Небо и грозы Электрет - Нинель Мягкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первые любопытствующие пассажиры тонкой струйкой вливались в левый коридор, стекали вниз по лестнице, и рассредотачивались на обширном перроне. Доступ к рельсам был перегорожен узорными декоративными решетками, чтобы случайно зазевавшиеся не оказались на рельсах. Для доступа к поезду в ней проделали пять ворот, которые открывали специальные служащие, в данный момент просто торжественно вытянувшиеся по стойке смирно рядом с дверцами.
Вдоль каменной стены с яркими фресками под потолком, протянулись длинные столы с угощениями. Любезные девушки и парни в униформе будущей подземно-транспортной службы – темно-синей, простого прямого кроя, но очень элегантной – вездесущая Джеральдина постаралась, как-никак, королевский заказ! – стояли рядом с набором тарелок, предлагая первым посетителям блюда на дегустацию.
Билеты на церемонию открытия продавались заранее, и по немаленькие ценам, так что внутрь попали в основном зажиточные горожане. Чтобы избежать бунтов и обвинения в дискриминации, несколько десятков приглашений были разыграны в лотерею, чтобы несколько простых людей тоже имели возможность попасть на запуск первой в Городе подземки. Для остальных наверху, на площади, организовали ярмарку, с аттракционами, театральными шоу и многочисленными прилавками, торгующими всякой сувенирной продукцией. Миниатюрные поезда, куклы в костюмах транспортных служащих и постановочные фотографии «на память» разлетались быстрее горячих пирожков.
Многие магазины Торговой Сферы прислали своих представителей, для рекламы и привлечения покупателей сбывая залежавшийся товар за треть цены. Всем польза, бизнесменам еще и прибыль.
Опасаясь потеряться в толпе, Фелисия намертво вцепилась в закутанного по самые уши в плащ эшемина. Количество почетных пассажиров с непривычки даже у нее вызвало небольшой приступ паники, что уж говорить о едва держащем себя в руках Терегана. Он еще на входе начал подумывать, как бы так сбежать, чтобы никто не заметил.
Однако, повисшая на нем буквально девушка пресекла планы отступления на корню.
Они уже добрались практически до нижней, посадочной площадки, когда инженер поняла, что их третьего не хватает.
Повертев головой, Фелисия поняла, что герцог отстал в самом начале пути под землю. Макс нашёлся у стены на самом верху лестницы, около развилки. Он оживленно обсуждал что-то с кудрявым юнцом, довольно просто одетым для такого торжественного мероприятия. На недоросле было нечто вроде рабочей униформы, порядком заляпанной маслом и другими неопределимыми пятнами. Проходящие мимо толкались и ругались, что собеседники заняли и без того узкий проход, но герцог с истинно аристократическим видом их игнорировал.
Что герцог мог обсуждать с неряшливым рабочим? Макс был явно недоволен, и вычитывал парню шепотом, так что ничего не разобрать в гудении толпы. Герцог ругался весьма убедительно. Бедолага рабочий краснел и бледнел, и только успевал вовремя кивать и отнекиваться.
Наверное, это кто-то из подмастерьев герцога, решила Фелисия.
Многие известные ученые, не справляясь с объемами работы, или просто желая поделиться знаниями, брали себе помощников. Подержать-помыть-принести, не более, зато в обмен предоставлялась возможность наблюдать за работой специалиста, и принимать периодическое участие. В перспективе сертификат о прохождении практики, и куча предложений работы на различных предприятиях. Выгода окупала все трудности.
У Макса и Фелисии таких проблем не было – их с детства поддерживали семьи, умения и навыки передавались в аристократических родах из поколения в поколение.
А что было делать тому, кому не повезло, например, появиться на свет в семье пекаря, и вдруг обнаружить в себе склонности к животноводству? Именно, они шли в подмастерья. Работать, конечно, приходилось больше, чем наследникам именитых фамилий, но зато появлялся шанс зарабатывать любимым делом, а не просто идти по стопам родителей и мучиться потом всю жизнь от нереализованных желаний и потребностей.
Поезд возвестил о своём прибытии издалека – скрипом колес на рельсах, долгим мелодичным перезвоном сигнального колокола, и яркой газовой лампой над передним стеклом водителя, освещавшей ему путь. Пыхая паром и выпуская клубы дыма при торможении, длинный состав из одного локомотива и пяти вагонов величественно подполз к перрону и замер. Дверцы остановились строго напротив соответствующих ворот, и Фелисия в который раз почувствовала гордость за деда – так досконально все рассчитать до миллиметра!
Погрузка в вагоны началась. Девушка встретилась взглядом с Максом, и тот, не отвлекаясь от разговора, махнул ей – мол, езжайте без меня. Она кивнула, показывая, что поняла, и увлекла вконец побледневшего Терегана за собой.
Эшемину нелегко давалось пребывание под землёй. Мало того, что полная изоляция, так еще и свет только искусственный, да и со свежим воздухом проблемы. Подземка предусматривала вентиляцию, но, похоже, часть пропеллеров сегодня еще не запустили, а любопытствующего народу набилось порядком. Дышать становилось все тяжелее и вонючее.
Любезные служащие распахнули резные деревянные воротца, затем двери поезда, приглашая на вход. Дамам, особенно в пышных юбках, предлагали даже руку для того, чтобы перешагнуть довольно широкую щель между перроном и поездом. Надо будет доработать этот момент, подумала мимоходом Фелисия, устраиваясь на мягком диванчике у окна. Ступеньку сделать выдвижную на поезде, или может приступочку на перроне, которую можно поднимать вертикально, когда не нужна? Поспешно выхватив записную книжку, девушка принялась записывать мысль, пока та не убежала.
Эшемин с любопытством осматривал внутренности вагона. Воздух внутри оказался посвежее, с легким налетом остаточного заряда. Наверное, стоянка находилась у поверхности. Подпитавшийся Тереган немного пришёл в себя и нашёл силы оглядеться.
Вдоль одной из стенок вагона, напротив входов, протянулись мягкие бархатные диванчики. Каждые три места разделяли подлокотники. В прорезиненной крыше прорезали небольшие круглые окна, позволявшие выглянуть наружу и разглядеть устройство тоннеля. Смысла в окошках эшемин особого не заметил, разве что скоротать время на станциях. Как только поезд тронулся, вокруг воцарилась кромешная темнота. Под крышей вагонов покачивались портативные горелки, источая кисловатый запах изолирующего газа и подсвечивая интерьер тёплыми оранжевыми отблесками.
Напротив диванов, между входами, расположились удобные индивидуальные кресла. По два, друг за другом, лицом по ходу движения. Как пояснила Фелисия, оторвавшись наконец от записей, чтобы людей меньше укачивало. Даже сейчас на некоторых дамах наблюдался зеленоватый цвет лица, а когда на тестовом вагоне установили кресла против хода, стошнило даже нескольких закаленных мужчин, добровольцев-испытателей.
Поезд, дёрнувшись, устремился по прямой
Девушку от резкого прибавления скорости качнуло прямо на эшемина. Несмотря на много слоев одежды, разделявшей их тела, Фелисии показалось, что по ее руке пробежала небольшая молния. Плечо, прижавшееся к Терегану, закололо мурашками.
И это не имело ничего общего с электричеством.
Эшемин замер, и вроде даже перестал дышать, но не отстранился.
Опомнившись, Фелисия сама выпрямилась, сцепив руки на коленях.
Неизвестно, чего она
