Плебейка - Александра Плен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он что – красуется? Я фыркнула и отвернулась – Растус как был мне неприятен, так им и остался, а восхищение, которое меня непроизвольно охватило, было сугубо эстетическим. Я раскрыла книгу и уткнулась в древние строчки, написанные местным Иисусом. Каждый раз меня охватывало волшебное благоговение, когда я читала его труды. Было сложно, все-таки две тысячи лет прошло, но я старательно, чуть ли не по буквам, разбирала фразы.
Николай Ильич как-то объяснил мне, почему я вижу именно три мира, вместо двух, четырех или пяти. По его теории я вижу те варианты, которые произошли после определенного ключевого узла. Например, в случае с метеоритом – тот мог упасть, а мог пролететь мимо. Два варианта. В случае, если ключевой узел какая-то война, то вообще – множество. Победил один, другой, третий, произошло перемирие, полное уничтожение, оккупация на долгие годы и так далее.
В моем же случае было всего три варианта развития, так как ключевой узел Иисус. Он мог умереть, как в моем мире, мог остаться жив, как в этом. Был еще третий вариант, но какой? Могу лишь предполагать, если тот мир жутко религиозен.
– Донна Ксения, – раздался за спиной женский голос. Я обернулась, – господин Август Фабий Лукреций прибыл на остров. Он приглашает вас на послеобеденный чай в малый кабинет.
Какой официоз! Но сердечко встрепенулось – Фабий приехал!
– А когда у вас чай? – поинтересовалась я.
– В четыре часа пополудни, – ответила девушка и удалилась.
Слуги в поместье были предельно вежливы, но я чувствовала затылком, что они презирают нас с Авророй. Стоило только отвернуться, как ухо улавливало насмешливые шепотки за спиной. Как же – две пари, одна бывшая, другая будущая. Я старалась не обращать внимания, искренне жалея, что домины пошли по другому пути развития. Предпочли ручной труд прислуги робототехнике и автоматизации домов, как у нас. Здесь, на Родосе, даже гравиуборщики не летали, как в доме Просперусов, пыль вытирали девушки в униформе. Наверное, чем выше статус, тем больше слуг.
Часы показывали половину четвертого. Растус по-прежнему плавал, как заведенный. Я вздохнула и побрела в свои апартаменты, мысленно прикидывая, как себя вести с наследником Лукрециев. Через панорамные окна было видно пришвартовавшуюся к причалу ладью. Грузчики выгружали ящики разных размеров. Неужели, Растус был прав, и Фабий привез оборудование для зачатия? Внутри заворочалось смутное беспокойство.
Ну, привез и привез. Его личное дело. Меня никто не заставит подписать договор. А как только откроется проход, я уйду, только меня и видели.
Малый кабинет находился в хозяйском, левом крыле особняка. Там я еще не была. Служанка, послушно ожидавшая меня в коридоре, молча проводила до двери. Я подняла подбородок выше, нацепила на лицо приветливую улыбку и вошла внутрь.
Круглый чайный столик был накрыт у окна. Пузатый заварник из розового фарфора, две чашечки с блюдцами, миниатюрные тарелочки с красиво выложенными конфетами, пиала с орехами в меду. Два низких старинных кресла стояли по обе стороны. Ну, просто кукольное чаепитие. Сама комната была небольшой, книжных шкафов не было, лишь несколько комодов и письменный стол у стены. Кабинет выглядел пустоватым. Фабий при моем появлении встал, отложил какой-то документ и шагнул в мою сторону. Если бы я не испытывала некоторого предубеждения, то улыбка на его лице показалась бы мне искренней.
– Сальве, Ксения, – бархатный голос прошелся лаской по коже.
– Добрый день, – вежливо отозвалась я.
– Проходи, садись.
Я осторожно обошла мужчину и села в кресло, краем глаза наблюдая за домином. Фабий был одет в строгий серый костюм с геометрической вышивкой на лацканах и манжетах. Ворот белоснежной рубашки был расстегнут на пару пуговиц. От него так же, как и раньше, восхитительно пахло, движения совершенного тела были выверены и неторопливы. Его окружала аура абсолютно уверенного в себе мужчины, сильного, умного, надежного, как скала. Я любовалась длинными музыкальными пальцами с аккуратным маникюром и думала о том, что его психотип – учитель, отец или духовный наставник. Когда-то в юности я прочитала «Поющие в терновнике». Тогда мне было непонятно, как девочка могла влюбиться во взрослого состоявшегося мужчину, а сейчас ощущала именно это – благоговение и абсолютное обожание, возвышенное, кристально чистое, как небо над Родосом.
Стоп. Что за чушь лезет в голову? Какой еще отец? Хотелось мотнуть головой и вытрясти из нее дурацкие мысли. Этот «наставник» хочет от меня ребенка. Я схватила малюсенькую шоколадку и положила в рот, чтобы хоть чем-то себя занять. Внимательно глядя на меня, Фабий взял заварник и разлил чай.
– Тебе нравится здесь? Все устраивает в доме, поместье? – поинтересовался он, после того как я сделала глоток. Вопрос был явно с подвохом, уж слишком ласково домин улыбался при том, что глаза оставались равнодушными и пустыми.
– Да, здесь хорошо, – ответила смущенно. Руки дрожали, я сразу же поставила чашку, боясь расплескать напиток. Почему я чувствую себя, как маленькая испуганная девочка?
– Хочешь, я куплю тебе такой же особняк на материке? Есть неплохие места около Афин или в Бетике, если ты любишь море и теплый климат.
Я тут же напряглась. Обожание слетело моментально, как стая воробьев, спугнутых выстрелом.
– Взамен на что? – сделала непроницаемое лицо.
– Ты знаешь, на что, – голос Фабия не поменялся, был по-прежнему мягким и дружелюбным. – Мне нужен наследник.
Неужели он думает, что, окружив роскошью, дав несколько побрякушек и забив нарядами гардероб, сможет изменить мое решение? Я была лучшего мнения об его уме… Или он просто вычеркивает из виртуального блокнота общеизвестные способы воздействия? Деньги, подарки, ухаживания… Что там дальше? Я откинулась на спинку, сделала лицо кирпичом и произнесла серьезно:
– Я считала, считаю и буду считать, что дети должны рождаться только в семье.
– Надеешься на брак? Это исключено, – отрезал домин. Едва фраза вылетела изо рта, в
