Часть 8 : Другая половина моей души. - Гэрет Уильямс

Мы сбились с предначертанного нам пути. Мы все забыли о нашей клятве Валену! Эта война... привела нас к падению. Мы уничтожаем наши собственные души, мы предаем память и мечты Валена. Если мы забудем его, забудем все, благодаря чему мы стали собой, что тогда останется у нас?

На минуту повисла тишина. Деленн видела горечь и злобу во взглядах, устремленных на нее. Рядом с ней Ленанн смущенно шаркал ногой по полу. Она понимала, как это было опасно. Минбарский закон запрещал всем говорить с ней и даже смотреть на нее. Но она должна была попытаться. Она должна заставить их выслушать ее. Она должна заставить их понять.

— Ты хочешь сказать нам, Деленн, — раздался голос, который она тут же узнала. Это был Каленн, вождь ее клана. Он всегда был столь озабочен чистотой минбарцев. Деленн вспомнилось его реакция на смерть Дукхата, — этой ярости мог бы позавидовать даже воин.

— Ты хочешь нам сказать, в чем заключается наше будущее. Если согласиться с тобой, мы станем такими же, как ты. Мы будем выглядеть, как ты. Мы должны позволить землянам убивать нас, так же, как она убили Дукхата и Шакири, калечить нас, как они искалечили Шаката и Бранмера. Я имел смелость думать, что ты — последняя, кто может встать на защиту подобных идей. Или ты забыла, что твой голос оказался решающим, когда началась эта война?

Деленн помнила это. Как же она могла забыть?

— Я помню, — тихо проговорила она. — И я признаю, что это была моя ошибка. Я была не права! Мы все были не правы! Как далеко мы должны зайти для того, чтобы признать свою ошибку? Скольких мы должны лишить жизни, пока не поймем, что сражаемся не с тем врагом? Сколько еще крови мы должны пролить до того, как поймем, что мы не правы?

— Ты слишком долго пробыла среди землян, Деленн, — заметил Каленн. — Ты даже начала говорить в точности как они.

— У людей есть свой собственный взгляд на вещи. Кто осмелится сказать, что в нем меньше истины, чем в нашем?

— Только не тот, кто предал нас. Деленн, Серый Совет проклял тебя как За-вален. Он предал тебя анафеме за твою измену. Серый Совет сказал, что ты помогла Старкиллеру Шеридану совершить побег из заключения. Серый Совет сказал, что ты добровольно подчинилась воле Врага. Но если даже Серый Совет не прав, то, что мы видим перед собой... твой облик, твои слова, Деленн, ясно указывают, что ты сбилась со своего пути. Это ты нарушила клятву, данную Валену. Это ты предала всех нас.

Я не испытываю ненависти к тебе, Деленн. Ты попала под влияние землян, самого Старкиллера. Мне просто очень жаль тебя. Ты теперь ничто. Поэтому, храня память о той, кем ты была раньше, я не желаю, чтобы тебя покарали как-то еще.

Ты останешься в моих горьких воспоминаниях, Деленн.

Каленн слегка склонил голову, не сделав полный минбарский жест прощания, и ушел. Все остальные начали удаляться вслед за ним.

— Нет! — крикнула Деленн. — Выслушайте меня! Пожалуйста, вы должны выслушать меня!

Но никто даже не повернул головы. Только один человек остановился и поглядел на нее, прежде чем уйти. Деленн узнала его. Это был Ашан, послушник Третьего Храма Чудомо, который служил при Сером Совете.

Он произнес одно слово:

— За-вален.

После этого он ушел и он.

Ленанн слегка притронулся к ее плечу.

— Прости, Деленн, — сказал он. — Мы пытались сделать все, что можно.

— Вы плохо пытались, — неожиданно резко сказала она, повернувшись к нему. Ее глаза пылали. — Мы попытаемся еще раз.

— Деленн, если твой собственный клан не стал слушать тебя, тогда кто?..

— Серый Совет. Они выслушают меня, если я заставлю их сделать это. Это неправильно, Ленанн! Это все неправильно, и я должна доказать им, что это так. Я была избранницей Дукхата, и он умер на моих руках. Его дух по-прежнему живет во мне, я смотрю на все его глазами. Если бы он увидел, во что мы превратились, он бы послал нам проклятие оттуда, где он находится сейчас вместе с Валеном! Я должна выполнить его последний завет, Ленанн.

Серый Совет должен выслушать меня. Другого пути нет.

В своей жизни Дэвид Корвин успел повидать многое. Он узнал жизнь, и он узнал смерть. Он лицезрел устрашающий вид минбарских крейсеров, атакующих "Вавилон". Он помнил наполненный счастьем взгляд Сьюзен, такой же, как у него самого. Он видел в ее глазах призрак смерти, когда она предала их всех. Он видел первые, неуверенные шаги Деленн в новом, получеловеческом обличье. Он видел глаза капитана в ту секунду, когда он убил свою жену.

Дэвид Корвин видел много всякого, но ничто не заставляло переживать его так сильно, как вид Алисы Белдон, умирающей в рубке "Пармениона". Она тряслась, дрожала, хныкала, — опустошенная, раздавленная тем, что ей пришлось пережить.

Корвин не был телепатом, и всегда, когда он думал об этой способности некоторых людей, его охватывали противоречивые чувства, желание узнать об этом поближе, почувствовать себя в шкуре телепата. Возможность прикоснуться к чужому разуму, прочитать его как открытую книгу была для него и чудесной, и ужасающе чуждой всему привычному. Уже много часов Алиса была вынуждена то и дело проникать разумом в нечто до предела ужасающее и чуждое, останавливая и парализуя огромные корабли Теней. Корвина страшила сама мысль о подобной возможности.

Бой шел не совсем так, как планировалось заранее — они неожиданно лишились капитана, — но, как-никак, они были по-прежнему живы, и все шло к тому, что Проксима-3 будет спасена. По крайней мере, от минбарцев. Как спасти ее от Теней, — это уже отдельный вопрос.

Ресницы Алисы задрожали, и Корвин наклонился к ней. Вокруг нее суетились медики, но он знал, что помочь ей было уже невозможно. Она умирала. Она отдала себя полностью. Ради него и капитана. Она умирала потому, что доверила ему свою жизнь, зная, что он распорядится ею так, как надо.

Будь ты проклят, Бестер! — подумал Корвин. — Будь ты проклят за то, что заставил меня делать это! И будь проклят капитан за то, что оставил меня здесь одного, и мне приходится делать все самому. Будь они прокляты все!

— У меня... получилось? — спросила она.

Корвин кивнул в ответ и зажмурился, не в силах придумать, что же ему сказать ей.

Один из операторов поднял взгляд от экрана.

— Приближается еще один корабль Теней, сэр.

— Начать маневр уклонения, — приказал Корвин.

Он поднялся, но не отрывал взгляда от Алисы. Та тоже пыталась подняться на ноги.

— Лежите и отдыхайте, — приказал ей он.

— Нет, простите, сэр, — прошептала она, вперившись взглядом в экран, на котором виднелся летящий корабль. — Я... могу... я сделаю это...

Корвин увидел, что вражеский корабль сбросил скорость. Ей уже не хватало сил, чтобы парализовать его полностью, но она сумела замедлить его.

— Огонь! — приказал Корвин. — Разорвите его ко всем чертям!

Все орудия "Пармениона" обрушили на противника ураган огня. Черный корабль слегка трясся по мере того, как все больше и больше зарядов обрушивалось на него. На глазах Корвина, он начал скручиваться, как бы вянуть, и жизнь покинула его.

И не только его. Корвин повернулся и увидел, что Алиса снова потеряла сознание. На этот раз ей уже не очнуться. Корвин знал это наверняка. Он подошел, встал рядом с ней и стал тихо ждать, когда замрет ее дыхание. Ждать пришлось недолго.

Мягко коснувшись ее лица, он закрыл ее глаза. Потом повернулся к экрану. Теперь он понял то, что он так долго силился понять до этого момента. Как капитан решился атаковать минбарцев у Марса. Теоретически, у него не было ни малейшего шанса. Но он прорвался сквозь их флот и нанес удар по самому Серому Совету. Как? Что ему помогло? Чистая ярость. Она была столь мощной, столь неодолимой, что превратилась в реальную силу.

Корвин чувствовал в себе эту силу. Его переполнял точно такой же гнев, точно такая же ярость.

Весь его опыт кричал ему о том, что необходимо отойти, принять на борт истребители, позаботиться о состоянии своего корабля. Это было бы логично, но сейчас в его разуме не было места логике.

— Ведите нас вперед! — приказал он. — В самое пекло.

Капитан Шеридан тоже размышлял о жизни и смерти. Когда он оказывался в трудной ситуации в одиночестве, его охватывало болезненное чувство. Пока Деленн была с ним, в его голове крутились мысли о побеге, о том, как утешить ее. Потом они начали рассказывать друг другу всякие истории из своей жизни. Шеридан чувствовал, что некоторые из ее рассказов заставляли задумываться об истинности широко распространенного мнения, согласно которому минбарцы никогда не лгут.

Но теперь он был один, и его окружала темнота. Его планы побега постепенно зрели, но собирать урожай было еще рановато. Он мысленно вернулся к тому, что произошло с ним несколько часов назад.

Он вспомнил, как открылась дверь, и он подался вперед в надежде, что это Деленн. Но фигуру, которая показалась в дверном проеме, ему никогда раньше видеть не приходилось. Кто-то скользнул внутрь, и дверь закрылась.