Вида своего спаситель (СИ) - Сугралинов Данияр

Клыки активируются по желанию носителя и способны проникать через любые защитные материалы или энергетические щиты, обеспечивая значительное усиление в ближнем бою.

Требования: галактическое достижение «Вида своего первый».

Внимание! Эта модификация изъята у другого владельца достижения «Вида своего первый». Ее активация возможна только при наличии не менее трех предметов, изъятых у других вида своего первых.

Оценочная стоимость: 3000 монет Сидуса.

Интерфейс взвыл, обнаружив, что я новый владелец сразу трех чужих реликтов Предтеч, и заслонил обзор полотном текста:

Хомо Картер Райли, вы получили чужую награду «вида своего первого». Вам доступно задание Разума Сидуса!

Идентифицируйте и ликвидируйте других обладателей достижения «Вида своего первый», чтобы изъять все реликтовые модификации комплекта «Доспехи Предтеч», состоящего из тринадцати предметов.

Награды за выполнение задания: достижения «Последний вида своего первый» и «Доспехи Предтеч», дарующие вечную жизнь и абсолютную неуязвимость.

Штраф за отказ от задания: −13 000 000 очков гражданского рейтинга.

Хомо Картер Райли, принять задание Разума Сидуса?

Похоже, мне не оставили выбора.

Глава 11

Найти и уничтожить

Задумчиво покрутив в руке все три реликта: Клыки, Сеть и Когти, — я активировал их. И тут же загнулся от бешеного зуда во всем теле, а больше всего — в руках и челюсти.

Пока организм менялся, я размышлял, практически сразу осознав, что окончательно перестал понимать, чего добивается Разум.

Зачем Предтечи создали Сидус? Зачем клеймить первых представителей расы, познанных Разумом, «вида своего первых», а потом стравливать между собой?

Думать об этом можно было сколь угодно — ответа я все равно не найду, как бойцовые псы, стравливаемые людьми ради потехи, вряд ли способны постичь замысел своих хозяев. Но все равно озадаченный мозг воспринял задачу серьезно и продолжал работать над ней.

Арена выявляет хороших бойцов, позволяя им в реальных битвах оттачивать мастерство, но как оно может пригодиться в галактике? Не проще ли собрать все возможные боевые алгоритмы в искусственном разуме боевого робота — из умных непробиваемых сплавов, с бесконечным источником питания силовых щитов и убойным оружием? Это если говорить о боях при гравитации, а уж в холоде вакуума явно полезнее был бы мощный флот, которого пока даже нет у Сидуса.

Что-то не бьется.

Минута ушла на то, чтобы проверить новые возможности. Клыки Предтеч вырастали из десен, раздвигая зубы, но размерами не впечатляли — очевидно, человеческий рот не приспособлен под крупные челюсти, как у орков. Когти становились продолжением пальцев. Сеть загоралась в руке осязаемым шариком, который нужно было метнуть в цель.

Все три реликта замечательно смотрелись бы в Колизее во времена Древнего Рима, но сейчас выглядели бесполезными. Не представляю, что бы мог противопоставить я тому, у кого в руках плазмаган, хотя… Минутку, а ведь я — обладатель Щита Предтеч, живой брони — никакому оружию его не пробить, кроме… правильно, кроме Когтей и Клыков. То есть даже наградные реликты — всего лишь оружие против себе подобных вида своего первых?

Решив, что вопрос не срочный, и деактивировав все, я беспрепятственно покинул служебное измерение торговца и направился к выходу. Входная щель, вопреки опасениям, что без Анака Чекби она меня не выпустит, раскрылась, и в торговый зал сразу проник шум улицы Галактического рынка.

Синхронное шипение двух хитамов, Кемы и Тиана, тут же ударило в уши:

— Прости, босс, что оставили тебя, кур’лык оказался умнее, чем мы…

— Поверьте, Анак Чекби оказался умнее всего Верховного совета и обвел вокруг пальца не только вас.

— Вокруг пальца? — удивился Кема.

— Это идиома хомо, значит «обманул», — пояснил Оран’Джахат и поинтересовался: — Босс, ты в порядке?

— В порядке.

— Кур’лык?

Я прислушался к Разуму. Если он читает мысли всех своих граждан, то убийство кур’лыка уже должно было сказаться на моем рейтинге… Ничего. Интерфейс молчал, бестелесный голос Разума не прозвучал, мой гражданский рейтинг не поколебался.

— С ним был неприятный разговор, — ответил я. — Не здесь.

Заметив, что я вышел, из магазина человеческой одежды напротив выглянула Лекса. Сделала вопрошающий кивок, я кивнул в ответ, и девушка с клеткой, где сидел Тигр, направилась к нам.

— Лекса, свяжись с Хангом и Женевьевой и скажи, что у меня важная информация.

— Сейчас. — Ее взгляд остекленел. Ханг, видимо, ответил ей сразу же, потому что секунд через пять она сказала: — Нас ждут в магазине виниловых пластинок. — Заметив недоумение на моем лице, объяснила: — Это магазин Ханга, прикрытие Института.

Держать при себе обоих хитамов не было смысла. Тиана я отправил в «Буйную флягу» присмотреть за Шаном Юном и его бандитами, а Кему, к которому привык, взял с собой. Хотя без подсказок интерфейса я все еще вряд ли бы различил хитамов — они же как из инкубатора. Впрочем, возможно, так и было.

Тиан двинул своим ходом, арендовав летающую платформу, а мы погрузились в «Рапиру» и отправились в квартал хомо.

И снова лавирующий вертикальный взлет и приземление заняли больше времени, чем сам путь — лететь оказалось всего ничего, добрались за секунды. Салон «Рапиры», по заверениям Оран’Джахата, был защищен от прослушивания, поэтому я вкратце рассказал обо всем произошедшем. О роли спиннера в смерти Анака Чекби умолчал, как и раньше. В моей версии кур’лык меня атаковал, и мне пришлось свернуть ему шею.

— Теперь понимаешь, босс, почему «Блеф» используется практически всеми членами Великого дома Джахатов? — ничуть не удивившись тому, что я владею модом, оскалился Оран’Джахат.

Этот мод, ранее довольно популярный на Арене, но теперь используемый редко, достался мне как награда Разума за то, что оставил его в живых.

— Понимаю, что, если бы не пощадил тебя тогда в бою с Головой, сейчас вместо меня с тобой бы разговаривал немертин, — ответил я. — Как это случилось уже с некоторыми членами Верховного совета. Но с кем?

— Меня больше всего волнует, что Земля в опасности! — не выдержала Лекса. — Картер, у нас нет методов выявления зараженных, нет никаких доказательств того, что немертины вообще существуют! И если ты прав, человечество обречено!

— В этом вся суть хомо, — выдав алое облачко пара, недовольно прорычал Кема. — Все разумные галактики в опасности, а хомо Лекса думает только о своей расе.

— Запрошу-ка помощь Разума, — сказал я.

В этот момент «Рапира» приземлилась, спугнув бродячую собаку — помесь пуделя с крокодилом. Не иначе, неудачный генетический эксперимент. Глядя в окно и наблюдая за тем, как она беззвучно разевает пасть, облаивая дерзкий катер, я обратился к Разуму. В конце концов, кто, если не он, создание Предтеч, сможет помочь?

Ответа пришлось ждать долго. Разум словно не хотел отвечать, как я, когда Микки спрашивала меня, почему у меня нет настроения, лишь отмахивался, не желая объяснять ребенку взрослые проблемы.

«Я знаю, что они вернулись, — наконец услышал я в своей голове. — Сожалею».

«Сожалеешь? — удивился я. — И только?»

«Немертины — только ваше испытание. Вы столкнулись с ними раньше, чем предполагалось, и у вас нет шансов».

«Но почему? Ты же в силах понять, кто заражен, а кто нет? Уже это поможет изолировать немертинов! Это спасет галактику!»

«Это могло бы спасти Коалицию Сидуса, — согласился Разум. — Но я не могу помочь».

«Не можешь или не хочешь?» — зло спросил я.

«Не могу».

Чертов Разум не может помочь, потому что не хочет? Или действительно это вне его возможностей? Но хотя бы придать моим словам вес он в состоянии?