Месть подают холодной - Наталья Александрова

Теймураз приехал, помрачнел и взял все в свои руки. Скандал замяли, констатировали смерть от сердечного приступа, напечатали скромный некролог. "Умный охранник получил повышение.

А экстренно собранный совет учредителей ГНК единогласно избрал своим председателем Теймураза Аполлоновича Нодия.

Шанса поговорить с Олегом не пришлось ждать слишком долго — уже на следующий день, во вторник. Вероника позвонила с работы и попросила посидеть с Димкой не до шести, как обычно, а до позднего вечера, потому что у нее, дескать, какое-то мероприятие — фирма устраивает прием, никак нельзя пропустить, а у мужа, как всегда, срочная работа. Надежда согласилась, несмотря на то что предчувствовала неприятный разговор дома с собственным мужем.

Супруги — ее работодатели — явились вдвоем около двенадцати ночи. Глядя на их довольные лица, Надежда сразу сообразила, что были на приеме они вдвоем, уж очень одинаково блестели глаза — сразу видно, что люди провели вместе весь вечер. Ну что ж, нужно ведь и повеселиться, люди они молодые, с грустью подумала Надежда, вспомнив свою молодость. Разумеется, о том, чтобы отпустить Надежду одну ночью, не было и речи, поэтому Олег вызвался подвезти ее на машине до самого дома. Радуясь, что представился такой удобный случай поговорить без помех, Надежда уселась в машину.

— А что, Олег, — начала она, помолчав, — разве «Голден-Холл» уже функционирует?

Принимает гостей? После того случая, когда стойка упала человеку на голову, они полностью восстановились?

— А как же! — откликнулся Олег. — Что ж теперь, закрывать его, что ли? Такие деньги в строительство вложены были! Постойте, Надежда Николаевна, а вы откуда знаете, что мы в «Голден-Холле» были? Вероника ведь вам не говорила!

— Правильно, не говорила, — подтвердила Надежда. — Но я заметила у вас на капоте их фирменную наклейку.

— Верно, — засмеялся Олег. — Они на своей стоянке всем гостям бесплатно машины моют. И оставляют фирменный знак, на память.

А вы, я смотрю, женщина наблюдательная, ничего от вас не скроешь…

— Если бы, — вздохнула Надежда. — То есть я хочу сказать, что я, конечно, наблюдательная, но есть некоторые вещи, которые меня очень интересуют, но выяснить их я не. имею возможности.

— Например? — спросил Олег, гладя на дорогу.

" — Не буду оригинальничать, — призналась Надежда, — меня очень интересует вся эта цепочка убийств, которая задела и вашего директора…

— Ах вот вы о чем… — помрачнел Олег.

— Именно об этом. Вы, конечно, посчитаете меня просто любопытной обывательницей, ищущей острых ощущений и с этой целью смотрящей все подряд криминальные новости, но это не совсем так. Так что сделайте мне одолжение, давайте побеседуем, пока едем, все равно вам деваться некуда.

Олег недовольно хмыкнул, но промолчал.

— Можете не выдавать мне никаких секретов, поговорим о том, что знают все, что сообщалось в средствах массовой информации.

Я хочу знать ваше мнение, как компетентного человека: считаете ли вы, что все убийства действительно связаны между собой?

— Может, и связаны, — неохотно согласился Олег, — но пусть о них о всех болит голова у милиции, а мне бы со своим убийством разобраться. Это Каморный пусть разводит там турусы на колесах, ох, извиняюсь, Каморный уже из игры выбыл.., так найдется у них еще кто-нибудь, чтобы ажиотаж поддерживать вокруг этих убийств!

— Ну хорошо, — примирительно заговорила Надежда, — давайте говорить только об одном убийстве — вашего директора Аркадия Бураго. Вы, я так понимаю, составили, так сказать, психологический портрет убийцы, этой учительницы?

— Составили, — угрюмо пробормотал Олег. — На вид нормальная женщина, одинокая только и довольно нелюдимая.

— Угу, на учете в психдиспансере не состояла, иначе бы ей детей не доверили, так ведь?

— Да, здоровая была.

— Но разве здоровый человек может вот просто так, за здорово живешь, расстрелять в упор свою жертву?

— Расстрелять-то он может, — протянул Олег, — да не в нашем случае, потому что там охрана стояла вооруженная и шансов уйти живой у нее не было никаких.

— Вот! — обрадовалась Надежда. — И я об этом же. То есть что делал в этом случае инстинкт самосохранения, который присущ каждому нормальному человеку? ;

— Крепко спал, — прямо высказался Олег.

— Можно пренебречь инстинктом самосохранения, допустим, если очень ненавидеть свою жертву. Но в нашем случае этого не было, потому что вы, я думаю, точно доказали, то Валерия Петровна не могла ненавидеть вашего директора, потому что никогда с ним не встречалась, то есть вообще никак не пересекалась.

— Да-да, конечно.

— Я вам больше скажу: я абсолютно уверена, что при вскрытии покойной Анищенко эксперты не нашли в ее организме ни малейшего следа наркотиков и вообще никаких лекарств!

— Точно, — в голосе Олега появились заинтересованные нотки.

— Ну так можете вы мне определенно сказать, что же с ней произошло? Зачем она это сделала?

— Черт ее знает, — честно ответил Олег.

— Ну тогда слушайте меня. Я нарочно начала издалека, чтобы подвести вас к одной мысли. Вы небось производили обыск в ее квартире на улице Братьев Васильевых?

— Как вам сказать.., официально обыск производила милиция.., но мы там тоже побывали, так сказать, по негласному соглашению с милицией нам разрешили.

— И когда вы беседовали с ее окружением, вам никто не рассказывал, что Валерия.

Петровна интересовалась.., ну, колдовством, белой магией и так далее? Дома у нее вы никаких материалов не нашли?

— Вы знаете, — оживился Олег, — что-то такое было. Дома мы нашли книжки по трансакциональному анализу, что-то про карму…

И сослуживцы ее говорили, что раньше она этим интересовалась, а в последнее время перестала упоминать. Она вообще в последнее время как-то от людей отдалилась, все одна да одна была. Там злые языки говорили, что это оттого, что она с директрисой интерната конфликтовала.

— Директриса, я думаю, тут ни при чем, — решительно высказалась Надежда. — Так вот, слушайте. Занятия в интернате заканчиваются часа в два, стало быть в три учителя уже свободны. У вас есть сведения, что Валерия Петровна делала с трех часов и до вечера? Когда она возвращалась домой, во сколько?

— Это трудно выяснить, потому что жила она одна, а соседи ведь не каждый день ее на лестнице встречали. По-разному она домой возвращалась, иногда в четыре часа дня, а иногда — в семь вечера. А где она бывала — никто не знает.

— Так я вам могу сказать, где она бывала по понедельникам и вторникам. Она ходила на занятия к тибетскому магу Ранбану Санмину в Центр культуры и отдыха, который находится недалеко от вашего дома у Московских ворот.

— Точно?

— Абсолютно точно. И знаете что, Олег, давайте-ка постоим немножко, чтобы вы не отвлекались на вождение, и я вам все вкратце объясню.

Олег беспрекословно согласился, он вообще поглядывал на Надежду с уважением. Он пристроил машину в небольшом тупичке, и Надежда коротко и сжато рассказала ему про трех типов, которых она видела в метро, про то, как подняла брошенный Валерией Петровной буклет и проследила ее до дома, а также про то, как она ходила узнавать насчет мага, и что буклет оказался оплаченным пропуском на специальные занятия к тибетскому магу Ранбану, как его там дальше, язык сломаешь…

— И что это доказывает? — недоверчиво щурился Олег.

— Пока это мало что доказывает, — признала Надежда. — Видела их в метро одна я, то есть только я заметила, что с этими людьми что-то не так и потом смогла связать их с убийствами. Теперь перехожу собственно к делу.

Девушка в Центре отдыха посылала меня к какой-то Белле Александровне, сказала, что у нее списки групп и вообще весь учет. Я, разумеется, к ней не пошла и не пойду, потому что там стали бы меня спрашивать, кто такая моя приятельница, как ее фамилия. А если бы я назвала фамилию Анищенко, то, надо думать, недолго бы после этого прожила.

— Вы так считаете?

— Да, потому что, в отличие от вас, убеждена, что я права и у тибетского мага занятия не простые, дело там нечисто. Понимаю, что мои утверждения кажутся вам пока голословными, но вот если бы каким-то образом поинтересоваться этими списками.., осторожненько так снять копии.., так, чтобы никто ничего не заподозрил. Есть у вас, наверное, такие специалисты?

— Есть. — Надежда не видела в темноте лица Олега, но почувствовала, что он улыбается.

— И вот если бы в списке группы, которая занимается по понедельникам и вторникам с четырех до шести обнаружились бы фамилии не только Анищенко, но и Локоткова, и Веретенникова, то вы бы согласились со мной, что дело нечисто?

— Да, пожалуй;

— Скажите, Олег, а что вы сами-то обо всем этот думаете?

— Откровенно говоря, не знаю, что и думать, — вздохнул Олег. — По городу ходят слухи, да и телевидение нагнетает обстановку — война в топливном бизнесе, передел рынка. То есть, грубо говоря, наша компания «Петройл» заказала Крутицкого, а те за это нам отомстили и заказали нашего Бураго. Но я вам вот что скажу: директор наш Бураго не был, конечно, кристально честным человеком, но политика компании была совсем не такой. Сами посудите, все было направлено на то, чтобы повысить популярность — благотворительность эта самая, а тут вдруг — заказать убийство конкурента! Ведь это весь так тщательно создаваемый имидж — псу под хвост! И потом: убийство произошло в «Голден-Холле». Да ни один уважающий себя киллер в таком большом закрытом помещении действовать не станет! После выстрела перекроют все выходы — и он пропал! Опять же, винтовку не протащить — смотрят на входе… Не-а, не наших это рук дело.