Огонёк надежды - Лора Патрик

— О боже… — простонал Фернандо.

Отец с грустью посмотрел на него.

— Ты думаешь, раз я старый, то ничего в этом не смыслю? Не знаю, что такое страсть?

— Нет-нет, отец! Конечно же, нет! — горячо воскликнул Фернандо. — Любви все возрасты покорны! Просто об этом обычно не говорят.

Сеньор Мартинес задумчиво кивнул.

— Мы, испанцы, бываем довольно сдержанны.

— Но только не ты, — пошутил Фернандо. — Ведь ты не такой?

Сеньор Мартинес улыбнулся и озорно подмигнул сыну.

— Да, ты прав. Я не такой. Твоя мама всегда выговаривала мне за длинный язык. Мне кажется, Кэролайн много для тебя значит, — неожиданно закончил он.

Фернандо вздрогнул и с удивлением посмотрел на отца.

— И все-то ты видишь! А вот я это понял слишком поздно. И, кажется, все потерял.

— Как это поздно? Почему потерял? — Сеньор Мартинес нахмурился. — Зачем же она тогда здесь, с тобой? Послушай, сынок, хватит загадок, расскажи мне все.

Фернандо вздохнул.

— Тогда приготовься слушать долго.

— Рассказывай, я никуда не спешу.

Пауза затянулась.

— Кэролайн ждала ребенка, — наконец сказал Фернандо. — Моего ребенка, отец.

Сеньор Мартинес остолбенел.

— Ждала? — тихо переспросил он.

Фернандо грустно кивнул.

— Я совсем недавно узнал об этом. Она сказала мне, а я… — Он умолк в нерешительности.

— И что же ты, Фернандо? — строго спросил сеньор Мартинес.

— Я сильно разозлился. — Голос Фернандо задрожал. — На нее, на себя. Понимаешь, мы не планировали ребенка.

— Это, знаешь ли, мой мальчик, иногда случается и без плана. — Сеньор Мартинес усмехнулся, но почти сразу его лицо стало серьезным. — Так что произошло?

Фернандо покраснел от смущения. Может ли он все рассказать отцу, признаться в своем страшном грехе?

— Я занялся с ней любовью, — с трудом выговорил он. — А примерно через час она… она потеряла ребенка.

— И ты винишь в этом себя, так?

— Конечно же, я виню себя! — вскричал Фернандо. — Если бы я не обуздал свою похоть, с ребенком все сейчас было бы в порядке.

Сеньор Мартинес покачал головой.

— Эх, сынок. — Он дружески положил руку на плечо Фернандо. — Ты считаешь, что если женщина забеременела, то заниматься с ней любовью нельзя, пока не родится ребенок?

— Конечно, нельзя.

— Ну ладно. Что случилось, то случилось, и никто в этом не виноват. Кэролайн могла потерять ребенка независимо от того, занимались вы с ней любовью или нет. Уверен, что не секс был причиной выкидыша.

— Но я сделал ее несчастной! — воскликнул Фернандо.

— И себя тоже. Ты давно смотрелся в зеркало? — поинтересовался сеньор Мартинес. — Но вопрос в другом: следует ли разрушать все, что было между вами?

А действительно, что между нами было? Ответа на этот вопрос Фернандо не знал. Он никогда не осмеливался спросить об этом Кэролайн. И не спрашивал себя. Он просто упивался встречами, полными страсти, но избегал каких-либо обязательств. Наивно полагал, что все так и будет продолжаться до скончания века.

Но сейчас Фернандо понял, что все изменилось, особенно чувства. По крайней мере — его чувства к Кэролайн.

— Ты должен поговорить с Кэролайн, — строго сказал сеньор Мартинес. — Обязательно должен.

— Я знаю, что должен, отец, — покорно согласился Фернандо.

Оставшись вдвоем, Кэролайн и Фернандо уютно устроились на диване с бокалами вина в руках. Кэролайн, несмотря на легкую усталость, чувствовала себя великолепно. Родители Фернандо, встречи с которыми она так боялась, оказались приятными, симпатичными людьми. И она им, кажется, тоже понравилась.

— Ты не жалеешь, что приехала сюда? — спросил Фернандо.

— А у меня был выбор? — печально отозвалась Кэролайн.

— Но ты хоть немного пришла в себя? — продолжал импровизированный допрос Фернандо.

«Пока она не выздоровеет», как из страшного сна всплыли в сознании Кэролайн его слова.

— Да, — ответила она. — Более или менее.

Острая боль вины снова пронзила сердце Фернандо.

— Как бы мне хотелось все забыть! — воскликнул он.

Кэролайн повернулась к нему. Казалось, ее зеленые глаза стали еще больше.

— Забыть все? Ты сожалеешь, что встретил меня, и хочешь все забыть?

Фернандо отрицательно замотал головой.

— Нет, нет. Ты неправильно меня поняла! Я хотел бы забыть только плохое! Все плохое, мои ужасные обвинения, мою несправедливость к тебе.

Хрупкая надежда закралась в сердце Кэролайн.

— А хорошее? — спросила она срывающимся от волнения голосом. — Ведь было же что-то и хорошее.

Всю свою жизнь Фернандо скрывал свои чувства, но сейчас он неожиданно поймал себя на мысли, что хочет откровенно поговорить с Кэролайн, высказать ей все, что накопилось у него на душе. Ему просто необходимо высказаться!

— Хорошее я вспоминаю снова и снова, — сказал он тепло. — Особенно наше знакомство, когда меня с первого же взгляда охватило… — Он умолк, пытаясь подыскать подходящее определение тому чувству. Похоть? Вожделение?

— Желание, — облизнув внезапно пересохшие губы, подсказала Кэролайн.

Фернандо недоуменно посмотрел на нее и покачал головой.

— Нет, не просто желание, а… страсть, вот что это было. Безудержная страсть, какой я не испытывал никогда до встречи с тобой.

— Даже с Долорес? — сорвалось у Кэролайн с языка, прежде чем она отдала себе отчет в том, о чем спросила.

— Даже с Долорес, — выдохнул Фернандо. — Теперь я понимаю, чего не хватало нашим отношениям. Было уважение, была обоюдная симпатия, но того чувства, которое было бы выше разума, выше всякого контроля и понимания, короче, того, что я почувствовал, когда встретил тебя, не было.

Сердце Кэролайн замерло, а потом отчаянно затрепетало.

— И что же это было? — с трудом пробормотала Кэролайн.

Фернандо отвел глаза и долго молчал. Но вот он вновь взглянул на Кэролайн и уверенно ответил:

— Конечно же, любовь. Только любовь!

Кэролайн уставилась на него, боясь поверить словам, которые Фернандо только что произнес.

— Я люблю тебя, Кэролайн. Я хочу тебя, я хочу, чтобы ты… ты была рядом со мной и в моем сердце навсегда!

— О, Фернандо!

Как долго она ждала этих слов, сколько молилась об этом! Слезы хлынули из глаз Кэролайн.

— Не плачь, моя дорогая! — прошептал Фернандо. — Почему ты плачешь?

— Потому что… — Кэролайн наконец поверила в искренность его слов и разрешила своим чувствам выплеснуться наружу. — Потому что я думала, что ты совсем не любишь меня, не хочешь меня…

— Не хочу тебя? — удивленно перебил ее Фернандо. — Не хочу тебя?