Призрак Белой Страны. Бунт теней исполненного, или Краткая история « Ветхозаветствующего» прозелитизма - Александр Владимиров

— Мы не помогаем одним преступникам — в данном случае буржуазным полицейским, ловить других.

Фраза не отличалась убедительностью, Валентина сразу перешла в наступление:

— Если коммунисты не станут помогать своим гражданам, они потеряют доверие народа. О вашей странной позиции я обязательно расскажу в Москве. Удар был ниже пояса. Ей скоро предстоит встреча с НКВД. И она им точно расскажет!

«Как быть? Похоже, она что-то подозревает?»

Теперь Андрею необходимо было выиграть время, понять, что конкретно Валентина знает? Как это сделать? Выяснить бы, но так, чтобы она ничего не заподозрила.

Нужна пауза, чтобы все обдумать. И тут появилась девушка с кипой листов, один протянула Андрею.

— Что здесь? — спросил он.

— Дополнения к решениям Пленума ЦК ВКП(б).

— Давай посмотрим. Кстати, познакомься, Катя, это Валя Репринцева из Москвы.

— Из самой Москвы? — воскликнула девушка.

— Ну-ка, что там еще?.. О, решено усилить борьбу с диверсантами и врагами народа. Скоро никакая сволочь не сможет вам вредить.

— Давайте вернемся к нашему разговору, — несколько торопливо попросила Валентина.

— О Федоровской? А тебе что о ней известно?

— Пока немного.

— Конкретнее! — потребовал Андрей.

— Журналист до поры до времени не раскрывает своих тайн.

— Что? Тайны от своих товарищей? Удивляешь, Репринцева. У нас одна команда, одни задачи, одна цель.

— Тогда условие: мы обменяемся информацией.

— Хорошо, — согласился Коровин, точно позабыв, что он «не в курсе проблемы».

Валентина сообщила, что узнала о Федоровской немного, и даже из того, что рассказал ей Александр, выделила лишь некоторые, общеизвестные (как она посчитала) факты. Поговаривали, будто Зинаида Петровна могла иметь контакты с зарубежной разведкой (с какой именно Валентина, естественно, не имела понятия), что ее прикончил ревнивый любовник; или еще версия — деньги, жила она явно не по средствам. Андрей слушал и кивал, лишь однажды Репринцевой показалось, что в лице его опять промелькнуло волнение, а глаза слегка сузились. Но какой момент в ее рассказе взволновал Коровина?

— Ничего нового, товарищ Репринцева, ты нам не сообщила, — заявил Андрей.

— Теперь ваша очередь.

— Могу только повторить твой рассказ, не более. Знаешь что, зайди-ка завтра, я переговорю с ребятами. Не исключено, снабдим тебя интересной фактурой. А сейчас извини, работа. С большим пролетарским приветом!

Валентина покинула офис коммунистов крайне разочарованной. Она рассчитывала использовать Коровина, похоже, он использовал ее. Шансы на получение «интересных материалов» невелики. Выходит, она зря сюда приходила?

«Пожалуй, не зря!»

Валентина, естественно, не могла знать, что почти следом за ней, в штабе появится Прошкин. Андрей кивнул ему: выйдем. На улице, прячась от чужих ушей, сообщил о разговоре с Репринцевой. Тот закурил папиросу и задумчиво произнес:

— Чего боятся? Когда она вернется в Москву.

— В том-то и дело, идиот! Из нее начнут выбивать многое, в том числе, все о поездке в Старый Оскол. Сначала я предупредил ее, чтобы не занималась делом Федоровской. Мой прокол. Правда, я вывернулся, сославшись на то, что все это буржуазные дела, преступники полицейские ловят преступников обычных. Только поверила ли она?

— Каков твой план?

— Завтра подсунем ей какую-нибудь общеизвестную, ничего не значащую информацию. Пускай думает, это все, что у нас есть.

— А у нас и не может быть иного. Мы — политическая партия, а не сыскная бригада.

— Надеюсь, ты прав, и Репринцева ничего не поймет. Очень надеюсь!.. Ладно, что с той группой студентов? Прошкин рассказал о походе к «Смольному» и выступлении перед пионерами.

— Валентина, естественно, с вами не ходила?

— Нет.

— Встречалась с Горчаковым?

— С ним!

— Здорово забил ей голову этот красавчик из «Оскольских вестей». Гляди, чтобы не случилось худшего. Если она не захочет вернуться назад, нам с тобой не сносить головы.

— Не думаю, — проговорил Прошкин своим обычным монотонным голосом. — Там — ее родители, она ведь не в курсе, что осталась сиротой.

— Когда влюбляешься, теряешь голову. Сразу по боку все родные и близкие. Нельзя упускать ее из виду.

— Как не упускать, если я ее не вижу?

— А ты борись!

— Легко сказать.

— Коммунисты не пасуют перед трудностями. Придумай ребятам интересную экскурсию, куда бы и она пошла. Скажем, на Новый город, в казино.

— В казино, символ буржуазного разложения?

— Именно! Пусть советские студенты увидят, как преступная власть разлагает умы и души людей, отвлекает их от борьбы за свое светлое будущее.

— А вдруг она опять предпочтет встречу с тем журналистом?

— Вполне возможно. Слишком увлеклась проклятым расследованием. Послезавтра она уезжает. Надеюсь, — в который уже раз произнес Коровин, — за полтора дня не случится непредвиденного.

— И я надеюсь, — тяжело вздохнул Прошкин.

— Только не забывай нашего мудрого вождя Владимира Ильича Ленина. Опоздай он хотя бы на день с восстанием, вся Россия осталась бы жить под ярмом капитала.

— Не опоздаем, — убежденно заявил Прошкин.

— Действуй, Кирюша, действуй! Отправляйся к ребятам, вези их в казино (будь оно неладно!). Не забывай о Репринцевой, — он взглянул на часы, — о, мне пора!

— Срочное дело?

— Забыл? В это время мы поем «Интернационал», святую песню для каждого истинного коммуниста.

Валентина пришла к назначенному месту немного раньше Горчакова. «Значит, не успел все сделать», — сказала она себе, взяла мороженое и села на лавочке возле самого фонтана. В одиночестве скучать не пришлось, проходившие мимо молодые люди не позволяли. Один ей подмигнул, другой пригласил вечером на танцы (пришлось нахмуриться и отказаться), но самым настойчивым оказался третий — уже в годах, лет сорока, он тут же предложил Репринцевой. выйти за него замуж(?!)

— Я пока не собираюсь замуж, — изумилась Валентина.

— Зря, красавица, зря. Следует подумать о будущем.

— О будущем?

— Мужчин меньше, даже статистика здесь далеко не точна. Среди сильного пола много спившихся и, да простит незнакомка неприличное слово, импотентов. А сколько вообще избегают супружеских уз!.. Вы же — моя мечта, мой идеал, я это сразу понял. Разрешите представиться: профессор местного университета Кашин Максим Сергеевич.

— У меня уже есть друг, — рассмеялась Валентина.

— У вас с ним серьезно?

— Более чем, — Репринцева уже не знала, как избавиться от навязчивого профессора. А тот не унимался:

— Ваш сверстник?

— Он чуть старше.

— Не делайте колоссальной ошибки! Муж должен быть значительно старше жены. Природа к женщинам несправедлива, они стареют раньше. Со временем мужчина начинает искать связи на стороне. А когда жена молода, он холит, лелеет, обожает ее! Других женщин для него нет.

— Уверена, для моего друга кроме меня никого нет. Кстати, он сейчас появится. И еще: он мастер по самбо и ненавидит, когда к его даме цепляются незнакомцы.

Валентина тихонько засмеялась, наблюдая, как «слишком умный» профессор откланялся и быстро ушел. Вскоре появился Александр.

— Извини за опоздание, — сказал он. — Зато кое-что новое по делу. А ты чего такая веселая?

— Меня сватали.

И Валентина пересказала диалог с профессором. На душе было так легко и спокойно, она упивалась этим миром, пусть со своими сложными проблемами, невзгодами, горестями, даже неведомым страшным убийцей. Но здесь нет всеобщего страха, который она ощущает у себя на родине.

— В Москве к тебе тоже клеятся? — усмехнулся Горчаков.

«Наивный! Подойди ко мне кто-нибудь в Москве, заговори как этот чудаковатый профессор, обмерла бы со страху! Вдруг он из НКВД?».

Вслух же сказала:

— Бывает. Но я человек стойкий.

Послезавтра в это самое время она будет в Курске, потом пересечет границу. Как-то откликнутся ей долгие отлучки из коллектива в городе Старый Оскол? Настроение сразу испортилось, в душе возникла тревога, ее подпитывала другая: почему не работает домашний телефон?

— Не пора ли полдничать? — спросил Александр. И, не дожидаясь ответа, затащил Валентину в маленькое открытое кафе.

Заговорили о делах. Горчаков подробно описал встречу со Степановым. Главное, что он вынес из их разговора: Федоровская и Либер имели коммерческие дела. Но только ли их?

— А самого Степанова не считаешь причастным к ее смерти? — поинтересовалась Валентина.

— Вряд ли, — задумчиво ответил Александр. — Слишком он мелок и труслив. Посредничество в темных делишках — пожалуйста. Но чтобы убийство. А что у тебя?

Репринцева также детально передала разговор с Коровиным. Горчаков внимательно выслушал и спросил: