Обреченный быть зверем (СИ) - Алая Татьяна

— Больно! — вдруг выдохнула девушка с мучительным страдальческим стоном.

— Твою мать! — только и успел пробормотать, обалдев Роман, подхватывая ее уже в падении, еле успев, чтобы она не упала и не поранилась.

Он как мог крепко держал Юлю, а девушка билась в судорогах в его объятиях. Роман отчетливо видел все очевидные признаки: она хрипела и стонала, но неумолимо превращалась. Он только и мог, что ошарашенно смотреть на все это, ничего не понимая. И только одна мысль теперь начала поглощала его все сильнее — он нашел спутницу, как бы странно это не получилось. И его сила в этот момент все сильнее кипела внутри от неумолимого желания соединиться с парой, радуясь и предвкушая это.

Глава 31

Юля медленно открывала глаза, и ее взгляд сразу уперся в деревянный потолок домика. В этот же момент девушка поняла, что лежит на спине в кровати, ей тепло и удобно, а в теле было странное ощущение: одновременно приятного томления, но разум хранил остаток воспоминаний о боли. Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, что случилось, но память упрямо выдавала пустоту. Оказывается, последним воспоминанием Юли было то, как она сидит на кровати, потом вернулся Роман, дал ей распоряжение организовать возвращение в Москву, а потом она вскочила, боясь своего начальника, но тут у нее закружилась голова. А потом все было как в тумане.

«Что со мной? Что случилось?!?» — судорожно думала Юля и не могла дать себе ответ на этот вопрос.

Она смутно смогла припомнить только то, как ей было очень жарко, потом ее сердце вдруг забилось как бешеное, словно в лихорадке, а затем ее накрыла боль. Страшная нестерпимая боль. А дальше полный абсолютный провал.

«Я ничего не помню!», — побледнев, поняла девушка, резко выдохнув.

Тут же Юля стала судорожно вытаскивать из-под одеяла руки и немного распахнулась, чтобы проверить, цела ли она. Девушка, еле дыша, осматривала себя, потому что больше всего ее интересовали сейчас раны на теле. Она, затаив дыхание и глухо бьющимся сердцем, смотрела на свои руки и грудь, боясь увидеть, что все переломано, что она вся изранена, хотя не понимала, как и почему так могло случиться. Именно ощущение боли, которую испытала и помнила, давало ей всепоглощающий повод и страх этого. Пока Юля исследовала себя, то, к своему облегчению, не увидела ничего даже похожего, ни одной даже мало-мальской царапины, постепенно при этом осознавая, что совершенно обнажена.

— Слава Богу! — выдохнула она, успокаиваясь, что хотя бы цела, но озадаченная своей наготой.

И тут она испуганно замерла, потому что поняла, что рядом в кровати есть кто-то еще. Юля резко выдохнула, не смея от шока даже вздохнуть, потому что допускать не хотела ту мысль, которая сразу пришла ей в голову. Она слишком хорошо помнила, что он вернулся, и как боялась Романа, опасаясь, что он садист, а еще что невозможно понять, что он хочет от нее. Мысли стали мелькать в ее голове, от чего девушка оцепенело лежала, пытаясь разобраться в том, что же с ней на самом деле случилось. Как так произошло, что она лежит обнаженная в кровати рядом с Романом?

«Кто же еще может здесь быть?!» — думала она ошалело, пытаясь вспомнить хоть что-то. — «Когда я пришла вчера, то тут стоял чай на столе. Я его выпила. Видимо, в нем было что-то добавлено, от этого мне стало плохо. И Алина, наверняка, его выпила, а потом упала в обморок, у нее еще были царапины. Или сначала царапины а потом обморок?!? — задавалась она вопросами, который был один хуже другого. — «Но что было именно со мной потом?!», — выдохнула она, вдруг понимая, что на нее накатывает паника. Все было намного хуже, чем Юля даже могла себе представить. Тут же в ее голове стали как головоломка складываться факты: ее состояние, обморок Алины, царапины на спине той, и вот теперь она лежит обнаженная и ничего не помнит. Она испугалась, что произошло что-то ужасное. Что это такой вариант отдыха у богатого Романа, тот самый его скелет в шкафу, который так хотела раскопать и вот, доигралась. Что он привозит девушек на эту свою усадьбу, опаивает и потом принуждать к сексу. А они не могли потом ничего вспомнить, а потому никто и не знает об этом. А все потому, что у него садистские наклонности или он просто извращенец. Хотя отсутствие царапин на ее собственном теле все же подспудно опровергали последнее.

Юля непроизвольно сжалась и стала чаще дышать, боясь посмотреть рядом с собой, чтобы лишь убедиться в том, что там именно Роман. Придя ко всем этим выводам, она даже не сразу нашла в себе силы повернуть голову и резко выдохнула, действительно увидев мирно спящего Романа, закинувшего одну руку к голове, а вторая лежала на его обнаженной грудной клетке. Одеяло накрывало его, начиная только с пояса и ниже, а лицо было спокойным и даже вроде как счастливым.

«Может я упала в обморок как Алина, а он остался, потому что это его домик? И ничего не было?», — пыталась Юля успокоить себя о том, как он оказался рядом с ней, тем более на кровати, затаив дыхание и разглядывая его, не веря своим глазам. — «Но он же отнес невесту в другое место и вернулся? А у меня есть комната», — тут же одернула себя Юля, понимая, что даже с натяжкой это не объясняет его нахождения с ней в одной кровати.

Но тут девушка поняла, что он лежит не только рядом, а под одним одеялом с ней, разметавшись во сне.

«Нет! Этого не может быть! Просто никогда в жизни не может быть!» — в неверии и шоке думала Юля, теряя голову от всего роя мыслей, который сейчас проносились в ее голове. Провал в воспоминаниях убивал ее, хотя стоило девушке задуматься в попытке вспомнить хоть немного, как у нее появлялось странное ощущение, что все наоборот хорошо. Вот только мысли и предположения, а еще леденящие кров выводы, приходящие в голову, не давали ей поддаться этому чувству, поэтому она отбросила то непонятное чувство почти сразу. Юля лежала и терялась во всем этом, в ощущениях, мыслях, напуганная всем тем обстоятельствами, в которых оказалась. Она лишь слышала в ушах, как бьется ее собственное сердце, пытаясь понять, что делать, что думать и как поступать теперь, а сама в этот момент мечтая, как можно более незаметно выскользнуть и убежать отсюда подальше. Ей нужно было разобраться во всем, но никак ни лежа обнаженной в кровати и начальником, которого не переваривала. Девушка даже думать не могла сейчас, что тут могло произойти, уже даже радуясь, что ничего не помнит. Вдруг ее взгляд наткнулся на свою полностью разорванную ночнушку на полу, а совсем рядом у кровати валялся халат.

«Нет, она разорвана! В клочья!» — в ужасе поняла она, опять боясь своих мыслей и предположений.

Вдруг, словно почувствовав, что Юля проснулась, Роман тоже зашевелился, открыл глаза и повернулся к ней лицом, внимательно смотря на нее, еще помня их страсть этой ночью. Но вдруг в его глазах отразился шок.

— Юля?! — выдохнул он удивленно.

Она резко повернулась к нему и увидела потрясение в его взгляде. Девушка не понимала почему, увидев лишь, что он словно тоже не ожидал обнаружить ее в своей постели. Она вдруг подумала, что, может, их обоих для чего-то опоили. Потом она опять начала судорожно с собой спорить, и запуталась окончательно, а потому просто выдохнула и забормотала:

— Я сама ничего не знаю и ничего не помню! Этого ничего не должно было быть! Это ошибка и недоразумение! Я сейчас же ухожу!

При этом помешкав немного, стесняясь и смущаясь своей наготы, прикрываясь как могла, он дотянулась до халата и стала судорожно его надевать, сев на кровати спиной к нему.

Роман смотрел на Юлю, но не узнавал ее. Вместо блеклого воробышка, к которому он уже так привык, перед ним теперь была роскошная русоволосая красавица с лицом Юли, но от сексуальности и чувственности которой у него захватывало дух. Волосы ее были чуть более другого цвета, скорее с медовым оттенком, чем обычно, а глаза оказались глубокого завораживающего серо-голубого цвета. Мужчина вдруг понял, что никогда не видел ее без очков, поэтому смог рассмотреть и оценить их красоту только сейчас. Но, кажется, сама Юля даже не понимала и не знала того, что стала другой во всех смыслах. Мужчина же замер, любуясь, а слова девушки только через несколько секунд стали доходить до его сознания.