Книжные дети (СИ) - "Терран"

   В этом месте до сих жило множество народу, около двух тысяч человек и не меньше половины из них - дети, не достигшие шестнадцати.

   Когда SAO еще было "просто игрой" его рейтинг был 14+. Сейчас же он превратился в 16+ по той простой причине, что не достигших этого возраста попросту не выпускали из Стартового города без сопровождающих, а за пределы безопасных зон - не выпускали вообще.

   С начала игры прошел год и большая часть детишек уже успела выйти на просторы Айнкрада, мечтая о том, что игру не успеют пройти до того, как им исполнится восемнадцать.

   Хотя лично я опасался, что это ограничение рано или поздно придется снять по причине "естественной" убыли Проходчиков.

   Но в любом случае это - дело далекого будущего. Сейчас у нас есть другие проблемы...

   Кладбище Стартового города... пугало. Самые тяжелые потери мы понесли именно на первом уровне и все они были похоронены здесь. Больше тысячи человек нашли здесь свое последнее пристанище. Куда ни кинь взгляд - стройные ряды надгробных плит, край которых терялся где-то за границей зоны видимости.

   Прекрасно помню то время, хотя истово желаю забыть.

   Страх, паника, отчаяние. Осознав, что помощи ждать неоткуда, люди, никогда раньше не державшие в руках оружие выходят на поле боя. Они плохо знакомы с возможностями системы, они понятия не имеют о боевых алгоритмах своих противников... Они пришли сюда развлекаться, а их заставили сражаться насмерть.

   Большая часть из них погибла из-за страха. Того самого, прекрасно знакомого мне животного ужаса, парализующего волю и тело, лишающего возможности сражаться или убежать.

   Научить новичков сражаться пытались бета-тестеры. Мы приняли на себя первый удар... и погибали первыми. Тогда из почти тысячи игроков, уже успевших попробовать на вкус "Искусство меча" выжило меньше половины.

   Сейчас мы уже встали на ноги, выучили новые правила игры и приняли этот мир. Сформировались гильдии, сложилось сообщество Проходчиков, передний край постоянно движется вперед, позволяя нам верить в счастливый конец. Но каждый из нас помнит, какой ценой это досталось, потому что это происходило у него на глазах. И каждый знает, что чувство беспомощности и безысходности вернется, стоит нам остановиться хотя бы на миг.

   Поэтому мы идем вперед. Теряя друзей, мы только крепче сжимаем зубы. Балансируя на границе между жизнью и красной зоной хит поинтов, мы отказываемся отступать и бросаемся в атаку снова и снова, пока не разлетимся облаком сверкающих полигонов.

   Потому что остановиться - значит не просто умереть, это значит потерять надежду.

   Кана остановилась перед двумя белоснежными плитами, мало чем отличающимися от своих товарок.

   - Здравствуйте, мама, папа. Я вернулась.

   Присев между надгробиями, она нежно коснулась ослепительно белого камня.

   - У меня все хорошо. Я вступила в прекрасную гильдию, у меня есть друзья и соратники... А еще в моей жизни появился особенный человек. Благодаря ему я снова живу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   Она говорила что-то еще, но я не слышал - все заглушал стук крови в ушах и смертельный холод где-то в районе сердца. Мир вокруг меня покачнулся и, если бы я и так не сидел, точно позорно грохнулся бы на задницу. Мне казалось, что я падаю куда-то в холодную черную пропасть, бездонную и высасывающую жизнь.

   "Хотел большой и чистой любви, Терри? - с каким-то непонятным ожесточением и мазохистским удовольствием подумал я. - Вот она, получи и распишись! Этот мир сделал ее сиротой и виноват в этом - твой отец!

   А хотя довольно себе врать - кроме него в этом виновен и ты! У тебя на руках были все факты, ты читал техническую документацию нейрошлема, ты видел глаза отца, ты знал, что он сумасшедший - и не захотел понять, что он затевает.

   Она думает, что ты спас ее, дал смысл жить дальше, но на самом деле ты обрек ее на участь сироты!

   Если у тебя есть хоть капля совести, ты никогда больше к ней не прикоснешься!"

   Как я расскажу ей правду? Даже если она не убьет меня в следующую же секунду, каково ей будет знать, что рядом с ней находится тот, кто мог бы все это предотвратить, но... испугался поверить в то, что его отец - больной социопат?

   Я думал, что я справился с призраками своего прошлого. Я думал, что избавился о чувства вины и наконец обрел свободу.

   Я ошибался.

<p>

Глава 8. Путь, выбирающий нас</p>

   Я бежала по залитому ярким солнечным светом лесу, петляя между толстенными стволами и не забывая посматривать по сторонам - будет плохо, если меня заметят.

   Мягкая зеленая трава упруго пружинит под лапами, яркий солнечный день и легкий прохладный ветерок уговаривают расслабиться и, выбрав тень погуще, насладиться прекрасной погодой, свернувшись клубочком и прикрыв глаза пушистым хвостом.

   Но мне нельзя. Любой игрок, обнаружив меня в этом теле, прирежет без тени сомнений и колебаний Лесного Кота девятнадцатого уровня, известного своими атаками из засады и высокой скоростью передвижения. Да и чего ему сомневаться? Он увидит перед собой обычного моба, пусть и ведущего себя совсем не так, как ему положено согласно боевым алгоритмам. "Глюк системы" - подумает он и обрадуется возможности завалить редкого монстра с ценным лутом.

   Вся проблема состоит в том, что я моб лишь отчасти. А точнее - вообще не моб, ни в одном глазу. Это просто тело, которое я временно занимаю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

   А сейчас у меня по плану - обычный променад по лесной зоне четырнадцатого этажа, потому что сидеть круглыми сутками в моей потайной пещере, скрываясь от "доброжелателей", - невероятно скучное занятие. И пускай я прячусь там не одна, со мной всегда мои верные четвероногие друзья, но они - всего лишь куски программного кода, имитирующие поведение домашних питомцев. И даже с учетом того факта, что в последнее время мне приходится постоянно себе это напоминать, нормального человеческого общения они никогда не смогут заменить.