Мечты о пламени - Келли Сент-Клэр

заседаний. Важные люди вскакивают со своих мест и смотрят, как я занимаю место напротив пустующего трона Джована. Отлично. Теперь уже и я хлопаю дверьми.

Они снова вскакивают, когда дверь позади трона хлопает. Джован проходит внутрь, не зная или не заботясь о том, что напугал их. Советники возвращаются к своим спорам, а я сижу, почти не слушая, размышляя о том, что я узнала о жене дяди Кассия. О том, что она знала. Мать изгнала её, как только я стала достаточно взрослой, чтобы оставаться одной. Тетя Джайн знала о моих голубых глазах. Она стала угрозой для Татум.

У меня нет воспоминаний о её лице, но опять же меня терзают сомнения, что мою вуаль часто снимали. Я провела годы с женщиной, которая, по мнению Оландона, могла любить меня. Кто-то мог любить меня. Эта новость потрясла меня не меньше, чем другие ошеломляющие откровения Оландона.

Он сказал, что она попросила его рассказать мне историю. Ту, которую она рассказывала мне в младенчестве. Я знала концовку, хотя не могла вспомнить, что когда-либо слышала её.

— Что ты думаешь, Татума? — спрашивает Роско.

Я сажусь ровнее.

— Прошу прощения?

Раздаётся приглушенный смех, не совсем неприятный. Не думаю, что я одинока в своей невнимательности. Мужчина, сидящий через несколько мест слева от меня, похоже, заснул на своей руке.

— Возможно, Татума поздно вернулась? — произносит ехидный голос. — Я вот озадачен, где же была Татума последние несколько дней?

Я поворачиваюсь к Блейну.

— Уверенна, если бы Король хотел, чтобы ты знал, он сказал бы тебе, — сладко говорю я.

Драммонд гыркает от удовольствия.

— Она тебя подловила, малыш Блейни.

Это поднимает Драммонда на три пункта в моём рейтинге, что даёт ему в общей сложности три пункта.

* * *

— В чём дело? — говорит Джован мне на ухо.

Я едва не выпрыгиваю из своей кожи. Я чуть не прошла мимо него по пути к нашему столу. Я изучаю ближайшую область обеденного зала. Никто не находится достаточно близко, чтобы услышать.

— Джован, — произношу я.

Я вдыхаю его запах, и он каким-то образом успокаивает меня.

Я слышу, как Джован делает глубокий вдох.

— Я бы мог весь день слушать, как ты произносишь моё имя, — вскользь говорит он.

Его имя? Ему нравится, как оно звучит? Если он не отойдёт, меня можно будет убедить повторить его. Его запах сводит меня с ума.

— Ты беспокоишься на счёт завтра? — спрашивает он.

Завтра! Новости Оландона полностью вытеснили моё «раскрытие» из головы. Я качаю головой, потрясенная возросшим беспокойством.

— Я… озабочена вестями моего брата об Осолисе, — говорю я.

Джован жестом показывает мне отойти к стене. Он стоит как щит, отгораживая меня от обеденного зала с едой, пока я рассказываю ему о самых важных аспектах.

Когда я заканчиваю, он отказывается от своей роли защитника и прислоняется к стене рядом со мной. Мой обзор теперь свободен, и я вижу, что мы стоим у стола Арлы. У меня челюсть падает, когда я вижу рядом с ней Жаклин. Фиона была права! Жаклин крутится вокруг Арлы. Но Джеки ненавидит её! Вся эта ситуация обескураживает. Арла смотрит в мою сторону, её поза напряжена. Похоже, я снова в её списке непослушных. Она всегда рассматривала Джована как свою собственность. Как самая знатная женщина Брума, будучи дочерью Драммонда, она, вероятно, готовилась к положению королевы. Эта женщина, в прошлом партнерша Короля по постельным утехам, вскоре после моего прибытия в Гласиум, не слишком любезно предупредила меня держаться от него подальше. Я уже слышала, как кто-то назвал её золотоискательницей. Описание подходило. У нас было много стычек, и я всегда находила в наших перепалках много смешного. Именно поэтому раскалённый добела гнев в моём желудке застал меня врасплох. Очевидно, теперь меня это очень сильно волнует.

— Как могла твоя мать обращаться со своими людьми подобным образом?

Я слышу яростный вопрос Джована и стараюсь как можно лучше сдержать свою ревность. Это совершенно новый для меня опыт. Ещё чуть-чуть и мне станет плохо.

— Я не знаю, — вполголоса отвечаю я.

Его пальцы лежат рядом с моими, чуть касаясь боковой стороны моей руки. Надеюсь, Арла видит это.

— Это не твоя вина. Ты не могла знать. Это на совести твоей матери, — продолжает он.

Он прав. Я отчасти понимаю, что то, что он сказал, правда. Даже если бы я знала, что она делает, любая попытка остановить её привела бы к моей казни.

— А у этой тети Джайн была информация о твоём отце? — спрашивает он.

— Не много, — признаю я. — Только то, что он был хорошим певцом. Ландон сказал, что она часто теряла нить своих мыслей. Он подумал, что её могли сильно пытать. Сказал, что на её руках были шрамы.

Джован безразлично осматривает рукоять своего меча.

— С тех пор как ты вернулась, я ожидал, что ты будешь ежедневно проверять мои архивы.

Я коротко смеюсь.

— С таким количеством свободного времени?

Он с усмешкой соглашается, отталкиваясь от стены.

Я дважды проверяю, чтобы убедиться, что пространство свободно. Члены ассамблеи всегда обходят Короля стороной, возможно, это следствие его длительной самоизоляции.

— Джован… Я знаю, что у тебя проблемы с моим братом. Но не мог бы он поискать в архивах вместо меня? — спрашиваю я. — У него будут строгие указания.

— Дело не в том, что он мне не нравится, Олина. Дело в том, что он волком смотрит на меня каждый раз, когда я смотрю на тебя, — говорит он. — Что происходит очень часто.

В его тоне звучит раздражённое веселье. Неохотная улыбка расползается по моему лицу. Может быть, это потому, что он указал на это раньше, но внезапно звук моего имени на его губах заставляет мой желудок сжиматься.

— Ты прав.

— Конечно, — говорит он. — Насчёт чего?

— Что? — спрашиваю я.

Он бросает на меня странный взгляд.

— Ты сказала «ты прав», я спросил насчёт чего?

Я замираю. Вени, я сказала это вслух? Я открываю рот, чтобы соврать, но скрипучее хихиканье Арлы останавливает меня. Мой рот захлопывается. Я знаю, что это мелочно. Это должно быть ниже меня. Но я не могу видеть Джована с ней. Возможно, ни с кем. Пока я не покину Гласиум и без шансов на возвращение. Он заслуживает счастливой жизни, но мне невыносимо видеть это.

Я делаю глубокий вдох, зная, что я ужасный человек, раз поощряю это.

— Мне тоже нравится слышать, как ты произносишь моё имя, — говорю я.

Я почти бегу к своему месту за столом у трона, прикладывая обе руки к