Неугомонный эльф - Галина Романова

На несколько минут все застыли, озираясь по сторонам. Потом Асатор оглянулся на своих спутников. Лицо его было спокойным, как каменное изваяние.

– Это был мой дом, – произнес рыцарь. – Мальчик задал абсолютно правильные координаты.

Льор покраснел, смущенно опуская глаза.

– Ты ни в чем не виноват. – Асатор коснулся рукой его плеча. – Так уж получилось, что, говоря, что мы отправляемся домой, я сказал одно, а подумал о другом. О доме, где родился и вырос.

– Вы, – юноша нашел в себе силы и поднял на рыцаря взгляд, – защищали свой дом и…

– Нет, – отвернувшись, Асатор с верхней площадки окинул взором лестницу, нижний двор, ограничивающие его стены, здания, прилепившиеся к ним и составлявшие целый дворцовый комплекс, а также всю гору и окружающую местность, насколько хватало глаз. – Меня не было здесь… тогда. Я был Мраморным Столпом. В том бою, где погиб наследник Наместника, лорд Айлинар, Мраморные Столпы перестали существовать. Я входил в когорту Преданных[13]. Мы до последнего стояли насмерть над телом лорда Айлинара. Из сотни нас осталось всего четверо. Двое были тяжело ранены, и темноволосые добили наших товарищей. Тех, кто чудом выжил, ожидало рабство. В этой войне темноволосые почти не брали рабов – как я узнал потом, просто потому, что им было не с руки тащить за собой огромный обоз и гнать целую толпу, которая задерживала бы их в пути. Они спешили – им надо было как можно скорее уничтожить Мраморный Остров, пока никто не опомнился и не прислал подмогу. По той же причине орки не оставляли никого в живых из мирного населения – то ли опасались удара в спину, то ли боялись, что найдутся смельчаки, рискнувшие отправиться на соседние Острова и все рассказать. Я многое увидел за те несколько дней, что провел в плену. Не буду говорить, как мне удалось бежать. Но я бежал… Мы бежали. Вместе с последним оставшимся Преданным.

Его подстрелили темноволосые, когда заметили наш побег. Мой товарищ упал, а я не остановился, чтобы ему помочь, и даже не посмотрел, убит он или только ранен. Я пробирался по разоренной земле – орки напали на Остров с трех сторон, и так получилось, что мой путь как раз лежал по следам одной из армий. Там я вдоволь насмотрелся на замки, где были убиты все жители, даже слуги-альфары. Мне удалось пересечь границу и прорваться на Серебряный Остров. Возле самой границы тогдашний Наместник Серебряный, лорд Фарадар Надменный, проводил маневры. Он вместе с лордом Отрандиром Обсидиановым хотел атаковать темноволосых. Я рассказал ему все о судьбе Мраморного Острова, но он мне не поверил. Лорд Фарадар счел меня паникером и трусом, который дезертировал с поля боя, испугавшись каких-то грязных орков. – В ровном голосе рыцаря на миг послышалась горечь. – Он поступил со мной, как обычно поступают с предателями, – приказал предать меня рабской смерти…

Прервав рассказ, Асатор посмотрел на свою ладонь. На коже виднелся старый шрам – когда-то в руку был загнан железный гвоздь, пробивший ее насквозь. Прошло время, рана давно зажила, но след остался. Впечатлительный Льор тихо всхлипнул, и рыцарь, усмехнувшись, взъерошил его волосы как маленькому ребенку.

– К сожалению или счастью, – продолжал Асатор, – через несколько часов Наместник Фарадар скончался при странных обстоятельствах. В палатке никого не было, никто не слышал ни одного звука или шороха. Только внезапно прозвучал отчаянный крик. Когда стража вбежала, лорд Фарадар Надменный был уже мертв. Видящая, не найдя никаких объяснений случившемуся, телепатией послала весть наследнику Фейлинору. Он командовал легионами чуть севернее – на другое утро были назначены маневры двух армий. Лорд Фейлинор приехал на похороны отца… и распорядился снять меня с креста. Кроме него, у меня никого нет. Я обязан Наместнику всем. И обязан исполнить любой его приказ.

Произнеся последние слова, он взглянул прямо на драура. В светлых глазах рыцаря читался вызов.

– Да ладно, мы все поняли! – поспешно произнес Карадор. Неугомонный эльф молчал все это время, ни разу не пытаясь перебить Асатора, и теперь старался наверстать упущенное. – Значит, ты теперь на него работаешь и хочешь, чтобы Фрося помог решить кое-какие его проблемы?

– Попытался решить, – уклончиво ответил рыцарь. – Сестра лорда Наместника, леди Фейнирель, верит, что однажды ей явился некий Серебряный Рыцарь. Она – очень необычная и… немного странная девушка. Ее рассказам мало кто верит, но лорд-Наместник… Впрочем, он сам вам все расскажет. Мое дело – только доставить вас к нему. Вы очень похожи на Серебряного Рыцаря.

– Значит, ваш Наместник считает, что это – я и есть, – уточнил драур.

– Да.

– Понятно, – вместо Фрозинтара вылез Карадор, – что ничего не ясно… Ладно! Фрося, давай сбегай за лошадьми, чего зря время терять.

Достав из-за пазухи половину лепешки, он первым начал спускаться по каменной лестнице на нижний двор.

Остальные последовали за ним – кроме драура, вернувшегося за оставленными на верхнем дворе лошадьми. Все пятеро скакунов ждали там, где их поставили. А куда еще им идти? Понимая, что редко какой скакун согласится спускаться по довольно крутой лестнице, Фрозинтар недолго думая поднял первого и понес вниз. Благо ширина ступенек позволяла спокойно тащить животное на загривке и не бояться, что с такой ношей нельзя пройти.

Поместье-столица Мраморного Острова представляла собой несколько замков, притулившихся на небольших террасах и уступах скалы. Конюшен как таковых тут не было – не имелось достаточно места для содержания скакунов, – как и хлевов для скотины, загонов для птицы и просторных амбаров для хранения зерна и продуктов. Либо в каждом замке имелся совсем небольшой запас провизии – всего на несколько дней – либо хранилища были вырыты глубоко под землей. Впрочем, в последнем бывший наемник сильно сомневался. Да, в архитектуре явно прослеживалось влияние темных альфаров – гномы[14] всегда были хорошими зодчими и умели отлично ладить с камнем, но чтобы эльфы добровольно спускались под землю? Жить в пещерах – удел темноволосых орков, а у Перворожденных стойкая неприязнь подземелий. И это притом что они прекрасно могут видеть в темноте. Собственно, Фрозинтар знал лишь одного эльфа, который не начинал нервничать и проситься наружу, оказавшись в пещерах, – это был незабвенный Карадор. Но этот и. о. Наместника Аметистового вообще не такой, как все. Искатель приключений, так его разэдак!

Остальные путешественники тем временем успели спуститься на целых три двора вниз и оказались на просторном – по сравнению с остальными – плацу. С трех сторон его окружали каменные стены трех замков поместья-столицы. А с четвертой был вырыт глубокий ров с отвесными стенами. По дну журчал ручей – все, что осталось от реки, запруженной упавшим осколком скалы много веков назад. Последние сомнения в том, что строителями были темные альфары, отпали совершенно. Только гномы-рудокопы могли вырыть такой ров.

У сторожевой башни, которая защищала перекинутый через ров неширокий мост, маленький отряд остановился, поджидая драура с лошадьми. Асатор с тревогой несколько раз оглянулся по сторонам.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он.

– А что случилось?

– Никого нет! – Рыцарь даже прошелся туда-сюда, заглянул в башню. – Здесь должны быть тела… Везде, где я бывал на Острове, во время войны темноволосые оставляли трупы валяться где попало. А тут никого нет! Вы заметили – во всем поместье ни одного мертвого тела!

– Может, их в ров покидали? – Тара осторожно подкралась к краю, заглядывая вниз. Льор присоединился к ней, перевешиваясь через перила, и никто из них не заметил, как исказилось лицо рыцаря, – большинство Перворожденных все-таки боятся высоты. А эта полукровка и юный ученик драура смеялись над слабостью своей расы.

– Странно… там тоже ничего нет. Как думаешь, вода могла унести тела вниз по течению? – Льор обернулся к девушке.

– Не знаю, – пожала плечами Тара.

– Это невозможно, – подал голос рыцарь. – Здесь не такое сильное течение. Трупы забили бы русло. Вода ждала бы несколько лет, прежде чем… – Он осекся, покачав головой.

Не особо обращая внимания на эту странность, драур одного за другим на загривке притащил всех скакунов. Асатор с молчаливым уважением и опаской следил за драуром. Тара тоже взирала на это с разинутым ртом. Ей ни разу не приходилось видеть ничего подобного. Нет, иногда в Альмрааль приезжали бродячие артисты, которые показывали чудеса силы и ловкости на потеху публике, но тогда «охотнице» было некогда глазеть на представление – пока толпа жадно смотрела на силачей, она срезала кошельки у ротозеев.

Принеся последнего, пятого, скакуна и поставив его на землю, Фрозинтар выпрямился, прислушиваясь к себе. Энергии оставалось не так много. Когда рядом была Седона, драур не делал больших запасов впрок – ведь он мог прикоснуться к девушке в любом момент. Теперь юной альфары больше нет – душа болезненно сжалась от горьких воспоминаний, – и у него осталось не так уж много жизненных сил. На пару-тройку дней, если ничего не случится.