Правила жаркого секса - Дарья Калинина

— Давно не виделись! Привет, девчонки! — прибавил Игнат, спустившийся по ступеням крыльца следом за приятелем.

— С чем пожаловали? — поинтересовался у подруг Борис.

— Да вот, — замялась Кира. — Хотели узнать, как там у вас обстоят дела с расследованием убийства Галины?

А что? Почему спрашиваете? Никак пока не обстоят, — закручинился Борис. — Мы сделали, что могли. Опросили всех работников санатория. Выяснили, что только у одной девушки могла быть причина, чтобы ненавидеть убитую и…

— Ну да, мы знаем, — кивнули подруги. — Алёну вы допросили, проверили ее алиби и отпустили.

— Да, точно, — кивнул Борис. — А вы откуда знаете? Впрочем, догадываюсь, делать вам в вашем санатории нечего. Вот и перемываете с утра до ночи косточки друг другу. А тут такая благодатная тема! Просто странно было бы не обсудить ее досконально.

Подруги не стали оспаривать его слов.

— А алиби Семена Голиафовича вы проверили? — спросила у Бориса Леся.

— Это главврача? — удивился Борис. — А он-то тут при чем?

— Ну так, — замялись подруги, решив не упоминать при ментах о загадочном третьем этаже водолечебницы и тех подозрениях, которые высказывала на этот счет Алена. — Просто Галина работала непосредственно под его началом. Вдруг у них там между собой что-то вышло? Конфликт какой-то или еще что.

— А вы что-то такое слышали? — жадно спросил у них Борис.

Но, выяснив, что ничего такого они не слышали, заметно скис и добавил:

— Вообще странно, что вы о Семене Голиафовиче спросили. Но раз уж спросили, так свое алиби он нам предоставил без всякого нашего на то спроса. Сам, можно сказать, вызвался.

— И что за алиби? Много человек могут его подтвердить? — поинтересовалась Кира.

Тем вечером, когда произошло убийство, Семен Голиафович в кругу других врачей отмечал день рождения старшей медсестры, — ответил ей Борис. — Так что его алиби, а также алиби остальных врачей и их супругов можно только позавидовать.

— Торжество было почти семейным и проходило в узком кругу, — добавил Игнат. — Все постоянно были друг у друга на виду.

— Ну а что там слышно с первым убийством? — помедлив, спросила Леся, постаравшись, чтобы ее голос звучал не слишком заинтересованно. — Ну, этого Кашина в лесу, в ельничке.

Однако фокус не удался. Менты они на то и менты, чтобы слышать то, чего обычные человеческие уши не слышат.

— Значит, все-таки вы с ним были близко знакомы, раз вас тревожит его судьба? — моментально насторожился Игнат.

— Вовсе нет! — пришла на помощь растерявшейся подруге и досадливо передернула плечами Кира. — Но все-таки не совсем посторонний человек.

— Целый день нам глаза мозолил, — поддержала подругу на этот раз уже Леся.

— И мне так неловко, что мы с ним разругались, а потом вот его убили, — произнесла Кира. — Понимаете, как-то нехорошо мне от мысли, что я вроде как послала ему негативный заряд энергии. Хотя я в эту чушь не верю, но на душе все равно неспокойно.

— Понятно, — кивнул Игнат. — Но я вам ничего сказать по поводу расследования убийства этого Кашина не могу. И не потому, что не хочу.

— Просто это дело у нас уже забрали, — добавил Борис.

— Как забрали? — удивилась Кира. — Куда забрали?

В ответ оба мента выразительно посмотрели куда-то наверх. Подруги тоже задрали головы, словно ожидая, что в ветвях старого тополя, раскинувшего свои ветви над крышей поселкового отделения милиции, притаились те самые загадочные персоны, о которых только что упомянул Борис. Но на тополе никого, кроме стайки облезлых воробьев, не обнаружилось. И подруги снова уставились на местных ментов.

— Ну что смотрите? Говорят вам, наши товарищи из главного управления забрали, — добавил туману Игнат. — Сверху. Говорят, что серийные убийства по их профилю.

— Как?! — ахнула Леся. — Серийные убийства! Так вот оно что! Я так и думала! Выходит, тот мужчина в прошлом году, его убили…

— На том же самом месте, — кивнул Борис. — В том же ельнике, где нашли тело Кашина.

— Вот почему вы сказали, что местные грибники в тот ельник ни за что бы не сунулись! — вздохнула Леся. — Потому что местные жители знали о том, что случилось там в прошлом году.

— Ну да, — кивнул Игнат. — А вообще, вы правы, эти два убийства очень схожи между собой. И не только потому, что нашли обе жертвы в ельнике.

— А чем еще?

— Дело в том, что даже тело прошлогодней жертвы находилось в таком же положении, как и наш нынешний покойник, — произнес Игнат, и в воздухе повисло тяжелое молчание.

— А вы нам не сказали, что убийство-то серийное, — попеняла ментам Кира, нарушив тишину. — От посторонних все по капле выдаивать приходилось!

Но ведь вы все равно узнали о том, что убийств в ельнике было два, — хмуро произнес Игнат и тут же, еще больше посерьезнев, добавил: — А говорить мы вам не хотели, чтобы не напугать еще сильней.

— Спасибо, — кисло произнесли подруги. — За заботу.

И девушки снова замолчали. Леся размышляла о том, что, выходит, в округе действует серийный маньяк, убивающий мужчин в ельнике. И убийства-то какие-то странные. Очень уж похожие на ритуальные. Зачем располагать тела жертв таким странным образом? Ясно, что действует человек не вполне нормальный психически. Но додумать эту мысль ей не удалось, потому что ее сбил голос подруги.

— Так, и что, совсем ничего вам установить по делу убийства Кашина не удалось? — спросила у ментов Кира. Ну почему же совсем ничего, — пожал плечами Игнат. — Кое-что удалось.

— Какие-нибудь следы? — затаив дыхание, спросила Кира.

— На зажигалке? — вдруг пискнула Леся.

Игнат, который уже открыл рот, чтобы начать рассказывать, при этих словах захлопнул его и изумленно уставился на девушку.

— При чем тут зажигалка? — спросил он у нее.

— Да так, — смутилась Леся. — Помню, валялась там зажигалка какая-то.

И она кинула на Киру смущенный взгляд. Кира стояла красная то ли от стыда, то ли от злости.

— Как раз на зажигалке не обнаружилось никаких следов, — рассеянно произнес Игнат, казалось, не обратив внимания на обуревавшие подруг эмоции. — Даже странно, что вы вдруг о ней вспомнили.

Совершенно случайно вспомнили! — поспешила заверить его Кира, просверлив подругу уничтожающим взглядом. — И что там со следами?

— Ну да, — задумчиво кивнул Игнат. — Погодите, какие следы? Я вам хотел рассказать про личность этого Кашина.

— А что у него с личностью? — пожала плечами Кира, которая точно помнила, что убитый был законченный псих. — Раздваивалась она у него? Лечиться ему надо было? Так это мы и сами вам могли сказать. Без дополнительного расследования.

— Вы же ничего не знаете! В том-то и дело, что этот Кашин был никакой не псих! — воскликнул Игнат. — И лечиться, если кому тут и надо было, то точно не ему.

Подруги молчали, так как сказать им (редкий случай!) пока что было нечего.

— Этот Кашин приехал сюда для расследования первого случая убийства в ельнике, который произошел в нашей местности в прошлом году, — сказал Игнат, пока Борис копался в моторе машины, пытаясь ее завести. — Вроде бы у них в розыске уже были зафиксированы подобные случаи. И по их словам, разыскиваемый маньяк-убийца иногда посещал одно и то же место два года подряд, каждый раз оставляя после себя распятую на земле жертву мужского пола. Поэтому Кашина и послали к нам, чтобы проверить, а не появится ли маньяк у нас и в этом году.

— Что?! — изумились подруги. — Нет, этого просто не может быть.

И было от чего прийти в изумление. Это что же, еще один сыщик-любитель? Но все оказалось куда круче, чем они могли себе предположить. Подруги слушали Игната, раскрыв глаза и уши и боясь упустить хотя бы словечко из его рассказа. Перебивать они его теперь опасались. Так как Борис уже завел машину и выжидательно поглядывал на приятеля, намекая, что им пора ехать.

В конце концов он просто отволок Игната в машину, проворчав, что нечего напрасно языком молоть. А если пришла охота хвост распушить, то делать это надо во внерабочее время. Однако подруги даже не стали пытаться удержать Игната и выдоить из него еще какую-нибудь информацию. Им и так хватило того, что они услышали.

— Никогда бы не поверила, что в уголовный розыск, да еще в отдел, который занимается серийными маньяками, берут таких чудиков в голубых панамках, — пробормотала Леся, наблюдая, как «шестерка» с двумя ментами, гремя и охая, исчезает за поворотом.

— Он и не был психом! — возразила ей Кира. — Ты же слышала, что сказал Игнат. Это была своего рода маскировка, прикрытие, под которым Кашин мог спокойно вести наблюдение за местностью. Никто не обращал внимания на безобидного дурачка, которым он прикидывался.

— Наблюдение! За местностью! — фыркнула Леся. — Скажи лучше, он наблюдал за нашим санаторием и его обитателями! Ты же помнишь фотографии, которые мы нашли у него в доме! Там почти все снимки были сделаны в нашем санатории.