КГБ против СССР. 17 мгновений измены - Александр Шевякин

Во всем этом есть и еще один аспект. Не жажда денег, а воздействие информации. В планах Корпорации РЭНД и других советологических центров демонстрировалось превосходство, лучшие оперативные возможности, наконец, высокая вероятность осуществления виктории над СССР. Добытую информацию из государственных и частных разведкоподобных структур чекисты воспринимали именно как такую возможность — надо было только хорошо подыграть. Разумеется, мы не можем взять какие-то данные о тех, кто до сих пор упорно молчит, и о ком мы можем только догадываться… Но есть перебежчики, и они-то достаточно четко говорят о внешнем влиянии на судьбоносный выбор весьма откровенно: «Позже в беседе с представителями ЦРУ и на сенсационной пресс-конференции с участием западных журналистов Хохлов мотивировал свое поведение тем, что на него произвели сильное впечатление статьи лидеров НТС, с которыми он знакомился в процессе подготовки к покушению»[254]. А вот письмо А. Резуна в адрес XXXVII конференции журнала «Посев» (5–6 октября 1985 г.): «В августе 1968 года в Чехословакии мне попалась в руки потрепанная книжонка, зачитанная до дыр. Книга была на русском языке, но длинные ножницы цензора явно никогда ее не касались… Эта книга была окном в другой мир. (…) Потрепанная книжонка из Чехословакии не давала мне покоя. Я нашел другие подобные книги»[255].

В нашем деле выходы за рубеж называются каналами. Даже если они связаны с личными интересами тех или иных разведчиков, а не идут на пользу всей страны, они все равно остаются таковыми. Воспользоваться им можно и так, и этак. Но каждое такое окно (другое название) объяснено при его организации, и по нему отчитываются. А вот чем реально наполнено его содержание, контроль может и упустить. Ведь там тоже люди, которых можно обмануть. Надо только это замотивировать в глазах руководства и получить санкцию. Публично КГБ хвастался ничтожным бюджетом, а на самом же деле это привело к внебюджетному финансированию и разведки, и личных карманов.

Канал «Торгово-Промышленная Палата»

У главы Лубянки появляется свое особое окно на Запад — ТПП с первым заместителем (с сентября 1977 г.), а потом и председателем (с марта 1983 г. по 19 января 1988 г.) ген.-л-нтом ГБ Е.П. Питоврановым. После назначения на должность «…он стал появляться на торговых ярмарках и конференциях. (…) Западные коммерсанты сочли Питовранова очень занимательным собеседником. Высокий, похожий на ученого, этот пятидесятишестилетний (описание относится к 1973 г. — А. Ш.) мужчина казался очень уравновешенным и непринужденно и бегло говорил с ними на английском, французском и немецком языках. Он будил волнующие надежды на прибыльные торговые сделки. (…) Естественно, Питовранов произвел впечатление на западных представителей, и, несомненно, что впечатление оказалось бы еще более сильным, знай они, кем он был на самом деле»[256]. Связь с Ю.В. Андроповым была односторонней, сразу было сказано: «В наши проблемы посвящен лишь один человек — Е.И. Калгин». Он будет решать организационные проблемы. Оперативные, информационные и прочие принципиально важные — Ю.В. Андропов. Именно Е. Питовранов через посредничество первого замначальника ПГУ B.C. Иванова и начальника ПГУ А.М. Сахаровского предложил активную работу разведки с позиций торгово-экономических кругов. Первая встреча с Ю.В. Андроповым у него состоялась на одной из конспиративных квартир в сентябре 1969 г.[257] Когда многие годы спустя об этом стало известно, то интерпретировали это в таких выражениях: «В 50 лет Питовранов покидает органы с поста начальника Высшей школы КГБ. Но это только кажется. Он опять находит свой путь. Помогают друзья. Коллеги. Любители широкой и вольной русской песни, рыбалки, спорта, охоты. Работники по американскому и прочим направлениям. Умело соединяющие опыт нелегальной разведки с работой с легальных позиций. Коллега Иванов настоятельно рекомендует Питовранову „присмотреться к Торгово-промышленной палате“. Присмотрелся. Со временем возглавил»[258].

Всего Питовранов в 1969–1984 гг. совершил 184 загранпоездки. И это весьма важно, ибо как сейчас отмечают: «К середине 60-х годов в СССР фактически сформировалась „трехконтурная“ экономика. Главный, срединный контур здесь представляла „официальная“ экономическая система под управлением Минобороны-ВПК. Внутренний, скрытый контур — „теневая“ экономика, находившаяся под „крышей“ МВД. И существовал еще и внешний контур зарубежной экономики, легальной и нелегальной, который курировался КГБ. (…) С приходом в КГБ Андропова началось перераспределение ресурсов в пользу внешнего контура, где прибыльность операций была в несколько раз выше, чем в сфере ВПК»[259]. Словом, первый еврейский олигарх был чекистом.

То, что было скрыто от взоров в СССР, вдруг сразу становилось ясно, стоило только человеку побывать достаточное время за рубежом: «Василий Аксенов рассказывал, что, эмигрировав, попал первый раз в Западный Берлин, в ФРГ, и был поражен Количеством русских ребят узнаваемого вида, весьма активно шустрящих по бизнесу. Это начало 80-х, ни о какой перестройке и речи не было. (…) Теперь ясно, что это были они, „птенцы гнезда Питовранова“, готовящие новые площадки»[260].

Любопытно, что у Е.П. Питовранова есть сын Сергей, в те времена он был на теплом месте: ведущий научный сотрудник Международного Института прикладного системного анализа, чьим основателем был сын другого генерала НКВД — Д.М. Гвишиани (1928–2003), любопытный тандем, не правда ли? Теперь сынок — представитель РФ в международных валютных организациях. Впрочем, он не один таков…

Канал «Луи»

Был такой человечишко, «…слыл могущественным и загадочным человеком с замашками сибарита — то ли генералом КГБ, то ли секретным советником иностранного отдела ЦК КПСС, то ли обоими вместе. (…) Более-менее регулярно общались с Виктором шустрые ребята „на подхвате“, промышлявшие кто чем может. (…) Эти ребята, обладавшие живым характером, носили общую кличку „луята“. Их отношения с Виктором были скорее приятельскими, чем деловыми. Изрядная часть из них со временем взяла в жены иностранок и осела на Западе. (…)

Судя по некоторым высказываниям Виктора Луи, его прямым куратором и опекуном был Юрий Андропов. Это он разрешал Луи весьма неординарную для Советского Союза линию поведения и образ жизни. Довольно-таки авантюрные коммерческие операции на Западе и издание в Москве журнала УПДК (Управление по делам дипломатического корпуса), активно публиковавшего платную рекламу (дело по тем временам невиданное!), принесли Виктору Луи богатство. В отличие от других советских богачей, он его никогда не скрывал и широко им пользовался»[261]. Недавно о нем вышел фильм. Трогательный такой.

Канал «Финансирование коммунистических и рабочих партий»

На ПГУ возложили обязанность передавать деньги контактерам от руководства этих партий. По осуществлении контакта следовало отписаться в ЦК[262], и далее сумма списывалась со счетов. Тема эта незначительна. Но в конце «перестройки» она весьма отмечена печатью, поэтому уделим ей внимание. Здесь также была возможность погреть руки на этом. Сами приемы финансирования были многократно обкатаны и, кстати сказать, сейчас по близким схемам оставляют деньги на Западе, «фирмы друзей» были и в самых неожиданных местах: семья Ганди в Индии[263], Эд Кеннеди в США «…был лоббистом некоторых фирм, заинтересованных в торговле с СССР, и знал, что успех этой коммерции во многом зависит от благосклонности Лубянки»[264].

Канал «Фонд культуры — Sotheby's»

Это там, где была и P.M. Горбачева. Именно в качестве члена Президиума Фонда Культуры СССР она вела переговоры с… известной алмазоперерабатывающей фирмой «Де Бирс». «Уже давно ходили слухи, что Москва поддерживает тайные контакты с Южной Африкой в регулировании рынка золота, бриллиантов, платины и драгоценных камней, на которые обе стороны имели монополию. В организации встреч между двумя странами определенную роль играл КГБ»[265]. В начале 1980-х гг. прошла волна арестов среди антикваров, филателистов, букинистов и проч. Возникает вопрос: куда девался конфискат? Снова вернулось на круги своя: «Арестован. Приговорен к высылке вместе с женой и семьей. Все ценное имущество изъято в пользу ВЧК (ОГПУ, НКВД, МГБ)». И на Запад через этот канал поплыли антиквариат, иконы, букинистика, драгоценности, «уники» и проч. Комитетчики щедро отбирали это у коллекционеров, подставляя их под статьи «за спекуляцию» при Ю.В. Андропове, и позже, по принятии закона о нетрудовых доходах. Это не лежало «мертвым капиталом» здесь, а уходило туда: например, в Лондон, где директора Sotheby'sa П. Уилсона местная МИ-5 подозревала в связях с КГБ[266].