Эльдарское пророчество - Кассем Гото

- Где это уже было? – усмехнулся Ахирн, словно бы нарочно отказываясь верить в то, что он мог видеть собственными глазами. Всю свою жизнь он провёл, не выходя за пределы утончённого Сентриума, и не готов был пожертвовать так быстро своим рафинированным чувством реальности. Уже достаточно скверно то, что он был вынужден приехать в эту грубую и дикую внешнюю область, но он не обязан принимать её жестокую и грубую космологию.

Он ждёт подходящее время, - объяснила Эйнгил, сознавая свою обязанность Стража и хранителя храма, и всё ещё пронзённая взглядом Найса. – И подходящего хозяина.

- Он пришёл, чтобы помочь в сражении и избавить меня от этого отвратительного Тейрту! – решительно объявил Ахирн, моментально приспосабливая образы легенды для своих собственных целей.

- Возможно, - сказала Эйнгил, неохотно отворачиваясь от вселяющего ужас взгляда, поскольку она услышала снаружи приближение транспортных средств из леса.

Следуя за взглядом экзарха, Адсулата тоже обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как грав-танк Сокол появился из-за проломленной и оборванной линии деревьев. Он был испещрён отметинами и рубцами, словно перенёс серьёзный артиллерийский обстрел. Блестящий, тёмно-синий фюзеляж имел вмятину и погнулся, орудийная башня была сорвана, оставив повреждённый танк с открытой крышей. Его двигатели надсадно ревели, и из выхлопных отверстий валили струи дыма. Когда он затормозил внизу у ступеней храма, останавливаясь сбоку от транспорта Пауков Варпа, он качался и дрожал, словно умирающее животное.

Крышка люка на задней части Сокола с грохотом отвалилась, неуправляемо упав на землю в виде пандуса. Спустя несколько секунд по пандусу на поляну спустилась крошечная фигурка Элы’Ашбэль, тот час же устремившей свой сапфирный взгляд на ясновидца и на ужасающее зрелище разрушенного храма. Позади неё показалась пёстрая процессия эльдарских воинов. Окровавленный Силти, хромая, спускался вниз по пандусу, цепляясь за плечо Хукулина, и за ними шли ещё только трое других воинов. Все они тяжело двигались и выглядели изнурёнными, словно столкнулись с гневом Каэлиса Ра, Несущего Смерть. 

Глядя на малое число прибывших, Адсулата посмотрела поверх искорёженной крыши Сокола на линию леса, ожидая появление Гадюк и джетбайков Ансгара, но больше никого не было. Сокол был единственным транспортом, который вернулся из Прохода Улы.

С БАЛКОНА НЭВИР Дворца Ясновидца Синния наблюдала за процессией воинов Тейрту, когда они маршировали вниз по широкому бульвару Приток Багаррота, который вливался в Площадь Ваула. Подразделение тёмно-зелёных с золотом гравитационных танков Сокол сопровождал небольшой флот Гадюк и джетбайков. Они блестели и сверкали так, словно только что подготовленные для парада, демонстрирующего силу, и свет, который отражался от них, наполнял величественный Приток Багаррота роскошным изумрудным сиянием.

Во главе колонны шли два отделения высоких призрачных стражей, каждый шёл размашистым шагом с естественной плавностью, которая противоречила их искусственному строению. Множество сложных сенсоров светились на их каплевидных шлемах, а на груди сияли камни душ некогда великих воинов Тейрту. Каждый гигант Стражи Душ Тейрту нёс большое знамя победы, на которых были либо изображение змея Тейрту, либо сияющая звезда Ривалина. Около двадцати таких знаём красиво реяли во главе колонны, заполняя бульвар рукотворными волнами гордости и величия.

Айден Тейрту ехал между двумя отделениями своих Стражей Душ на орудийной платформе с открытым верхом, впитывая слабый энтузиазм толп, которые были заранее проинструктированы и препровождены на улицу, чтобы приветствовать своего вернувшегося Жогана.

Наблюдая с балкона в компании других Нэвир, Синния поняла, что Айдену ещё не сообщили о похищении ясновидца. Казалось, что никто не осмеливался поделиться новостями с великим и ужасным Жоганом. Он возвращался как назначенный Ривалином Победитель Порока, и, тем не менее, он возвращался в Сентриум, лишённый самого Сиятельного Ривалина.

Даже на расстоянии с высоты балкона Синния могла видеть огорчение Айдена этим вынужденным и не слишком тёплым приёмом. Его боль и возмущение, несомненно, усиливались и тем фактом, что эта процессия была также и похоронным кортежем горячо любимой Йзульт Тейрту-ан. Если бы это стало известно, то в таком случае каждый Нэвир соизволил бы присутствовать при её возвращении домой. После перехода Айони Йзульт осталась единственным членом Дома Тейрту, на которого придворные Олипсина смотрели с чем-то вроде восхищения или уважения. Большинство эльдар Сентриума считало утрату Йзульт подлинной трагедией, хотя в её гибели многие обвинили бы Айдена, а не сочувствовали ему. Столь чистая и верная душа не должна быть так бездарно потеряна в бессмысленной демонстрации военного превосходства. Никакой необходимости в тщательно продуманном и практически чисто церемониальном бою в Проходе Улы не было, так как Периметр Стикслин был укреплён более чем достаточно, чтобы отразить столь малые силы.

Нэвир шептались, что Айден сделался столь жалким с наступлением мира после его победы в Династических войнах и отчаянно нуждался хоть в каком-нибудь шансе, чтобы выпустить на волю насилие, которое бурлило в его дамашир-душе. Они говорили, что он становился неуравновешенным, вынужденный вести мирную жизнь в Сентриуме. Сражение в Проходе Улы рассматривалось некоторыми как не более чем потворство своим капризам. Айден просто играл в великого воина. Он поигрывал мускулами для вульгарной, театральной демонстрации силы, рискуя жизнями своих эльдар, в том числе столь доблестных и горячо любимых, как Йзульт. Это было показным и неэффективным, словно вырезать мому с помощью светового копья. Он без причины был мстителен, словно гнев Азурмена, который, как говорили, обманом заключил душу своего брата Тетезиса в первый лютый меч для того, чтобы причинять больше страданий своим врагам.

Хотя он любил Владычицу Айони, никто не мог поверить, что действия Айдена были вызваны лишь вмешательством Паука Варпа в Церемонию Перехода Айони. Ненависть Айдена к Бедвиру и Ансгару сделала его чудовищем Каина, и стоила ему души лучшей воительницы.

Если бы их спросили, множество эльдар Нэвир на балконе Дворца Ясновидца выразили бы некую симпатию и восхищение ничтожному отряду воинов Ансгара, которые оказали сопротивление перед лицом значительно превосходящей огневой мощи, так и не покорившись. Они вошли в Проход Улы, зная, что идут на смерть. Они предпочли умереть, чем жить в тех условиях, на которые их обрёкли Тейрту. Рассказ о том, как благородно Йзульт пыталась сражаться с ними в честном бою, отдавая должное их мужеству и осознавая высокую ценность всех эльдарских душ, уже распространился по всему Сентриуму, подобно порыву фаэрула. Все уже знали, что Айден приказал открыть массированный артиллерийский обстрел, пренебрегая церемониями сражения из-за ужасной потери Йзульт, выказав неуважение к культурным и установленным эстетическим традициям войны из-за личной утраты.

Уйшнех Эйнион наблюдал с балкона с неприкрытым выражением отвращения на своём лице, как парад вошёл на Площадь Ваула. Его простой серый плащ противоречил утончённости его разума, но также говорил о строгости нрава того, кто когда-то сам был воином. Многие данир тому назад, Уйшнех прошёл цикл обучения в Храме Аспекта Пикирующих Ястребов, в одной из самых престижных и древних Святынь Аспектов на Каэлоре. Возможно, из-за природного изящества Крылатого Феникса Багаррота, который основал этот Аспект, Пикирующие Ястребы были самым уважаемым и вызывающим восхищение Аспектом среди Нэвир Каэлора. Посвящение в этом Храме, который располагался в переделах Сентриума, было открыто только для представителей Нэвир в тех редких случаях, когда кто-то из них вдруг чувствовал зов Каина. Хотя Уйшнех знал, что такой социальный контроль приёма в воинский аспект был одной из неприятных особенностей Каэлора, тем не менее, он одобрял этот путь, который гарантировал, что утончённые Нэвир будут в состоянии пройти данир воина, не теряя своей изысканности и хорошо развитых эстетических ценностей. 

Обучение в Храме Пикирующих Ястребов тщательно контролировалось и управлялось специальной комиссией Олипсина, и Уйшнех был старшим советником этого так называемого Крыла Феникса. Побочным следствием такой исключительности было, однако, то, что другие Святыни Аспектов смотрели на Пикирующих Ястребов с некоторым подозрением, которое иногда граничило с насмешкой. В частности Яростные Мстители – самая большая из Святынь Аспектов на Каэлоре, как и на многих других искусственных мирах – не скрывали своего презрения к рафинированию аспекта Каина, которое они видели у Пикирующих Ястребов Каэлора.