней, которые прошли с того момента, когда Гермиона Грейнджер застала Дэниела Блэка и Драко Малфоя целующимися, все трое заметно изменились.

Гермиона почти перестала бывать в поместье, теперь появляясь там как можно реже. Все дело в том, что она не могла забыть ту сцену, невольной свидетельницей которой оказалась, и пересилить себя, чтобы принять выбор своего друга. Девушка очень сильно переживала и волновалась за него, но пока не могла найти способ разлучить их с Малфоем. Наоборот, каждый раз в глазах Дэниела Гермиона видела однозначное «Если я еще раз услышу от тебя хоть слово в его адрес, тебе придется забыть не только о том, что мы были друзьями, но и вообще о моем существовании». И хотя молодой человек больше не произносил этих слов, они словно висели над Гермионой дамокловым мечом.

Сам Блэк окреп не только физически, но и морально: он стал увереннее в себе, перестал смущаться по любому поводу, но в то же время был открытым и часто улыбался. От замкнутости, которая была его раковиной на протяжении последних пяти лет, единственных, которые он помнил из своей жизни, почти не осталось и следа.

«Если я не помню причины, которая заставляла меня отгораживаться от людей, то какой смысл продолжать строить из себя «железного Блэка»? Будем решать проблемы по мере их поступления», - справедливо рассудил Дэниел и с головой окунулся в новый для себя мир магии и мир Драко, наслаждаясь каждым мгновением, проведенным рядом с ним.

Блэк даже настоял на том, чтобы Драко показал ему свои владения. Обход особняка растянулся на целый день, потому что интересного было так много, что Дэниелу хотелось все получше рассмотреть.

Одна библиотека чего стоила! Как истинный хозяин книжного магазина, хоть и не волшебного, Блэк не мог пройти мимо и не осмотреть огромные стеллажи, заставленные старинными фолиантами, многие из которых существовали в единственном экземпляре.

Самое большое впечатление на Дэниела произвели библиотека и кабинет, в которых было сосредоточенно множество занимательных вещиц. Правда, Драко утверждал, что большинство из них опасны для здоровья, но это отнюдь не уменьшало их интересности.

Дэниела поразило обилие змеиной символики, которая присутствовала абсолютно везде: начиная от монограммы над входом в особняк - две переплетенные змеи, образующие букву «М», - до маленьких змеек на столовых приборах.

- Такое ощущение, что я попал в террариум, - однажды сказал Блэк.

Он задумчиво рассматривал стоявшую в холле чашу: ее широкую ножку обвивала змея, душившая в объятиях другую, снаружи и внутри край опоясывали замысловатые символы, а на дне была начертана надпись: «Единство жизни и смерти», причем не на стандартном в таких случаях латинском, а на английском языке.

- Странно, у тебя в доме исключительно дорогие вещи, в основном серебряные, - пробормотал Дэниел, - а тут явно не драгоценный металл.

- Да, ты прав, - усмехнулся Драко. - Сплав меди с чем-то там еще, не помню, с чем. Это подарок моим родителям на свадьбу от сестры матери - Беллатрисы, в то время еще Блэк.

Дэниел резко поднял голову.

- Блэк? - переспросил он. - Интересно… Значит, мы с тобой можем быть родственниками? - в его голосе проскользнула нотка ужаса.

- Нет. Тетя Белла не твоя родственница. В их роду не было Дэниелов.

Блэк едва заметно усмехнулся и вернулся к рассматриванию чаши.

- Все равно не понимаю, зачем такой богатой семье, как твоя, нужна подобная безделушка, - сказал он.

- Я тоже не понимаю, - пожал плечами Драко. - Но родители очень ей дорожили.

Дэниел хотел получше рассмотреть чашу, которая странным образом так заинтересовала его, хотя ничего особенного в ней не было. Он взял ее в руки, и тут же ее окутало изумрудное свечение, словно слабый отблеск от Авады Кедавры.

Блэк испуганно поставил чашу обратно и отдернул руку, на которой остался светящийся зеленый след, исчезнувший спустя несколько мгновений.

- Как ты себя чувствуешь? Все в порядке? - взволнованно спросил Драко, подходя к Дэниелу.

- Вроде бы да, - удивленно ответил тот, рассматривая ладонь. - Что это было?

- Понятия не имею, но лучше не дотрагивайся до вещей моего отца, - хмуро сказал Малфой. - С него станется даже в маминых заколках поставить ловушки со смертельным ядом, - пояснил он удивленному взгляду Блэка.

Надо сказать, что Малфоя можно было назвать рекордсменам по изменению. Сейчас никто из знакомых не признал бы в нем прежнего Слизеринского Принца.

Сначала Драко думал, что Дэниел привлекает его своей неприступностью и окружавшим его ореолом загадочности, и полагал, что избавится от своего наваждения, как только уложит Блэка в свою постель. Но после того, как Малфой все-таки добился Блэка, его влечение отнюдь не пошло на убыль, а наоборот увеличилось.

«Хорошо, одного раза оказалось мало, но через пару дней наступит пресыщение», - уговаривал себя Драко, однако с каждым днем страсть разгоралась все больше и больше, заставляя Малфоя шаг за шагом сдавать прежние позиции и меняться.

На его вечно презрительно изогнутых губах теперь все чаще играла довольная улыбка. Холодность словно растаяла, как лед под жарким солнцем, и ее место заняли нормальные проявления человеческих чувств: Драко хотелось все время быть рядом с Дэниелом, постоянно прикасаться к нему, якобы ненароком, чувствовать жар его тела, видеть, что его желание взаимно.

Раньше Малфой ненавидел паузы в разговоре, поэтому, как только беседа затихала, старался уйти. Но сейчас он понял, что с Блэком ему приятно даже молчать, просто сидеть рядом, смотреть на него или обнимать, думая о чем-то своем, но при этом молчание было не тягостным или неловким, а уютным и каким-то родным.

Перемены в хозяине заметили и домовые эльфы, на которых теперь вообще не обращалось никакого внимания, их даже не наказывали и не устраивали скандал из-за поданного на одну минуту раньше обеда.

Еще одним приятным открытием стало то, что Дэниел умел играть в квиддич. Он великолепно держался в воздухе, словно летал всю жизнь, да к тому же явно был прирожденным ловцом. Малфою ни разу не удалось поймать снитч, так как тот оказывался в руках Блэка спустя несколько минут после того, как молодые люди взмывали в небо.

Драко со смешанным чувством восхищения и зависти смотрел на то, как летал Дэниел. Было ясно, что тот чувствовал себя как рыба в воде, как человек, который много времени провел без любимого занятия, а теперь наконец вернулся к нему.

И в который уже раз Драко невольно сравнивал Дэниела с Гарри.

«Те же глаза, которые лучатся счастьем от полета, почти такое же мастерство, хоть мне и нелегко это признать, - думал Малфой, наблюдая за выписывавшим в воздухе сложнейшие фигуры Блэком. - А ведь они так похожи… Особенно в воздухе. Но все равно, мой Блэк лучше! Как же ты мне надоел, чертов Поттер!»

Дэниел тем временем подлетел совсем близко и услышал последнюю фразу, которую Драко умудрился сказать вслух.

- Поттер? - удивленно переспросил Блэк.

Он почувствовал, что при этом имени в грудь словно вонзился раскаленный нож. От внимания Малфоя не укрылось то, что Дэниел внезапно судорожно сжал древко метлы, однако в воздухе удержался.

- Не обращай внимания, - поморщился Драко. - Тебе плохо? Ты побледнел...

- Я в порядке, - проговорил Блэк, пристально смотря на Малфоя. - Не уходи от ответа. Кто такой Поттер?

Драко сердито сжал зубы: он совершенно не горел желанием рассказывать человеку, который вызывал в нем ненужные воспоминания и ассоциации, о Золотом Мальчике и своем к нему отношении. Хотя, с другой стороны, если Блэк маг, в чем Малфой уже не сомневался, то он не мог не слышать про Надежду-Волшебного-Мира. Может быть, история о национальном герое пробудит в Дэниеле какие-то воспоминания? Именно последнее склонило чашу весов колебания Драко на сторону «рассказать».

- Может быть, в кресле разговаривать будет удобнее, чем верхом на метле? - иронично спросил Малфой.

- Да, думаю, ты прав, - сосредоточенно кивнул Дэниел и резко направил древко вниз, явно собираясь исполнить «финт Вронского».