Чужая игра - Михаил Шуваев

– Но мы же ничего толком не знаем! – возразил Волков.

– Достаточно самого факта нашего пребывания там, – проговорил Ричард. – До этого они могли считать, что мы лишь предполагаем – чисто эмпирически! – наличие чужой, инопланетной, воли в событиях на Арктуре. Теперь же…

– Подождите, подождите! А как же Одинокий утес? – спросил капитан.

– Да, верно. Но вы все слышали предварительные выводы спасателей: взрыв и разгерметизация произошли из-за аварийного срабатывания пироболтов на люке запасного выхода. Никакой мистики, а уж тем более инопланетян! – пояснил Сноу.

– А видеосъемка?

– Никто не знает, что она у нас есть.

Где-то вдалеке раздались маталлические звуки. Детективы замерли и переглянулись.

– Так, похоже, у нас гости. Думаю, что это с Тетраэдра за нами прилетели. Пошли в диспетчерскую.

Когда они добрались до центрального поста, там вовсю хозяйничали инженер и двое спасателей. В кресле сидела мадемуазель Лоик. Завидев входящих конокомовцев, она тряхнула своей огненной прической и произнесла:

– Господин Сноу, потрудитесь объяснить, как вы сюда попали и что здесь делаете? Нет, это надо, а? – она оглянулась на инженера и спасателей. – Мы сюда прилетели – а майор Сноу с коллегами затаились на астероиде и даже свой флаер спрятали с глаз долой!

Тон, которым это было сказано, не оставлял сомнений в том, что Барбара Лоик считала себя в полном праве задавать вопросы в подобном тоне. Сноу набрал в грудь воздух, чтобы осадить рыжую командиршу, но выручил Волков:

– Барбара, это моя вина. Я решил показать нашим гостям недостроенный комплекс, но кто-то угнал мой флаер.

Воцарилось молчание. Инженер и оба спасателя при последних словах капитана замерли и обернулись. Барбара встала с кресла:

– Я не ослышалась, Андрей, у тебя угнали флаер?

Капитан виновато развел руки и улыбнулся. Неординарность и комизм ситуации дошел наконец до Барбары и ее спутников, и они сначала нерешительно, но затем громко рассмеялись.

– Волков, ты нас выставишь на всеобщее посмешище! Подумать только – у начальника службы безопасности угнали флаер! Прямо Чикаго двадцатого века, а не галактическая космоверфь! – съязвила Барбара, но было видно, что напряжение, читавшееся в ее взгляде в самом начале, не отступает. – Ладно, собирайтесь, мои ребята сейчас кое-что посмотрят на станции, и будем возвращаться. Но свой флаер ты, Волков, уж будь любезен, ищи сам, без нашей помощи. Это же надо – угонщики флаеров у нас на Тетраэдре! Уму непостижимо!

Инженер остался в центральной диспетчерской и, больше не обращая внимания на Сноу и его друзей, открыл другой кожух и стал копаться в кишках главного компьютера. Оба спасателя вышли в коридор, многозначительно переглянулись, обратив внимание на покореженную дверь, и, печатая магнитный шаг, удалились в сторону шлюза. Барбара переключила свое внимание на консоли систем жизнеобеспечения станции. Через несколько минут она что-то пробурчала себе под нос и вышла вслед за спасателями.

Ричард подошел к панорамному экрану и наблюдал, как оба спасателя, надев скафандры, поднялись по лесенке на крышу станции, подошли к белой тарелке антенны и, открыв небольшой ящичек в станине, принялись за ремонт. Ричи смотрел на них, но мысли его были совсем в другом месте.

«Почему спейсфлаер с Трапеции прибыл так быстро? Почему Лоик полетела сразу сюда, на астероид А-147, а не на Одинокий утес, например? Они что, специально их искали? Но Дон Кимура и Пирс прекрасно знают правила игры, и не стали бы поднимать панику раньше времени… – думал агент. – Хотя мы отсутствуем больше суток. Почему, почему, почему!.. Сплошные вопросы, а ответов нет».

Он посмотрел на Айво и Андрея и кивком головы пригласил их выйти в коридор. Оказавшись в коридоре, детективы отошли на несколько метров от помятой двери.

– Вам не кажется подозрительным прилет сюда Барбары Лоик со товарищи? – тихо спросил Сноу.

– Что тебя смущает, Ричи? – взглянул на него Айво.

– Всё!

– Нет, что тебя смущает конкретно?

– Айво, действительно, все смущает. И то, что они вообще прилетели, и то, как быстро прилетели, и то, что прилетели именно сюда, на А-147, и то, что прилетела сама Лоик.

Айво передернул плечами. Волков пригладил светлые кудри, взглянул на Сноу и индифферентно произнес:

– И то, что прилетели не за нами…

Ричи взглянул на русского:

– Думаешь?

– Они прилетели не нас спасать, – с полуулыбкой пояснил капитан, – а что-то проверить или по какому-то сигналу, но никак не за нами.

Айво почесал затылок:

– В самом деле, Ричи, смотри, Барбара слегка выговорила нам и капитану, так, скорее для проформы, а потом все они отправились…

– Минуточку! Спасатели ремонтируют антенну. Все правильно – была поломка. Инженер проверяет компьютер. Тоже вроде логично… – начал загибать пальцы Сноу.

– …но вот куда пошла сама Лоик? – закончил Волков.

Астронавты замолчали. В конце коридора послышался звук открываемой двери, и замаячила рыжая прическа Лоик. Она прошла мимо, разговаривая со спасателями, работающими снаружи:

– Долго вы там еще копаться будете?

– Работы минут на тридцать-сорок, мадемуазель Лоик, – ответили с крыши станции.

– Давайте, не задерживайте всех нас, поторапливайтесь!

Спустя полтора часа, как только отремонтировали и проверили связь, спейсфлаер спасательной службы медленно приподнялся над каменной площадкой, развернулся и, постепенно ускоряясь, покинул негостеприимный астероид. Сверкающая в лучах Арктура антрацитовая скала, неторопливо вращаясь, скрылась в межпланетной мгле.

Глава 20

Гебриэл Найт отодвинул тарелку и взял в руки запотевший бокал темного пива. Холодный терпкий напиток приятно обжег нёбо. Лейтенант откинулся на мягком стуле и вытянул ноги. По телу разливалась истома. Организм требовал сиесты, но дела диктовали другое. Позволив себе поблаженствовать с четверть часа, Найт с сожалением допил пиво и, расплатившись, направился в офис электронной газеты «Бриз тудей», где Миранда работала нештатным корреспондентом. Принявший его заместитель главного редактора ничего интересного сообщить не смог. Миранда в последние два года едва ли написала пару-тройку заметок в их газету и получила за это сущие гроши. В редакции она не появлялась больше года. Заметки пересылала по электронной почте, гонорары ей перечисляли на карточку.

«Тут – пустышка», – резюмировал Найт, выходя на улицу.

Однако мысль о МИППСе Миранды, который исчез во время или сразу после происшествия, не давала покоя. Не мог же прибор просто взять и испариться! Если предположить, что Миранду убили – а в этом Найт теперь был полностью уверен, – то, скорее всего, убийца и побеспокоился о том, чтобы его не нашли. Но существует все-таки мизерный шанс на то, что МИППС просто потерялся где-то на месте преступления. Но где? Ведь все обыскали полицейские и следователи: и восемнадцатый этаж, и место падения. Минуточку!.. Найт даже остановился от пришедшей в голову мысли. Полиция производила обследование места происшествия и ничего больше! Никто специально и не искал этот МИППС, о нем просто забыли. Ну конечно, ведь и соседи, и в редакции, и даже косвенно в полиции подтвердили, что чета Гиллиамов вела уединенный образ жизни. Это и понятно, учитывая ситуацию с сыном. Они редко встречались с кем-либо, значит, и звонили Миранде нечасто. И если МИППС потерялся, то никто на него и не звонил! Все, с кем общалась Миранда, в тот же день узнали о ее смерти – муж, Аурелия, сын… Стоп, а где в это время был сын? Найт снова полез в память коммуникатора и нашел нужную базу данных. Оказалось, что Каспар Радд проживал по тому же адресу, что и Гиллиамы, с момента своей выписки из АМЦ в 2272 году и был оформлен как племянник Тора Гиллиама. Квартира у Гиллиамов была большая – около трехсот квадратных метров – и занимала полэтажа высотного жилого кондоминиума с бассейном и флаер-площадкой на крыше и большим садом на нулевом этаже и вокруг здания.

Гебриэл несколько минут подумал и направился в сторону Барклай роад – улицы, которая прямым лучом рассекала кварталы Бриза от центра до самой окраины. В доме номер 21–10, где жили Гиллиамы, он надеялся получить какую-нибудь информацию от их соседей. Вспомнив фамилию одной из соседок, показания которой фигурировали в деле Миранды, он нашел номер Дженнифер Кролл в электронном справочнике Бриза и позвонил. Та сразу ответила, и они договорились, что Найт подойдет к ней домой через четверть часа.

Лейтенант взглянул на часы, прикинул расстояние и шагнул на движущийся тротуар, который неторопливо понес его вдоль кондиционированных улиц Бриза, сверкающих поляризованным стеклом и прозрачным бетонопластиком. Местное светило давно миновало зенит и начинало медленно клониться к горизонту, удлиняя и деформируя тени. Наступало самое жаркое время суток – послеполуденный зной.