Лунный Ветер (ЛП) - Вудс Эдриенн

Влюблённость оказалась непростой штукой, учитывая, что я не мог к ней прикоснуться, или поговорить с ней, или хотя бы рассказать о своих чувствах. У неё не было возможности увидеть меня тогда, целых двенадцать лет, если быть точным.

И всё же я постоянно мог разговаривать с ней, пусть она и не слышала ни единого слова, а теперь она исчезла. Тогда-то и понял, что заставляет нас с щенячьей преданностью следовать за ними повсюду, куда бы они ни направились. Шестнадцать лет они не замечают нас, и мы вынуждены сдерживать чувства, не представляя, удастся ли когда-нибудь выказать их и получить взаимность в ответ. Никаких заклятий. Связь была настоящей и создавалась годами — практически всю жизнь.

На меня снова нахлынул страх. Я жил с этим чувством последние пару лет. Когда все остальные узнали о ней и пришли поклясться своей жизнью, чтобы защитить ее, когда они начали умирать один за другим, я понял, что что-то не так. Кто-то еще, кто не хотел, чтобы она была жива, узнал о ее существовании, и именно тогда я понял, что не был бесполезен, в конце концов. Это сделал мой страх потерять ее. Мой страх сформировал какую-то силу, позволившую связаться с Гербертом. Конечно, сначала он испугался, когда во время просмотра обычного телешоу диктор вдруг обратился к нему, заявляя, что надвигается опасность, враги уже близко. Это был я.

Без понятия, как мне это удавалось, и очень рад, что он ни о чём не спрашивал. Убийства всегда оставались лишь в сводках новостей, и он понимал, что я их спасаю.

Если бы кто-нибудь знал, как мы относимся к нашим дентам, их бы убивали, чтобы отыграться на нас, и нашим жизням пришёл бы конец.

У меня была куча врагов.

И всё же Джордж провёл в отключке день, а не две недели.

Глаза защипало от слёз. Я должен найти её, и быстро.

— Блейк?

Преодолев расстояние до шкафа широкими шагами, я вытащил рубашку с джинсами и надел столь ненавистную одежду.

— Мы пытались, — объяснила мама. — Ты не хотел просыпаться. Констанс решила, что лучше оставить тебя в покое.

— Оставить? Елена там одна, мама. Я даже не знаю, в порядке ли она! — я остановился, закрыл глаза, голова снова закружилась. Я не мог сейчас ни о чем думать. Она просто должна была остаться в живых. — Мне нужно найти ее, — сказал я и, собравшись с силами, вышел из комнаты.

Я слышал, как она идёт следом.

— Пожалуйста, сперва ты должен поесть.

— Мам, у меня нет времени.

— Я соберу еды в дорогу, но ты обязан поесть. Иначе…

Она мне угрожала.

— Иначе что? Ты не сможешь меня удержать, никто не сможет.

— Просто поешь! — закричала она. — Потом можешь делать, что угодно и сколько угодно, пожалуйста.

Я усмехнулся. Меня рассмешила не её забота обо мне, а предложение делать, что пожелаю.

— Я должен найти её, мам.

— У тебя ничего не выйдет, если ты будешь слаб. Пожалуйста, поешь.

Я глубоко вдохнул. Она была права. В таком состоянии я не способен лететь. Я кивнул, а затем услышал обрывки разговора между Сэмми и Бекки.

Из услышанного понял, что они тоже волновались за меня.

Я вошёл на кухню, и на меня уставились четыре пары огромных удивлённых глаз.

— Очнулся? — воскликнул Джордж и вскочил с места.

С минуту я просто смотрел на него. Тело всё ещё потряхивало.

Джордж видел это.

— Чувак, тебе стоит перекусить.

— Я как раз этим занимаюсь, вы только никуда его не отпускайте, пожалуйста, — взмолилась мама, летая по кухне и создавая невообразимый шум кастрюлями и сковородками. Это сводило меня с ума.

— Почему ты не сказал, на что это похоже?

— Ты знаешь почему, Блейк. Даже у стен есть уши, — ответил Джордж.

Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

— Я должен найти её.

— Для начала ты должен поесть.

— Да, хорошо, — рявкнул я матери. В несколько шагов подскочив к хлебнице, оторвал огромный ломоть хлеба и запихнул себе в глотку, даже не удосужившись сделать бутерброд.

— Блейк! — закричала мама.

— У меня нет времени на ужин из пяти блюд. Я поем по дороге — пробормотал я с набитым ртом, и проглотил комок.

Джордж подбежал к холодильнику и протянул мне бутылку сока. Я пил прямо из бутылки, как будто от этого зависела моя жизнь. Он обжег мне горло, и только тогда я понял, как сильно хочу пить.

Я ощущал на себе взгляды сестры и Бекки, но не смел посмотреть в ответ. Прежний Блейк относился к Елене, как к ничтожеству. А теперь… Должно быть, я походил на идиота, но им никогда не понять.

Стоило мне прикончить бутылку, как послышался звон разбитой чашки, и я обернулся в поисках источника шума.

Табита. Что она здесь делает? Она посмотрела на мою маму полными слёз глазами.

— Вы говорили, что этого не случится.

Я посмотрел на мать.

— У нас не было выбора, Табита. Ты лучше других знаешь, что ему необходим дент. Тьма поглощала его всё больше день ото дня.

— Нет! — взвизгнула она и кинулась ко мне. Я отшатнулся. Это был рефлекс. Она замерла на месте, закусив губу, по щекам покатились слёзы.

— Значит, теперь для тебя существует лишь она? — спросила Табита. — Это не по-настоящему, Блейк! Ты сам так говорил. Борись с этим.

Мне было её жаль. Я знал, что она ко мне чувствовала, и хотел бы что-либо изменить, но это было невозможно.

— Всё не так, как ты думаешь, Табита, — мягко сказал я. Её нижняя губа задрожала. — Мне правда жаль.

— Тогда объясни мне, пожалуйста, потому что мы обсуждали это месяцами. Это лишь чары, Блейк, ты ничего к ней не чувствуешь. Ты любишь меня, вспомни.

Она попыталась дотронуться до моего лица, и я снова отстранился.

— Это не чары. Не могу объяснить, тебе придётся поверить мне на слово. Всё кончено. Что бы между нами ни было раньше, я больше не могу быть с тобой. А теперь, если позволишь, мне нужно найти Елену.

Я развернулся и вышел из комнаты, сопровождаемый тихими рыданиями за спиной.

Послышался скрип отодвигаемых стульев, и первым меня догнал Джордж.

— Мы тоже пытались её отыскать, но первый же дождь смыл её след. Последнее место, где были замечены её следы, — это граница Ариса.

Нахмурив брови, я остановился.

— На границе Ариса?

Дурацкие лифты.

Джордж пожал плечами.

— Мы поможем, Блейк, — сказала Бекки.

— Спасибо, Бекки.

— О, теперь я Бекки.

Она улыбнулась.

— Пожалуйста, давайте без этого.

Это прозвучало грубо.

— Полегче, Блейк, — сказал Джордж.

Я вздохнул. Закрыл глаза, в точности понимая, что он чувствует. Я снова посмотрел на Бекки.

— Извини.

Обе девушки замерли, а Дин удивлённо изогнул бровь.

— Да, и советую привыкнуть, это надолго.

Глава 15

ЕЛЕНА

День, который наполнил их всех тревогой, наконец-то настал. День сбора.

Приближался Совет, и вокруг царил просто невообразимый хаос. Все сновали вокруг, готовя еду для тех из нас, кто собирался спрятаться.

Нас разбудили рано.

Гертруда сунула мне в руку корзинку, наполненную всякой снедью. Хватит на весь день.

— Оставайтесь в безопасности, и что бы ни случилось, не выходите из убежища.

Она нежно коснулась моей щеки, и я улыбнулась ей.

— С вами все будет в порядке? — я посмотрела на Энни.

— Поверь, Совету я точно не нужна, — пошутила она.

— Я слишком стара, — сказала Дейзи.

— Ладно.

Я взяла Кэсси за руку, а Дейзи поцеловала ее. Кудрявая девчушка была такой храброй, когда они пришли. Она тоже родилась с меткой.

Я улыбнулась ей, и она крепче сжала мою руку.

— Прочти ей это, она успокоится, — Дейзи сунула мне в руку книгу. Это была толстая книга сказок.

Я улыбнулась, вспомнив тот день, когда Люциан назвал меня спящей красавицей, и я спросила его, знают ли они об этих историях.

— Пойдем, — я взяла ее за руку, когда Маркус позвал нас.

На улице было еще темно, и я увидела повозку с лошадью.

Он забрал у меня Кэсси и посадил ее на повозку рядом с собой. Я забралась на заднее сиденье, и лошади тронулись с места. Мы останавливались у каждого дома, чтобы забрать девочек. Всем им было от пяти до девяти лет. С Максин пришла младшая сестра, а потом мы остановились у дома Оливии.