На грани тьмы - Иштван Немере

Нервы его были напряжены. Продвигаясь, он говорил в микрофон:

— Внимание! Правый фланг! Начать ложную атаку! Открыть стрельбу! Отвлечь внимание!

Тотчас с северной стороны послышались выстрелы. Меравил следил за черными проемами окон — пока все спокойно. И вдруг с башни прогремели выстрелы. Судя по звуку, стреляли из автомата, не установленного на стрельбу очередями. Террорист экономил патроны. Их у него немного. Эти мысли мелькали в голове Меравила, пока он бежал зигзагами то влево, то вправо, иногда припадая к земле. Замерев в траве на несколько секунд, он снова вскакивал, мчался вперед от куста к кусту. Со стороны руин продолжали стрелять. Через полторы минуты Меравил был у монастырской стены. В микрофон приказал прекратить пальбу. Тишина наступила внезапно. Где-то испуганно каркали вороны. Лейтенант осторожно пробирался вдоль стены.

Вскоре по прибытии в Кентис Пирону передали пакет, доставленный из города специальным вертолетом. Когда лейтенант его вскрыл, в руках у него оказалась пачка фотографий Кирка Лиммата, сделанных шесть лет назад в тюрьме. Лейтенант приказал раздать их по всему кордону, сам сел в вертолет и полетел над оцепленной территорией.

Стальная птица с шумом и треском неслась над лесами. Пирон оглядывал территорию, простирающуюся на двести сорок с лишним квадратных километров. Тут и там разбросаны мелкие полянки, кругом бесконечное зеленое море, рай для зверья и охотников. Как можно отыскать здесь человека? А ведь где-то он скрывается. Самый главный враг. В его руках миллионы смертей. Всесилен, как сама судьба. Одно движение — и выпустит из сосуда злого духа.

Трааль снова сидел у койки раненого террориста. Врачи сказали, что раненый пришел в себя, может говорить.

— Я ненадолго, — начал капитан. — Должен задать вам несколько вопросов. Вы работник секретной службы?

— Да. И по уставу не могу назвать своего имени. Мой опознавательный номер ноль двадцать шесть пятнадцать.

— Вас нашли с двумя пулями в груди у горного домика. — Трааль наладил микрофон. — Прошу кратко рассказать, как вы туда попали и что произошло до нашего прибытия.

Раненый говорил медленно, внятно, с небольшими паузами. Перед капитаном вырисовывались события минувшей ночи. Вскоре он понял, что сейчас во всей стране не найдется человека, который знал бы о предыстории «дела Кортези» больше, нежели он. На него как бы легла вся тяжесть ответственности. Он колебался: стоит ли докладывать полковнику Эберту? Но привычка к повиновению в нем победила. Спрятав кассету в карман, он вышел из строго охраняемой палаты, чувствуя себя сразу очень постаревшим.

Меравил стоял у подножия башни. Сложенное из огромных серых камней четырехугольное строение почти не было повреждено. Остатки монастырского нефа заросли высокой травой. Место бывшей стены можно было определить по осевшим грудам камней. С противоположной стороны виднелись остатки закругленных стен. Тени были резкими, солнце уже поднялось высоко.

Лейтенант оперся спиной о темную холодную стену. Раза три глубоко вздохнул, чтобы восстановить дыхание. Он двигался осторожно, стараясь не наступать на камни, держа в руке винтовку. Негромко сказал в микрофон:

— Еще раз предложите ему сдаться!

Загремел рупор. Один из «гепардов» с явным удовольствием кричал:

— Сдавайся! Ты окружен «гепардами»! Бросай оружие! Подымай руки и выходи! Не жди, пока сами к тебе придем!

«Гепард» орал довольно долго. Крики помогли лейтенанту: террорист не расслышал его шагов. Меравил находился уже между стенами башни. Ветхая деревянная лестница вела наверх в маленькое помещение с дощатым полом. Кто поставил ее сюда? Но размышлять об этом у лейтенанта не было времени. Тем более что лестница стояла на этом месте по меньшей мере полвека и сейчас поскрипывала под его ногами, пока он поднимался со взведенным курком.

Террорист наверняка засел наверху. Сквозь щели дощатого пола иногда мелькало цветное пятно. Нет сомнений — это он! Уже и голос слышен:

— Нет! Не сдамся, будьте вы прокляты! Еще один выстрел — и я открою цилиндр! Будьте вы прокляты! Убирайтесь к дьяволу…

Голос хриплый, истерический. Самое время кончать акцию, подумал Меравил. Парень небось совсем измучился. В таком состоянии в любой момент может зайти ум за разум. Еще стрельнет в цилиндр с бактериями.

Лестница вела к лазу в дощатом полу. Меравил боялся, что под ним обломятся тонкие ступеньки, поэтому не спешил. Но вдруг случилось то, чего он боялся. Рупор смолк, террорист перестал кричать, и в секундной тишине под ногой лейтенанта треснула ступенька. Меравил левой рукой ухватился за перила лестницы, правой поднял винтовку.

Голова террориста показалась в лазе, он глянул вниз.

Меравил нажал на курок.

Каменные стены усилили грохот выстрела. Лейтенант больше не медлил. Увидев руку и плечо террориста, он выстрелил еще раз, другой. Отверстие на мгновение стало темным, затем из него вывалилось тело террориста и с глухим стуком упало на землю. Меравил прицелился в него, но это было уже лишним. Лейтенант быстро взбежал по лестнице. На дощатом полу валялась кожаная сумка, в ней пачки денег. Пустые патронные гильзы, автомат.

— Все ко мне! — крикнул Меравил и полез вниз. Его охватило беспокойство. Где же цилиндр? Лейтенант спрыгнул рядом с мертвым террористом, широкоплечим мускулистым мужчиной с толстыми ляжками. Он был немного моложе лейтенанта. Первая пуля разворотила ему подбородок, в двух других выстрелах, собственно говоря, нужды не было.

К башне со всех сторон мчались «гепарды».

Меравил перевернул тело. Где же цилиндрик? А вдруг террорист открыл его раньше или во время своих блужданий спрятал где-то в лесу?

В промокшей от крови одежде мелькнуло что-то белое. Вот он, цилиндр. Террорист держал его под рубашкой. Думал, цилиндр сможет его защитить и спасти… Меравил склонился ниже и неожиданно крикнул «гепардам»:

— Стой! Назад! Не приближаться! Принести из джипа фотоаппарат. Шофер! Скорее бензин!

Один из «гепардов» подал Меравилу аппарат. Лейтенант с близкого расстояния несколько раз сфотографировал окровавленное лицо, чтобы потом не было осложнений с опознанием.

— Цилиндр треснул, — тихо сказал он «гепардам». — Надо спешить. Бактерии могут просочиться из трещины. Отойти подальше!

Приподняв канистру, лейтенант обильно полил бензином мертвое тело. Если бактерии уже угнездились в трещине цилиндра, они могли проникнуть и в складки одежды террориста. Маловероятно, но все же… Он бросил зажженную спичку и отпрянул назад. Вспыхнуло пламя. Горел труп. Горели бактерии БЦ-8. Меравила обдало жаром, он попятился. Прошла минута. В каменных развалинах ярко полыхало пламя. Бледная полоска дыма тянулась вверх и возле башни бесследно рассеивалась.

Масперо смотрел на часы. Десять часов одна минута, две, три. Как медленно тянется время. Что-то, вероятно, случилось, это он заметил по поведению обитателей лагеря. Солдаты ходили вокруг палатки, останавливались у входа, смотрели на сидевшего на стуле журналиста. Вскоре ему стало казаться, будто они специально приходят поглядеть на него. Солдаты приближались, останавливались, смотрели, перешептывались, уходили. Роль обезьяны в зоопарке не очень приятна. Двухметровые детины из военной полиции, охранявшие его, стояли у входа с каменными лицами. Где-то звучало радио. Послышался шум джипа, появился Трааль.

— Долго вы собираетесь меня здесь держать? — спросил Масперо с напускным спокойствием. — Я подам жалобу лично на вас. У меня есть свидетели, что вы уволокли меня, будто преступника. По какому праву? У вас есть приказ об аресте?

Капитан вел себя странно. Он не смотрел Масперо в глаза.

— Отдайте присвоенные копии, и вы свободны, — сказал он.

Журналист отрицательно покачал головой.

— В таком случае останетесь здесь, несмотря на ваши протесты, — вздохнул капитан.

— Вы рискуете карьерой, — ответил Масперо так тихо, чтобы никто, кроме капитана, не услышал. Он хотел дать Траалю последний шанс. Тот был в смятении.

— Ваш трюк с радио удался, приходится признать. Но больше ходов у вас нет, Масперо. Правительство на все готово, чтобы вернуть фотокопии… культуру бактерий… то есть доказательства. Вы понимаете, какую опасную игру затеяли? Шансов на выигрыш у вас нет.

— Это выяснится в конце.

— Время работает на правительство. — Лицо Трааля затвердело.

— На какое правительство — сегодняшнее или завтрашнее? — едко спросил журналист.

Трааль ушел. Только тут до Масперо дошло, что полицейский офицер упомянул о «трюке с радио». Значит, ребятам из «Радио Маддалена» удалось вывезти репортаж из Селама, и они передали его в эфир. Тогда все в порядке! А если еще фотограф добрался до города! А Сишане?