(Не)идеальная девочка - Настя Мирная

— Тогда я не прикоснусь, пока сама не попросишь.

— А что, если попрошу? Прикоснуться. Но не до… — затихает, утыкаясь носом мне в шею.

— Ты останешься девственницей, пока сама не будешь готова. Но в остальном сдерживаться я не собираюсь. Согласна?

— Да, Северов, согласна. — выдаёт слабую улыбку и снова губами тянется к моему лицу.

Что я там говорил: с Настей всё всегда не по плану? Сегодня мои планы развалились к чертям, устроив полнейший пиздец. Теперь слова "моя девочка" приобретают новое значение. Моя и только моя. Этот зализыш не получит её, даже если мне придётся его убить.

Глава 16

Только рядом с ним я могу быть собой, а не притворяться кем-то другим

Машина съезжает с трассы на какую-то лесную дорогу. Не знаю, что Северов задумал, но мне не страшно. Я непонятно почему доверяю ему, как никому другому. После того, как выложила всё как есть, все сомнения растворились в его ровном голосе, спокойных бирюзовых глазах, ласковых касаниях.

Хотя сама не понимаю, зачем всё же выдала правду? Почему не придумала какую-нибудь отмазку? Я даже с лучшей подругой такие темы обхожу стороной, но с Артёмом у меня вдруг начался словесный понос.

Рассказала об уговоре с Должанским. О том, что девственница. Что скучаю и схожу с ума без него. Да и в любви почти призналась.

Меня всё ещё терзают сомнения: возможно ли такое?

Знаю только, что больше без него не могу. Каждая секунда вдали от Севера кажется бесконечной пыткой. Без лишней скромности, для неё просто не осталось места, разглядываю человека, которому подарила своё сердце. Пусть и бракованное, но он готов его принять, ведь сам почти сказал, что влюблён в меня. При этом недавнем воспоминании губы сами растягиваются в улыбке. Парень косится на меня и спрашивает:

— Чему так радуешься? Я тебя тут в лес везу, а ты лыбу давишь. Не боишься, что я маньяк?

— Неа, тебя не боюсь. А ты не боишься? — смеюсь в ответ.

— Того, что ты маньячка? — не сдержавшись, прыскает со смеху.

— Ну а вдруг? Не зря их так сложно вычислить, умеют скрывать свою сущность. — выдаю тихим коварным голосом с хитрым выражением лица.

— Кажется, пора начинать трястись от страха! — становясь серьёзным, отбивает Артём.

— Вот именно! Бойся меня, Северов! — хохочу злобно и скалю зубы. Последние сомнения тают от этого дурашливого диалога и его смеха. — Так куда мы всё-таки едем?

— Всё же опасаешься? — хитро косит взгляд в мою сторону.

— Не думала, что первое свидание обычно проходит в лесу. В основном девушку ведут в ресторан или на прогулку по парку. Ну, в кино, на худой конец. Но вот лесная чаща навевает пошлые мысли.

— Пошлые? Ммм… А вот это уже интересно. И что же за мысли такие?

— А вот этого я тебе не скажу! Ты мне и так душу наизнанку вывернул. Эти догадки буду держать при себе! — рычу с искусственной злостью и, не сдержавшись, позволяю себе улыбнуться.

Ещё какое-то время едем, продолжая шутить и дурачиться. Серьёзных тем больше не касаемся.

Тараканы в голове постоянно подбивают задавать вопросы о его семье. Скоро точно придётся покупать дихлофос.

Язык так и чешется спросить, что произошло с его родными, но каждый раз я его прикусываю. Сейчас не время для этого. Возможно, когда станем ближе друг другу, он сам расскажет, а до тех пор я подожду. К тому же мне и самой неохота говорить о своих предках: слишком неприятные мысли лезут в голову, стоит только подумать о них.

Ладно, сегодня я ещё скажу, что была у Заболоцкой. А завтра? Послезавтра? Сколько я смогу их обманывать? Как долго буду терзать себя и Артёма?

За тяжёлыми мыслями не замечаю, что Мерседес уже какое-то время стоит на месте, а Север внимательно изучает моё лицо, словно стараясь прочитать на нём ответы.

— Приехали? — тут же спохватываюсь.

— Уже минут пять как. О чём так задумалась, что даже не заметила? — рубит вопросом, на который я не собираюсь отвечать.

Слишком всё сложно, а я и так выложила больше, чем достаточно. Это только мои страхи. Не собираюсь вываливать их на него.

— И куда ты меня привёз? — спрашиваю, выпрыгивая из машины.

И замираю. Просто стою и смотрю.

Мы находимся на небольшой зелёной поляне с высокой мягкой травой, окружённой густым смешанным лесом. Запахи хвои, осенней листвы, дождя и ветра смешиваются, превращаясь в моих лёгких в аромат свободы и счастья.

Перед нами внизу небольшого обрыва бурлит быстрая речка, неся опавшие листья и мелкие веточки. Над нами почти чёрное небо, усыпанное мириадами звёзд. Они мерцают, заливая холодным светом всё вокруг. С трудом отрываюсь от созерцания всей этой красоты и смотрю на Артёма, ни в силах выдавить ни слова.

Дыхание срывается и сердце замирает, когда цепляюсь за него взглядом.

Под белым сиянием луны его волосы кажутся серебром, а глаза горят ярче обычного. Вокруг него словно появляется ореол из мистического света и сияющей ауры. В горле разрастается ком, а веки жгут непрошенные слёзы.

Парень молча подходит сзади и обвивает руками талию, складывая ладони на животе. Крепко прижимается горячим мускулистым телом, согревая своим огнём, который, как мне думается, всегда бушевал под маской холодности и безразличия. Чувство такое, будто наши тела созданы друг для друга. Каждый изгиб, впадинка и выпуклость на моём находят свои места на его. Он опускает подбородок мне на плечо и тяжело дышит.

— Нравится? — раздаётся хриплый шёпот у самого уха.

— Ещё бы! Это так… так… — от переизбытка эмоций все слова вылетают из головы. — Это просто нереально. Здесь так красиво! Для меня никто никогда такого не делал. Это лучшее свидание на свете! Спасибо! Огромное, Тём! Ты лучший! — на этих словах поворачиваюсь, обнимаю руками его торс и, поднявшись на носочки, целую.

Вкладываю в этот поцелуй всё, что не могу выразить словами. Благодарность, счастье, любовь, радость, восхищение.

Передаю лёгкими касаниями губ, робкими движениями языка, порханием пальцев по его спине. Он отвечает тем же. Неторопливо, с каким-то трепетом пробирается ко мне в рот. Ласкает, гладит, всасывает в себя. Забирает дыхание. Разгоняет моё сердце до космических скоростей. Проходит влажной плотью по распухшим от поцелуев губам. По ровным рядам зубов. Крепче прижимает меня, не переставая водить руками по обнажённой спине, гоняя стайки мурашек по разгорячённой коже.

— Голодная? — бомбит хриплым шёпотом, от которого узел внизу живота становится туже, а за рёбрами взрывается вулкан.

— Немного. — шепчу, пробивая в лёгкие кислород.

В