Ночь которая умирает (сборник) - Айзек Азимов

Близился час, когда ночная тьма всего черней и гуще. За поворотами извилистой, ведущей вверх дороги в свете фар всплывало пустынное, первозданно чистое полотно. Даже патрульную машину не встретишь здесь. Слишком глухой уголок.

Я задумался. Отчего же он все-таки сошел с ума? Гонщик-профессионал постоянно балансирует на грани между жизнью и смертью. В этом Сесукэ должен был отдавать себе отчет. Потеряв телесную оболочку, он сам пожелал превратиться в машину. Воля его исполнилась. Он слился в единое целое с машиной, которую так любил. Но блаженство длилось недолго. Почему? Потому что, видимо, существование кибернетического организма в конечном счете лишено смысла. Живой человеческий разум не в состоянии жить в холодных металлических недрах…

Внезапно впереди сверкнули яркие огни. Дорога здесь делала плавный поворот. С левой стороны поднимались скалы, справа зияла бездонная пропасть. Неожиданно метрах в двухстах от меня вспыхнул отраженный склоном горы свет фар. И тут же из-за поворота на невероятной скорости вылетела машина." Ее здорово занесло, но она мгновенно выровнялась. Когда я пришел в себя от изумления — не часто видишь такой высокий класс езды, — она была уже далеко. Однако я успел разглядеть низкую осадку двухместного спортивного автомобиля и его цвет — темно-зеленый… Он! Ошибки быть не могло. Я узнал обводы машиныубийцы. Они навсегда врезались мне в память.

Я механически переключил передачу, резко нажал на тормоз. Машина пошла юзом и остановилась. В эту секунду меня ослепило снова: из-за поворота нарастал свет. Послышался визг шин, и из-за скалы выскочило несколько машин. Точно свора охотничьих псов, гонящих лисицу. Псы учуяли добычу. Они отыскали заклятого врага, и началась травля.

Я не мог взять в толк, почему Сесукэ убегал. Или перед тем, как покончить с ними, он решил немного поразвлечься? Пальцы мои сами потянулись к тумблеру на приборной доске. Масляная пушка… Она стреляла пластиковыми капсулами, каждая содержала около пяти литров масла. Капсулы выстреливались сжатым воздухом из отверстия рядом с решеткой радиатора. Попав в цель, снаряд разрывался, и масло заливало дорогу. Я уже убедился в действенности этого «оружия». Старый Кайда был прагматиком и, тратя деньги на столь опасное и противозаконное приспособление, исходил из того, что когда-нибудь оно обязательно пригодится. Я повернул тумблер. От выстрела машина содрогнулась. Огни переднего автомобиля словно заволокло дымкой. Дальнейшее выглядело неправдоподобно: машина потеряла управление и завертелась на месте, точно собака, пытающаяся поймать собственный хвост. Я от души пожелал, чтобы водитель оказался на высоте. Ведь я вовсе не хотел, чтобы он угодил в пропасть. Пронзительный визг тормозов, скрежет железа… Три передние машины скользили, сцепившись вместе, пока не уткнулись в склон горы.

Дальше я смотреть не стал. Резко развернувшись, я рванул вперед, как ракета со старта. Меня больше не занимала судьба "гоночного племени". Я начал погоню.

Повороты так и мелькали за окном. Дорога шла вниз. Заложив очередной вираж, я наконец увидел его — впереди, метрах в пятистах. Высвеченный из тьмы светом моих фар, темно-зеленый автомобиль начал сбрасывать скорость, явно подпуская меня поближе.

Я повис у него на хвосте, немного справа. Он вылетел на встречную полосу. Прибавил газ. И мы понеслись, почти слившись друг с другом. Я бросил взгляд в боковое стекло. Зловещий силуэт спортивного автомобиля точно распластавшийся на земле паук. Там, под приборным щитком, в блоке контроля, бьется живой разум Сесукэ Кайды, окруженный сложнейшей электроникой. Но… Он не один! В кабине, в которой не может быть никого, я разглядел чей-то бледный профиль.

Лицо повернулось ко мне. Маки! Сверкнули белые зубы. На ее лице застыло странное выражение блаженства, точно она была совершенно пьяна. И тут я понял. Она переживала наивысшее наслаждение. Ни с чем не сравнимое счастье — вверить себя любимому человеку…

Время от времени Сесукэ давал восторженный гудок. Он приветствовал меня! Он искренне радовался нашей встрече… Лицо мое залила краска стыда. Выходит, я ошибся? Напрасно думал, что он меня ненавидит?

Однако испытывать угрызения совести мне пришлось недолго. Резко вильнув, Сесукэ нанес мне сильный удар по корпусу. Я перехватил руль и отчаянно попытался выровнять потерявший управление автомобиль. Машина-убийца оправдывала свое название. Проявление дружеских чувств было лишь минутной слабостью.

Новая яростная атака! Один за другим следовали жестокие удары. Справа чернела пропасть. Похоже, он, обезумев от ярости, старался столкнуть меня туда. Мы оба уподобились диким животным, забывшим обо всем на свете в упоении кровавого боя. Мы вкладывали в удары все свое умение и ловкость, чутко подмечая малейший промах друг друга.

Визг шин раздирал барабанные перепонки, оглушительно грохотали крылья. Промелькнуло несколько поворотов.

Наши силы и шансы на победу были примерно равны. Но такая гонка на бешеной скорости не могла продолжаться бесконечно. Когда я понял это, то был уже на волосок от гибели.

После очередной, особенно жестокой атаки мой автомобиль потерял управление и понесся прямо на бетонный бортик. Я изо всех сил нажал на педаль тормоза и, упершись, вывернул руль влево. Сминая, словно бумагу, стальной кузов, машина врезалась в ограждение и остановилась, зависнув над пропастью передними колесами.

Я дернул ручку дверцы, но она не подалась. Наверное, заклинило при ударе. А он пронесся вперед и теперь, круто развернувшись, приготовился к атаке. Оцепенев, я наблюдал за ним.

Чтобы сбросить меня в ад, Сесукэ вовсе не требовалось усилий. Достаточно было лишь слегка подтолкнуть сзади…

Одна из фар у него не горела: разбилась во время схватки. Но этот единственный глаз яростно слепил меня. Зажмурившись, я ждал конца. Но конец все не наступал. Вместо этого раздался сильный удар о бортик и одновременно отчаянный скрежет тормозов.

Открыв глаза, я увидел: машина-убийца летела над пропастью, медленно падая вниз. Она едва не задела меня. На секунду мелькнуло лицо Маки — запрокинутое, с перекошенным в беззвучном вопле ртом.

Не знаю, почему он вдруг потерял управление. Может, при ударе о бортик у меня вылился на дорогу весь запас масла. А он неосмотрительно вылетел на эту скользкую поверхность. При разгоне скольжение фатально. Аварийное антиблокирующее устройство тормозов не успело сработать. Все попытки удержаться на дороге оказались тщетны, и он — нет, они полетели в ад. Вместо меня.

Смолкло в ущелье долгое грохочущее эхо. Неправдоподобная тишина окружила меня. Я висел на пристяжных ремнях, как на кресте, и не мог перевести дух. Нужно было еще немало времени, чтобы прийти в себя.