Вот Человек ! - Николай Бондаренко

- Вас, конечно, этот довод успокоил.

- Естественно. Я господину Карлу верила. Я искренне считала: помогая ему, я помогаю его делам. Ничего, что я о них ничего не знаю, зато я знаю господина Карла.

- Он посвящал вас в свою личную жизнь?

- В личную жизнь? Нет, он ничего не рассказывал... Но иногда он говорил, например: "Не правда ли, эта девушка мила? Я хочу с ней познакомиться".

- И вы... их знакомили?

- Ни разу. Одни разговоры.

- Но ведь были у него девушки?

- Наверное...

- Были. Да еще какие!

- А откуда вам известно?

- Он показал шкатулку. В ней собрана великолепная коллекция. Систематизированная, пронумерованная... Не выдели?

- Нет.

- Советую посмотреть. Голубой прелестный ящичек. Хранится в конторке. Если господин Карл покажет, советую обратить внимание на семьдесят пятый номер.

- Вероятно, очередная гадость. Наподобие слежки. Знаете, я никак не ожидала, что за мной наблюдают. За кем-то следить - это в порядке вещей. Но чтобы за мной... Проверила лампу - а там действительно какое-то устройство. Я-то думала, живу свободно, как птица... Ну, по вашему совету и "уронила" так бухнула о порог - только стекла полетели... И в сумочке проверила. Представляете, в моей пудренице тоже оказался миниатюрный механизм. Пришлось ликвидировать.

- Напрасно. Как вы объясните?

- Кто будет спрашивать?

- Господин Карл.

- Прямо и скажу: не нужно шпионить.

- А он: кто научил?

- Сама наткнулась.

- Не поверит. Тем более, что я прихожу к вам второй раз. Причина контакты со мной... Давайте договоримся: будем советоваться и действовать сообща. Тогда все будет хорошо.

Я поблагодарил Мэри и поторопился покинуть гостеприимный дом. Встретимся завтра у Карла.

Вышел на крыльцо и обомлел: было светло, и густо сыпал крупный снег. Лохматые снежинки летели бесшумно, плавно опускаясь на мягкий белый пуховик, который успела настелить зима. Было так тихо, словно природа затаилась, наблюдая за редким явлением - когда еще увидишь такой щедрый, необыкновенный снегопад!

Вокруг непривычно чисто, веет особой, зимней свежестью. Хорошо! Одно беспокоит: остаются напоказ четкие следы. Снег будто чувствует свою вину, заметает пока еще неглубокие ямки, и ловко, споро у него получается - пока я стою, углубления выравниваются, скоро исчезнут совсем...

И кажется странным и нелепым: где-то в космосе, над головой человечества, висят тонны гибельных бомб и снарядов, а здесь - идет мирный снег! Будто ничего Земле не угрожает, будто люди могут спать спокойно.

И все же снег мне кажется хорошим предзнаменованием. Я думаю о Мэри, и мысли о ней меня успокаивали. Я перебирал в памяти ее жесты, сказанные когда-то слова; вдруг возникнет передо мной ее взгляд, прозвучит упругий голос с характерной певучей интонацией, и тогда я чувствую волнение, мне хочется вернуться к девушке, сказать ей необыкновенные, ласковые слова - ведь жизнь у нее в общем-то серая, однообразная, радость не балует своим посещением...

Когда я вернулся и услышал телефонный звонок - обрадовался: Мери! Я наговорю нежностей, позову побродить по снежному насту под огромной луной!

Я ошибся - звонил Карл. Он упрекнул меня в безделии, посоветовал сосредоточиться на предстоящих событиях. Бал, наставительно говорил он, должен пройти без сучка и задоринки, каждую роль мы обязаны сыграть безупречно.

Карл пожелал спокойной ночи и положил трубку.

Опускаюсь в кресло, закрываю глаза.

Что это? Сон? Явь?

Передо мной - Карл. Смотрит на меня в упор и слишком уж сипло произносит:

- Это я. Отныне и навсегда! Присмотрись ко мне получше и осознай: я владею миром...

- Миром?..

- Да. И землей, и водой, и небом. А чем владеешь ты? Всего-навсего жалкой строптивой душонкой.

- Душой! - поправляю я.

Карл зловеще усмехается и вопрошает:

- Ты видел, как выдергивают зубы? Если не видел, я покажу. И все твои зубы по одному выдерну, и извлеку из тебя то, что ты называешь душой.

- О, господин Карл, изуверства у вас хватит!

- Изуверства? - изумляется Карл. - Это лишь игра, детская забава. Садись и работай.

Я вижу себя в огромном тайпинг-офисе, в том самом, который Карл показал мне в первый день прихода в его учреждение. Руки мои бешено взлетают над клавишами, некогда даже взглянуть по сторонам. Но я знаю - рядом со мной невольники, я хорошо запомнил их напряженные, неестественно прямые позы в то памятное утро...

Руки мои двигаются безостановочно. Час, два, три... много, много часов подряд. Я чувствую, как смертельно устал. Но останавливаться нельзя - Карл тут же выкинет на улицу. Нет, больше не могу. Ослабевшие руки падают... Надо мной любезно склоняется улыбчивый клерк, берет под руку и куда-то, под несмолкаемый стук пишущих машинок, уводит.

В длинном плохо освещенном коридоре вырываюсь и припускаю куда глаза глядят. Бегу и радуюсь: свобода, свобода!

Конечно же, я ошибся. Карл с хохотом встречает меня у выхода и, как мальчишку, хватает за рукав.

- Ну куда же ты, Чек! Будь благоразумным! Все равно я извлеку твою...

Карл вталкивает меня куда-то в темноту, и я различаю с ужасом: на меня, как танк, наваливается гигантское пресс-папье. Я уже чувствую его пористую поверхность, которая жадно начинает присасываться ко мне...

Нет! Ни за что! Я упираюсь обеими руками в мягкий покатый низ и что есть силы отталкиваюсь. Удалось на несколько мгновений отшвырнуть от себя пористую глыбу, но она стала наваливаться опять...

Успеваю отскочить к стене и лихорадочно стараюсь нащупать дверь. Кажется, нашел... Толкаю ее и выскакиваю вон...

Но нет, это не освобождение. Слышу смех и сипение Карла:

- Ну куда ты, Чек! Я же предупреждал!

Догадываюсь - вокруг меня компьютеры: на высоких, очень высоких щитах дрожат миллионы лампочек и светятся регуляторы. Что-то невидимое опутывает меня, ноги уже одеревенели, руки все больше немеют. "Чек, Чек, Чек, Чек..." тупо повторяются звуки, усиливается гул.

Вижу Карла: он со скрещенными на груди руками сидит на спутнике и с презрением глядит на меня.

- Ну я же говорил!

Собираю последние силы, подтягиваюсь к щиту и непослушными пальцами начинаю крутить регуляторы. Где-то завыло, застучало, запрыгали огоньки. Еще один поворот регулятора, и я замечаю: Карл, беспомощно размахивая руками, падает на Землю. Он во всю мощь кричит:

- Нет, я не разобьюсь! Я буду вечно!..

А я нахожу себя в кресле и силюсь понять: сон это или явь? Не шутка ли господина Карла?

Пытаясь избавиться от тяжести в голове, спешу на свежий воздух. Вдруг мне нестерпимо захотелось увидеть Мэри. Увидеть сейчас же! Немедленно! Недолго думая, я помчался к ее домику и... обомлел! На крыльце стоял господин Карл. Он обнимал Мэри и жадно целовал...