Величие Древнего Египта - Маргарет Мюррей

Когда в разгар зимы в Египет прибыли хетты, Рамсес II обратился к Сетху с просьбой о хорошей погоде, «и услыхал отец его Сутех (Сетх) все, что он сказал. И было небо спокойным…».

Греки называли этого бога Тифоном или Бебоном. Что касается имени Бебон, то «беб» означает «вихрь» воды или песка и соединяет бога с кружащимися столбами песка, которые летом несутся по выжженным просторам Египта. Хотя это имя редко упоминается в официальной религии, в некоторые периоды оно входило в состав личных имен. В период правления VI династии за счет разночтения имена двух царей произносились как Пепи.

Путаница в легенде об Осирисе произошла в основном из-за попытки совместить эту легенду с легендой о Хоре и Сетхе. Как это обычно бывает, ритуал оказал влияние на легенду, и, чтобы покончить с неразберихой, подправили легенду. Но при внимательном изучении фактов всегда можно найти объяснение.

У династических царей тотемом был сокол, и у каждого царя начиная с I династии был свой сокол, с которым он отождествлялся при жизни и после смерти. Он появлялся из яйца, был соколом в гнезде, сидел на троне Хора при жизни, был Хором во всех сражениях, реальным или метафорическим, и в смерти он летел соколом, чтобы объединиться с Создателем.

После захвата последователями Хора, шемсу-Хор, всего Египта, который до этого был под защитой двух богинь Нехбет и Уаджет (Уто), Египет перешел под защиту богов – Сетха и Хора. Сетх, самый значительный из местных богов, взял под защиту юг, а Хор, чьи последователи сделали своей столицей Мемфис, расположенный в начале Дельты, стал защитником севера. Единственное доказательство, что Хор, в отличие от его соперника Сетха, первоначально не входил в круг Осириса, состоит в том, что в герзейский и семайнский периоды его не всегда включали в число божеств тех пяти дополнительных дней, которые были вставлены в календарь.

У каждого фараона был его тотем, следовательно, каждый фараон был Хором, но в то же время каждый фараон был Осирисом, «Занявшим Трон». Положение осложнилось, когда фараон стал назначать одного из сыновей своим наследником, того сына, который был ребенком главной наследницы, то есть Исиды, «Той, что на Троне». Таким образом, на ребенка Хора возлагалась обязанность устроить похороны Осириса после смерти «Занявшего Трон».

Когда однажды доказали, что Хор-сокол – это Хор-ребенок, сын Исиды и Осириса, то получили объяснение сражения между Хором и Сетхом. Сетха сделали убийцей Осириса, возможно, потому, что его жрец был назначен палачом божественного царя. Таким образом, получилось, что Хор мстил Сетху за смерть своего отца.

Если признать, что фараон представлял троих из главных героев драмы Осириса, то картина слегка проясняется. Фараон сначала был Хором-ребенком, который вырос и стал Хором – защитником своего отца, и, наконец, в качестве Осириса, «Занявшего Трон», был убит Сетхом и восстал из мертвых.

Хору-ребенку (Хорпакрату, как называли его греки) уделяется мало внимания в легенде Осириса. Фактически он что-то вроде нереального персонажа, созданного для того, чтобы подчеркнуть роль Исиды как матери и заострить внимание на ее магическом даре, с помощью которого она, «Великая Чарами», успешно вылечила все болезни своего младенца и помогала в более серьезных случаях. Только во времена Птолемеев ему стали придавать большее значение; он стал олицетворением утреннего, новорожденного солнца.

Хор-старший (Хар-вер, или Ароэрис у греков) был одним из великих богов, тесно связанных с царем. О его сражениях с Сетхом рассказано почти во всех храмах, и в дни, посвященные памяти Осириса, разыгрывалась мистерия с убийством и воскрешением Осириса. Он играл главную роль во всех официальных церемониях фараонов. На стенах храма в Эдфу[110], одного из самых больших храмов Египта, посвященного богу Хору, сохранились надписи, повествующие о драме, разыгравшейся между двумя великими богами, Хором и Сетхом.

Фараон

В египетской религии фараон занимает особое положение, поскольку он является воплощением бога. Он всесильный, поскольку бог; он царь, потому что бог. Те, кто клялся именем царя, лжесвидетельствуя, подвергались смертной казни. «Бояться Бога и чтить Царя». Ему принадлежала вся земля и все люди, потому что он был «Тем, кто дарует изобилие», всеобщим Спасителем.

Чувства к фараону выражаются в надписях. Аменемхета III называют «благим богом, создавшим род человеческий». Другая надпись, тоже относящаяся к периоду правления XII династии, повествует об обожаемом царе, который «делает Египет зеленее Великого Нила. Он есть жизнь. Он тот, кто создает все, чтобы мог существовать род людской». Царица Хатшепсут, правившая как царь, сообщает о себе простой фразой: «Я – Бог, источник Жизни»[111].

Фараон был богочеловеком, воплощением божества в человеческом облике. Он мог, как человек, позволить поклоняться себе как богу. Как бог, он даровал все своим подданным; как человек, он был похож на других людей, созданных его богом. Его жизнь полностью отличалась от жизни других людей, и его бог отличался от богов его народа. Для подданных фараон был олицетворением, живым воплощением бога того города или местности, которые ему случалось посетить; он был богом в человеческом обличие, которого они могли видеть, с которым могли говорить и обожать. Но сам царь поклонялся Солнцу, сыном которого он был и имя которого включил в свою титулатуру, когда стал Осирисом, «Владеющим Троном».

Почти в каждом периоде подчеркивается божественное происхождение фараона. Как человек он всходил на трон по праву брака с наследницей, но как фараон он был богом, и божественность достигалась только физическим происхождением от бога. Начиная с периода правления V династии фараона начали называть сыном Ра, который, по представлению египтян, был богом царей. Бог обязательно должен был посетить царицу в видимой форме, во всем величии своей божественности. О том, как это происходило, повествуют надписи Хатшепсут и Аменхотепа III. Сначала бог Амон совещается с двенадцатью божествами о том, какую женщину ему следует выбрать, чтобы она родила ему сына. Тот считает, что для этого подходит жена фараона. Он берет Амона за руку и приводит во дворец. Амон принимает облик ее царствующего супруга, царя Тутмоса. Амон «обнаружил ее в отдохновении ее, в покоях (буквально в красотах) дворца. Проснулась она от благовония бога, рассмеялась она перед величеством его. Тогда подошел он к ней тотчас, ощутил он желание к ней, обратил он сердце свое к ней. Дал он, чтобы узрела она его в образе его бога, после того как вошел он к ней. Радостна она, когда видит красоту его; любовь его проникает тело ее, наполненное благовонием бога, ароматом (тела) его всяким в качестве (запаха) Пунта». Далее повествуется о том, что через положенный срок царица родила божественного ребенка. «Явился бог этот великолепный, чтобы увидеть дочь его, любимую им, царя Верхнего и Нижнего Египта Мааткара, да живет она». Совершенно ясно, что это царь посетил свою жену в сопровождении жрецов, свиты божественной особы. В Абу-Симбеле изображен бог Птах, который, обращаясь к Рамсесу II, говорит: «Я – твой отец… Я принял облик барана, властителя Мендеса, и породил тебя в чреве твоей августейшей матери», чтобы сделать «тебя властителем двух земель».

Царь был воплощением благоденствия, но одновременно Божественной Жертвой, которую могли предать смерти, чтобы обеспечить благоденствие; это было вполне оправдано, поскольку смерть одного человека давала жизнь многим людям. Согласно «Текстам Пирамид», принесение в жертву царя было известно в период правления VI династии и связывалось с благодатным дождем. По легенде, Осирис прибыл в Египет из северной страны, и его культ уже тогда предусматривал обряд принесения человеческой жертвы, и жертвой этой был царь. Однако в «Текстах Пирамид» говорится, что этот же ритуал был в южном Египте, где поклонялись Сетху. Я думаю, что это был египетский культ, но связанный с культом Осириса и завезен в Египет теми же людьми, которые познакомили египтян с пшеницей и хлебопашеством.

Обратимся к тексту, который начинается с описания дождя. Затем указывается причина, по которой царь должен умереть, – он не съел «око Хора», которое является синонимом пищи. По всей видимости, это означает, что в стране был голод.

Еще один текст этого же фараона сообщает, что он родился «до того, как небо возникло, до того, как земля возникла, до того, как люди возникли, до того, как рождены были боги, до того, как смерть возникла». А дальше он сообщает, что, как бог, не погибнет от врагов, не умрет от старости и от болезни, потому что он Неувядающая Звезда.

Пепи сообщает, что он находится между двух границ, означающих границы жизни, между рождением и смертью и, следовательно, не может умереть, пока не достигнет дальней границы своей жизни.

Очевидно, что вспахивание земли было частью церемонии, благодаря которой фараон сохранял свою жизнь, когда наступало время приносить его в жертву. При Рамсесе III, по крайней мере спустя две тысячи лет после «Текстов Пирамид», в храме Мединет-Абу царь изображен вспахивающим поле и собирающим урожай. Если верить Книге мертвых, то в период правления XVIII династии существовал такой обычай: кровью жертв обрызгивали землю и затем ее вспахивали.