Условный переход (Дело интуиционистов) - Максим Дегтярев

Присутствовать при семейном скандале не входило в мои планы. Я поблагодарил Петерсонов за чрезвычайно ценную информацию и попросил, если это возможно, переслать нам ту злополучную налоговую декларацию. Половина взрослого населения Фаона раз в год впадает в ступор. Первая декларация, поставившая в тупик робота, не должна была пропасть для истории.

Ленивца из «Дориды» доверили осматривать молодому мастеру из сервисного центра, где ремонтировали роботов всех моделей. Откликнувшись на просьбу Другича, местный инспектор разрешил Гроссману поучаствовать в консилиуме. Другич хвастается, что их мастер в два счета сбил спесь с кибернетика. Он записал дискуссию между ними от начала до конца и прислал запись Ларсону. Я попросил эксперта перевести кибер-слэнг на человеческий язык.

— Переведу в той мере, в какой я сам это понимаю, — приступая к разъяснениям, предупредил Ларсон. — Начнем с азов. Мозг робота состоит из нейросимулятора и памяти. Нейросимулятор — это искусственная нейронная сеть, процессор, по своему устройству сходный с человеческим мозгом. Благодаря нейросимулятору, робот способен к обучению и самообучению, вплоть до полной имитации человеческого сознания. В тоже время, робота можно программировать, как мы программируем обычный компьютер. В этом случае формирование или, как говорят, настройка нейросети происходит практически мгновенно. С человеческим мозгом ничего подобного сделать нельзя, и это, я полагаю, только к лучшему. У робота, только что сошедшего с конвейера, нейросимулятор уже обладает определенной настройкой, — так называемой настройкой низкого уровня, которая ответственна за способность к дальнейшему обучению. Настройка низкого уровня в чем-то напоминает операционную систему компьютера, но есть одно существенное отличие: эта настройка дана роботу на всю жизнь, она не может меняться или перепрограммироваться. Поэтому в большей степени напрашивается аналогия с мозгом человека, с его вложенной способностью обучаться, например, языку. Таким образом, любой робот обладает навыками двух типов — теми, которые он получил вместе с нейросимулятором и теми, которые появились у него в процессе обучения или программирования. Гроссман и мастер из сервисного центра сошлись на том, что команда уничтожить определенный участок памяти Ленивца относится к первому типу. Соответствующая программа существовала до того, как нейросимулятор вмонтировали роботу. Любопытно, что первым это заметил робототехник. Гроссман ему возражал, но парень оказался с головой — не то что полицейские эксперты, которые не смогли прийти к такому же выводу, хотя и находились в полушаге от него.

— Что же им помешало?

— Нейросеть обоих роботов оказалась в значительной степени разрушенной, — как если бы человека лишили половины головного мозга, или даже больше чем половины, — сколько именно, сказать не берусь. Из-за этих разрушений никому не удалось найти программу, ответственную за уничтожение памяти, о ее происхождении робототехник догадался по косвенным признакам. Видимо, это была очень изощренная вирусная программа. Она преодолела защитный барьер, установленный командой «хранить память».

— А следы команды «убить» они не нашли?

— Нет. Вполне вероятно, что эта команда имеет то же происхождение, что и команда «стереть». Ясно, что выполнение одной явилось следствием выполнения другой.

— И у Краба, насколько я понял, те же проблемы…

— Да. Случай с ним полностью аналогичен. Низкоуровневые вирусные программы в нейросимуляторе. Не мешало бы теперь понять, откуда в бытовых роботах появился такой странный нейросимулятор…

На следующий день после консилиума Другич и Гроссман отправились в «Дориду», чтобы поговорить с ее хозяином, господином Петито. Они застали его в крайне благочестивом настроении. Петито славил Господа за то, что убийство произошло в межсезонье, и просил его сделать следующий шаг, а именно: не допустить, чтобы слухи об убийстве дожили до следующего сезона. Собравшись с духом, Петито поставил перед Всевышним еще более сложную задачу: сделать так, чтобы через год-полтора люди снова вспомнили о трагедии, но уже как о неком легендарном событии, которое привлечет в его кафе падких на трагические легенды туристов. Петито посоветовался с Другичем, как бы почетче сформулировать эту просьбу, дабы наверху не возникло недопонимания. Пока они советовались, Гроссман осматривал место преступления. Наконец, земляки отбили-таки телеграмму и перевели разговор на Ленивца. Гроссман навострил уши.

Петито приобрел робота в мае этого года. («Ага!», — узнав об этом, поднимет палец Ларсон. Он хотел сказать, что Ленивца купили примерно в тоже время, что и Краба.) Вообще-то, с Фаона на Землю роботов не экспортируют — на Земле своих роботов достаточно, но этого каким-то ветром занесло в Браску. Нареканий по службе он не вызывал, — так иной раз ошибется по мелочи, но, в общем, робот хороший, исполнительный и вежливый. Петито ставил его в пример какому-то олуху или, быть может, Олуху, который работал здесь до Ленивца. Конечно, как и все роботы, он иногда впадал в ступор, но лечилось это обычным путем: снимаешь последнее задание или, в крайнем случае, перегружаешь нейросимулятор. Случались, правда, и смешные казусы…

— Например, — спросил Другич.

— Например, посетители часто спрашивают робота, где можно помыть руки. На самом деле, им нужно в туалет, и спрашивать об этом у робота не так неловко, как у человека. Дамам робот отвечает: по коридору до конца направо и снова направо. Мужчинам — то же самое, но в конце — налево. Туалеты у нас расположены не очень удобно. Однажды робот не смог определить, кто перед ним, мужчина или женщина, и он сказал посетителю, что ему не хватает данных для точного ответа. Помню, весь зал хохотал. Мне, честно говоря, было не до смеха, потому что клиент обещал подать на нас в суд за сексуальное оскорбление.

— Почему сразу оскорбление?

— Кажется, он был трансвеститом.

— Простительная ошибка, — извинил робота Другич. — Вы согласны, доктор? — обернулся он к Гроссману, стоявшему у стойки бара.

— В общем, пожалуй, да…

— Как бы не так, — проворчал бармен, до этого момента интересовавшийся только стаканами. Гроссман оживился:

— Что, простите, не так?

— Женский туалет был на ремонте. Я ясно сказал ему, чтобы и женщин он отсылал в мужской. Двери запираются изнутри, поэтому никаких проблем не возникнет.

— Наверное, ты ему плохо объяснил, — заступился за робота Петито.

Бармен не стал спорить с хозяином. Гроссман подошел к Другичу. — Мне все понятно. Не будем больше задерживать господина Петито.