Генетический эксперимент - Александр Зубенко

студию танцев, ходила в бассейн и занималась рукоделием, что не мешало ей каждый вечер перед сном почитывать ту или иную книгу. В этом плане она пошла в меня, поскольку перечитала уже всю нашу домашнюю библиотеку, начиная от классиков научной фантастики и заканчивая авторами мистической философии, которой увлекалась Лена. Теперь записалась в библиотеку и, одобряя её желание читать книги только в бумажном переплёте, а не на планшетах, я окинул быстрым взглядом обложки.

…Тут-то и произошло то, что я впоследствии назову ударом свалившейся лавины. Просматривая титульный лист первой книги, я внезапно почувствовал внутри себя какое-то неясное шевеление, будто что-то или кто-то пытался всеми путями вырваться наружу, освободив себя от гнетущего одиночества. Сознание буквально выстрелило пучком несуразных мыслей, что вот здесь, прямо сейчас, не выходя из комнаты, я могу вызвать своего зеркального двойника и, прихватив с собой дочь, посетить любую страницу книги, как это было в случае с Леной, только в зале кинотеатра, когда наши сознания устремились внутрь кинофильма. От такого озарения я едва не подпрыгнул, дав тем самым возможность Яне посмотреть на меня с сомнением.

- Что, не нравится автор?

- Нет… - в горле у меня застрял комок величиной с Бразилию. – Наоборот, Янусь, мне даже как-то непривычно, что ты отдаёшь предпочтения таким взрослым книгам.

Она покраснела от удовольствия, а я всё не мог избавиться от ощущения, что меня будто кто-то подталкивает изнутри: «взгляни ей в глаза, взгляни ей в глаза…»

Книги были одного автора.

У меня возникло предчувствие, что сейчас должно произойти то неведомое, что теплилось в моей душе с момента обретения генетического дара, когда я уже успел совершить путешествие с Леной внутрь кинофильмов. С того момента, где-то в глубине подсознания зрела едва зыбкая, ещё не сформировавшаяся мечта, посетить иные измерения и со своей дочерью. С точки зрения Андрея, ни Лена, ни Яна не будут помнить всего случившегося с ними, как, впрочем, и произошло с Леной. Ни разу за всю нашу совместную жизнь, вплоть до сегодняшнего дня, она не вспомнила ни намёка на свои посещения, когда ещё на заре своих любовных отношений отправилась куда-то в неизвестность с молодым Алексеем. Я ещё не осознавал толком, каким образом смогу внушить Яне, последовать за моим зеркальным двойником на страницы книг, но мысль эта теплилась у меня в душе, ожидая подходящего случая.

Теперь этот случай наступил.

Автором был не слишком известный мне Александр Зубенко.

Первая книга называлась «Мегахранилище двойных планет», вторая «Восемь лётчиков или хозяин Байкала», и обе мне совершенно ни о чём не говорили. Где она откопала их в библиотеке, приходилось только гадать.

Я заставил мысленно Яну посмотреть мне в глаза, она тут же обмякла, сползла на диван и окунулась в небытие. Раздался едва слышимый хлопок, комната на миг озарилась нашими световыми маркерами, запахло озоном, и точка сингулярности швырнула наши сознания в вихри бушевавших магнитных полей.

…Наше путешествие началось.

********

Сразу схватив её за руку, мне на миг показалось, что мы оба потеряли слух. Глубокая мёртвая тишина в стоячем без движения воздухе оглушила нас буквально с головой. Так бывает в вакууме, когда будущие астронавты проходят тренировки в космической барокамере. Яна округлила глаза, прижалась ко мне и открыла рот от изумления, дрожа всем телом. Повсюду, куда бы ни распространялся наш взгляд, сплошными рядами шли какие-то секции, ячейки и ряды, уставленные доверху различными коробками, контейнерами и всевозможными упаковками. Только тут мне вспомнился сам сюжет книги «Глория. Властелины двойных планет», попадавшейся мне оказывается не так уж давно. Автор описывал в этой книге некое Мегахранилище, находящееся на виртуальной планете Глории, которая вращается вокруг солнца на той же орбите, что и наша Земля, только в противоположной её точке относительно солнца. Планета-дубль, планета-двойник, искусственно созданная цивилизацией V-го типа по шкале Кардашева, именуемой Властелинами Двойных планет. В этом Мегахранилище за миллионы лет Властелинами были собраны образцы всего, что когда-либо жило, росло или производилось на Земле за всю историю её существования, начиная от археозойской эры и заканчивая последними днями, когда писалась книга. Иными словами, в этом Мегахранилище находился животный и растительный биом всех эпох Земли, включая и последнего представителя – человека разумного. В секциях и комплексах Глории, которых насчитывалось несколько десятков миллионов, можно было обнаружить всё, что угодно. От первых трилобитов до саблезубых тигров, от синантропов до неандертальцев и современного человека, от каменного топора до суперсовременного компьютера, от первых хвощей и плаунов до последнего выведенного сорта орхидеи. И так далее, и так далее, и так далее. Сейчас мы, по-видимому, стояли в одной из сотен тысяч секций, которые, в свою очередь, входили в бесконечные комплексы, уровни и сегменты Мегахранилища. Я начинал смутно вспоминать сюжет книги. Некий инженер, заснувший в зоне магнитной аномалии, начал посещать в своих снах Мегахранилище, каким-то образом пересекая взаимодействующие между собой параллельные пространства. Помню, за ним начали охотиться какие-то ассасины, существующего в антимире клана, почти как за нами с Андреем. Дальше действие книги переходит в мезозойскую эру, где главные герои встречаются с представителями иных измерений, а под конец книги происходит первый в истории Земли контакт с инопланетным разумом сверхцивилизации Властелинов Двойных планет. Яна ещё не осознала, куда мы попали, но я уже имел смутные представления, что ожидает нас впереди. В этом Мегахранилище с древними артефактами нам не имело смысла задерживаться, поэтому, отдав мысленную команду своему зеркальному двойнику переместить нас на несколько десятков страниц вперёд, я прижал всё ещё дрожащую дочь к себе, встретился с ней взглядом, и… провалился в небытие.

Хлопок, пустота, запах озона, доля секунды, и мы уже около гигантских загадочных пирамид, веками стоящих в эпохе мезозоя. Вокруг всепоглощающая буйность растительности, летающие меганевры, ползающие артроплевры, ходячие диплодоки и прочие обитатели мезозойской эры. Огромное по объёму и непривычное нам солнце слепило глаза, воздух был влажным, и чувствовалось близкое веяние протоокеана Панталассы. Вот когда я вспомнил Андрея, ещё недавно рассуждавшего у костра о пермском периоде, куда нас занесло с Анжеликой.

Я внушил Яне, как и до этого своей будущей супруге, чтобы она ничему не удивлялась, воспринимая нашу вылазку на страницы книг, как само собой разумеющееся, и теперь она стояла, задрав голову, всматриваясь в небо, где над верхушками монолитных конусов парили птеродактили.

- Где мы, пап? – единственный вопрос, что она задала.

- Очевидно в мезозое, детка! – а у самого голос дрожал как натянутая струна. По сюжету книги сейчас здесь