Будущего нет! Кошмар наяву - Александр Голодный

День выпуска был солнечным и торжественным. Хотелось бы сказать, что и по-настоящему праздничным, но… Всегда бывает «но».

Где-то за спиной, в толпе многочисленных зрителей стояли Алена и Инга Михайловна, сам Сергей занимал место в ровном строю молодых лейтенантов. По старой традиции на выдаче дипломов присутствовал начальник училища. Переходя от стола к столу, он лично поздравлял немногих счастливчиков, чья очередь совпадала с приходом генерал-майора. Совершенно невероятным образом повезло и Александрову. Более того, к столу с разложенными дипломами быстрым шагом приблизился и зам начпо в сопровождении вооруженного фотоаппаратом капитана-«комсомольца».

Руководители обменялись короткими фразами, пока Сергей, четко печатая шаг, подходил к столу.

Руку под козырек фуражки:

– Товарищ генерал-майор, лейтенант Александров для получения диплома прибыл!

– Поздравляю вас, товарищ лейтенант. Служите так же, как учились.

А рука у генерал-майора твердая и пожатие сильное. Не кабинетный вояка.

Приняв синие корочки, Сергей с болью и радостью понял: все! Мечта сбылась. Он теперь офицер, полноправный представитель офицерской династии Александровых. Пять тяжелых лет службы и учебы, переживаний, огорчений и нечастых курсантских радостей – они позади. Справился. Добился. Победил!

Сбоку часто защелкал затвор «Зенита».

Твердо глядя в глаза начальника, лейтенант ответил:

– Спасибо, товарищ генерал-майор. Слушаюсь.

Начальник училища уступил место заму начпо.

Полковник с доброжелательной улыбкой протянул руку:

– Поздравляю вас, Александров.

И снова рукопожатие. Казалось бы, простой мужской жест. Но сейчас и в нем ощущалось: отныне Сергей свой для высокопоставленных начальников, такой же офицер, как и они, человек, стоящий с ними на одном поле, пусть и в самом начале служебной карьеры.

«Курсант» и «лейтенант». Слова, между которыми не просто пять лет. Здесь, сейчас пройдена граница, рубикон ответственности, получен уровень доверия, делающий вчерашнего подчиненного полноправным командиром. Да, и у офицеров есть начальники. Но они тоже офицеры.

– Спасибо, товарищ полковник.

– Зайдите к нам после церемонии, Сергей Васильевич. Мы подготовили вам грамоту от имени политотдела училища.

– Есть. Спасибо.

Четко козырнув, Александров вернулся в строй.

Опустившись на одно колено, обнажив голову, лейтенант прощался со знаменем училища. И в тот миг, когда тяжелое бархатное полотнище проплывало мимо, на Сергея накатило мощное чувство дежавю. Он точно все это видел. И ровные ряды сокурсников, и замерших по стойке смирно командиров, и ветеранов на трибуне. Какая-то часть души ликовала… и плакала, смешивая счастье и горе. Та часть, которая прошла через Ад Будущего, и вернулась, чтобы изменить его. Часть души того, погибшего капитана Александрова.

Это было страшно. Уже не во сне, а наяву, Сергей полностью осознал – сейчас происходит прощание навсегда. Не только с училищем. Его курсантская юность остается в великой стране, могучем и гордом Советском Союзе, а во время офицерской службы произойдет…

Нет! Не сейчас. Нельзя отравлять праздник, который в жизни защитника Родины случается один раз!

Словно услышав мысли, наваждение схлынуло. После него осталась лишь легкая горечь. Нет, не испортившая праздник. Сделавшая его другим. Врезающимся в память навсегда.

Коробки подразделений выстроились для прохождения торжественным маршем. Под западающее в душу «Прощание славянки» молодые офицеры в последний раз в этом строю выполнили привычное: «Смирно! Равнение на-право!».

Точно напротив трибуны из строя взлетели вверх пригоршни новенькой мелочи, золотым дождем осыпав навсегда покидающих высшее командно-инженерное Краснознаменное училище Ракетных войск парней.

Все! Лейтенант!

Счастливая мысль окончательно вернула душевное равновесие. Черт с ним, с будущим! Есть Настоящее. То, ради которого Сергей безупречно отслужил пять курсантских лет.

– Вольно! Разойдись!

После этой команды счастливых молодых офицеров окружили родные и близкие.

Пробившись через шумную, веселую толпу, Сергей обнаружил рядом со своими женщинами Николая Ивановича с супругой.

– Товарищ майор, лейтенант Александров. Представляюсь по случаю присвоения воинского звания лейтенант.

Улыбаясь, наставник прокомментировал:

– Орел!

Пожал руку, поздравляя, а потом коротко обнял, похлопывая по плечу.

– Молодец, Сергей. Конечно, жаль, что лишаюсь такого ученика, но у тебя сейчас своя дорога. И желаю тебе на ней только побед.

– Спасибо, Николай Иванович. Постараюсь.

В политотделе праздничное настроение только улучшилось. То ли сказалось отсутствие пребывающего в обязательном летнем отпуске начпо, то ли эти офицеры действительно испытывали симпатию к парню – сложно сказать. Но слова поздравления нашел каждый. Грамота тоже не помешает, будет с чем прийти в новую воинскую часть.

– Сергей Васильевич, у меня к вам, можно сказать, просьба. Вы сразу уезжаете, или планируете задержаться в городе?

– Думаю, задержусь.

– Замечательно. Вы не могли бы сделать статью в «Красный боец»? Так сказать аккордную, заключительную, о своем выпуске? А мы вас фотографиями снабдим. И ваши там будут.

Гм-м, идея вообще-то неплохая. Авторский гонорар можно получить на адрес Аленки, да и вообще, таким способом попрощаться с газетчиками не помешает.

– Хорошо, товарищ полковник. Тогда, завтра зайду с материалом?

– Конечно, Сергей Васильевич! Будем вас ждать.

В праздничный обед тетушка гордо выставила на стол шампанское:

– Нам сегодня положено.

Александров притворно ужаснулся:

– Третий раз за этот год! Инга Михайловна, это же непедагогично – приучать к вину зятя.

– Вас приучишь, Сережа. Раньше никогда бы не поверила, что существует принципиально непьющий мужчина. И вот, пожалуйста! Он, как метко замечено, мой зять.

Они весело посмеялись, потом Сергей аккуратно открыл холодную бутылку и разлил по хрустальным бокалам золотое, играющее пузырьками вино.

По просьбе женщин он и за праздничным столом остался в форме, только снял китель.

Взглянув на белые с красной полоской, положенные к рубашке погоны, Аленка уточнила:

– Сержик, а ты теперь всегда так ходить будешь?

– Нет, милая. Это форма для торжеств. Ходить буду в повседневной, зеленой.

Положив в тарелку салата, Инга подключилась к беседе:

– Если уж говорить о форме, то мне, мои дорогие, больше нравится совсем других войск. Строгая, но полная романтики.

Александров догадался:

– Морская?

– Да, Сережа.

Вспомнив что-то свое, грустно улыбнувшись, тетушка добавила:

– Но ваша артиллерийская тоже красивая.

Отобедав, они приступили к обсуждению планов. Под такое дело, как выпуск мужа, заведующая химической лабораторией подписала Аленке заявление на отпуск. Получился почти медовый месяц, и следовало решить, как его провести.

Сергей изложил свои предложения:

– Надо устроить небольшое путешествие. Аленушка, как ты насчет посмотреть Москву?

– Москву?

– Ну, а что в этом такого? Я там был, ездили с отцом. Так же остановимся дней на десять в гостинице, походим по историческим местам. Красная площадь, Оружейная палата, Арбат, музеи, Мавзолей… Побываем в ГУМе и ЦУМе, кстати.

– Сержик, я согласна! А денег нам хватит?

– Милая, это недостойный для супруги лейтенанта вопрос. Жене офицера денег хватит всегда. Я получил денежное содержание, плюс немного оставалось. Триста рублей, если не касаться свадебных.

– Триста рублей?!

– Приучайся жить в пошлой роскоши.

«Скромное» замечание лейтенанта вызвало дружные улыбки. Но тетушка не забыла выступить с небольшим нравоучением:

– Это хорошо, что у вас теперь такой достойный оклад. Но, дети, постарайтесь тратить деньги разумно.

Сергей согласно кивнул:

– Разумеется, Инга Михайловна. Неделя культурной программы, посетим магазины, а потом вернемся к вам. Вы прикиньте, пожалуйста, что вам хотелось бы из Москвы.

– Сережа, мне ничего не надо, не беспокойтесь.

Тоном вежливого искусителя Александров добавил:

– Пара отрезов хорошей ткани нас совершенно не стеснят.

Попадание в десятку.

– Ох, Сережа… Только пару, хорошо?

– Конечно. Но вы объясните Алене все возможные варианты, вдруг чего-то не окажется в ассортименте?

Передохнув после обеда, Сергей отправился погулять с гордой своим новым положением Аленкой. И опять в парадной форме, разумеется.

– Милая, ты же потом не отстираешь рубашку. Ворот от пыли уже серый.

– Отстираю, Сержик. У нас «Лоск», немецкий, все будет чистым. Зато ты в этой форме такой красивый!