Остров страсти - Карен Робардс

Состояние Джона улучшилось, и он уже мог сам вставать с койки и, ковыляя, добираться до стула рядом с окном Ему не терпелось снова выйти на палубу, но Кэти боялась разрешать ему такие длительные прогулки. Джон неохотно соглашался с ее резонами, но - как подозревала Кэти - только из-за того, что он не хотел выказывать свою слабость перед всей командой. Однажды он обмолвился, что экипажи пиратских кораблей напоминают ему волчью стаю: превыше всего они уважают силу. Стоило вожаку проявить слабость, и ему было несдобровать. Матросы "Маргариты" ходили под началом Джона уже несколько лет, и он не сомневался в их преданности, однако его жизненный опыт говорил, что ни одному человеку нельзя доверять до конца. Он велел корабельному плотнику вытесать себе костыли и, стиснув зубы, ожидал в своей каюте полного выздоровления, когда он сможет вернуться на ют прежним Джонатаном Хейлом, могучим и грозным капитаном

Кэти вздохнула. О том, что Гарри в нее влюбился, узнал, кажется, весь корабль, а Петершэм даже зашел так далеко, что многозначительным взглядом предупреждал ее о ревности капитана. Стоит Джону возобновить командование "Маргаритой", и увлечение Гарри перестанет быть для него тайной. Кэти испробовала все, что мог подсказать ее изощренный женский ум, чтобы отвратить от себя внимание Гарри, но безуспешно. Оставалось надеяться, что Джон посчитает влюбленность молодого человека вполне естественной для мужчины, который, находясь в открытом море, каждый день видит перед собой только одну женщину, и не станет особенно волноваться. А может быть - и это было бы лучше, - возвращение Джона на капитанский мостик так напугает Гарри, что Джон никогда и ничего не узнает?

Стоял прекрасный день, теплый и солнечный. Если бы не дул легкий ветерок, было бы просто жарко. "Маргарита" плыла на юг, и Кэти могла только предполагать, какой курс на сей раз избрал для корабля Джон. Запасы воды и пищи снова подходили к концу. Когда Кэти начинала выпытывать, куда они направляются, Джон только таинственно улыбался. Она покачала головой С каждым днем он все больше и больше становился похожим на проказливого мальчишку. Улыбаясь, девушка вернулась в каюту. Вдруг она перестала улыбаться и сурово нахмурилась. Она увидела, что Джон, натянувший свои любимые черные штаны, слишком тугие для его перебинтованного бедра, сидит за столом и изучает какие-то карты. Кэти шагнула к нему и, остановившись рядом, положила руку на его голое плечо.

Не обернувшись, он пробурчал приветствие. Кэти состроила недовольную рожицу. Порою Джон бывал неучтив.

- Ты напрасно встал, - озабоченно сказала она ему в затылок. Джон поднял руку и обвил девичью талию. Затем он потянул ее

к себе, и Кэти наконец оказалась перед его глазами. Он озорно улыбался. Кэти чувствовала, как ее сердце тает от нежности.

- Ты выглядишь как ангел, - заявил он в ответ, глядя на ее недовольное лицо. - Но только для ангела ты чересчур любишь командовать. По-моему, я тебя избаловал. Разве ты не знаешь, что тебе полагается мелко дрожать, едва я нахмурю лоб? Я злобный, кровожадный пират, помнишь?

- Я не ангел, я твоя сиделка, - парировала Кэти. - Если ты не будешь меня слушаться, я пропишу тебе десять склянок касторки.

Джон засмеялся и потянул Кэти вниз, чтобы она уселась на его здоровое колено. Одной рукой он по-прежнему обнимал ее за талию, а ладонью другой с шутливой осторожностью пытался подкрасться к ее груди. Притворившись негодующей, Кэти оттолкнула его руку, и тогда, чтобы отвлечь ее внимание, Джон начал ласкать губами нежный изгиб ее шеи. Тем временем его рука, вернувшись, завладела своей добычей.

- Пусти меня, - без особого убеждения приказала Кэти. - Дверь открыта настежь. Вдруг кто-нибудь войдет.

- Все равно, - рассеянно пробормотал Джон, сосредоточив внимание на соблазнительной ложбинке, видневшейся из глубокого выреза ее лифа.

- Мне не все равно! - Кэти метнула на него строгий взгляд. Джон скользнул губами по ее щеке, прежде чем прижаться ими

к уголку девичьего рта.

- Правда? - прошептал он. Затем он приник к ее трепещущим губам изощренным, томительным поцелуем, и Кэти должна была признать, что в этот момент она позабыла обо всем на свете. Когда он наконец поднял голову, сердце Кэти неровно забилось.

- Что ты делаешь? - Она надеялась, что этот вопрос отвлечет его.

- Любуюсь твоей красотой, - быстро ответил он, запуская руку за корсаж ее платья.

- Я имела в виду твои карты. - Кэти цепко стиснула его руку, не давая ей проникнуть вглубь.

Сокрушенно вздохнув, Джон посмотрел на заваленный бумагами стол.

- Рассчитываю, сколько времени нам потребуется, чтобы доплыть туда, куда мы направляемся. Гарри говорит, что мы попали в полосу сильного западного течения, которое немного отклонило корабль с курса.

- А куда мы направляемся? - небрежно спросила Кэти, надеясь на его машинальный ответ. Однако Джон только усмехнулся.

- Любопытной Варваре нос на базаре оторвали, - поддразнил он девушку.

- Мы не на базаре, - ловко возразила Кэти и продолжала сладким голосом: - Ну, пожалуйста, скажи мне, куда мы направляемся.

- Скажу, если уговоришь, - прошептал он ей на ухо. Возбужденный блеск его глаз не оставил у Кэти никаких сомнений в том, что именно он подразумевал под уговорами.

- Что за глупость? - чопорно отозвалась она, не удержавшись, однако, чтобы игриво не провести пальчиком по его мускулистому предплечью.

В ответ Джон ласково прикусил бархатную мочку ее уха.

- Если уж тебе непременно нужно все знать, любопытная киска, то мы плывем к Лас-Пальмасу, - сказал он, откинувшись на спинку стула, чтобы поудобнее устроить девушку у себя на коленях. Его загорелый палец лениво играл с золотистым девичьим локоном.

Довольная, Кэти положила голову ему на плечо.

- Лас-Пальмас? - спросила Кэти с затуманившимися глазами. Карты и лоции ее больше не интересовали. Теплый мужской запах, исходящий от Джона, действовал на ее чувства как наркотик. Она лениво продолжала: - Я никогда об этом не слышала. Это город?

Джон слегка улыбнулся и подтянул карту поближе.

- Нет, моя любимая невежественная киска, Лас-Пальмас - это не город. Это остров. В перерывах между нашими набегами мы используем его как стоянку.

- Между разбойничьими набегами, - уточнила Кэти; в ее голосе появились едва уловимые резкие нотки.

- Хорошо, между разбойничьими набегами, - покладисто согласился он и, посмотрев на нее, чуть сузил глаза.

Кэти отвела от него взгляд и вернулась к картам.

- Ты когда-нибудь задумывался о том, чтобы покончить с этим? - спросила она.

- С чем? С жизнью, полной смертных грехов? - насмешливо переспросил он. - Нет, никогда. Мне нравится такая жизнь.

- Как тебе могут нравиться убийства и грабежи? - отрывисто произнесла Кэти, выпрямившись.

- Это имеет свои преимущества, - ответил он, раскачивая ее на своем колене вверх и вниз, словно маленького ребенка. - У меня много денег, надо мной нет никаких хозяев, я плаваю на собственном корабле, и... м-м... у меня есть очень красивая подружка.

- Я говорю серьезно, - настаивала Кэти, раздраженно нахмурившись. - Ты не можешь быть пиратом всю жизнь. В один прекрасный день тебя схватят и повесят.

- А ты так этим обеспокоена, киска? - Его смоляная бровь иронически изогнулась. - А ведь совсем недавно я мог поклясться, что если у тебя в руках окажется пистолет или нож, то моя жизнь безвременно оборвется.

- Ах, с тобой невозможно разговаривать! - вспылила Кэти, порываясь спрыгнуть с его коленей. Его шутки превращали в бессмысленную комедию то участие, которое, как он должен был знать, она к нему испытывала. Слава Богу, что он не имел понятия об истинном накале ее чувств, когда дело касалось его судьбы. Самолюбивый и тщеславный, он, проведав об этом, наверняка бы потешился всласть.

- Я бы никого не хотела видеть повешенным, - добавила Кэти с достоинством, продолжая барахтаться в его объятиях и стараясь освободиться.

- Не торопись, киска, - пробормотал он, шутя удерживая девушку на коленях, несмотря на свои раны. Кэти знала, что сможет вырваться, если ударит его по больной ноге, однако она не поступила бы так ни за что на свете. Она слишком любила Джона, чтобы сознательно причинить ему боль. Почему ты всегда норовишь улизнуть, стоит только заговорить о чем-нибудь интересном?

Кэти с неохотой прекратила борьбу, понимая, что иначе ее поведение выдаст ему много больше, чем он имел право знать. Напустив на себя прежний безоблачный вид, она замерла, примостившись на его груди.

- Для тебя много значит моя судьба? Тебе не все равно, повесят меня или нет? - упорно продолжал он свои расспросы.

Кэти приспустила ресницы, тщательно заботясь о том, чтобы на

ее лице не отразилось ни единого намека на ее чувства. Она знала, что по нечаянному взгляду или неосторожному вздоху он мог прочесть ее мысли легко, словно открытую книгу. На мгновение девушкой овладело искушение признаться ему в любви, но холодный расчет удержал ее от этого шага. В руках человека, который как-никак был ее похитителем и насильником, такое признание стало бы безотказным оружием, направленным прямо против нее. Она решила рассеять подозрения Джона и сбить его с толку, балансируя на самом краю истины, но не открывая ее до конца. Все-таки он был очень умен и наверняка уже догадался кое о чем из того, что творилось у нее в душе.