Первая Московско-литовская пограничная война: 1486-1494 - Виктор Темушев

Из известных хлепеньских волостей (Ждать и Понизовье) приблизительно определяется место только одной. Волость Джать (Ждать){615} — это позднейший Гжацкий стан Зубцовского уезда на правобережье р. Гжати при впадении ее в Вазузу{616}. Где был центр этой волости — неизвестно. Но его не следует отождествлять с находящимся значительно южнее Гжатском (Гагарином), хотя очевидно заимствование названий волости и позднейшего города у реки Гжать. У последней был правый приток — Ржать. Вдоль нее, судя по карте Ю.В. Готье, и располагалась волость{617}.[100] Вариативность названия позволяет предположить его происхождение еще и от имени притока Гжати. Но впоследствии утвердилась форма «Гжацкий», что склоняет к первой версии.

Указание посольских книг на множественное число хлепеньских волостей, а также отсутствие упоминаний при московско-литовских пограничных конфликтах Фомина Городка и Березуеска говорит об их вероятном административном подчинении Хлепеню. Договор 1449 г. заставляет думать, что значительная часть территорий, принадлежащих двум городкам на р. Вазузе, оставалась в распоряжении московского государя. В случае принадлежности ВКЛ такие укрепленные центры, как Фомин Городок и Березуеск, несомненно, должны были бы участвовать в обороне его границ. Об этом вполне определенно писал и М.К. Любавский{618}.

Из-за неправильного прочтения договора 1449 г. сложилось ложное убеждение о владении Хлепенем Москвой во второй половине XV в.[101] Высказывалось даже предположение о захвате его Казимиром после 1485 г.{619} Но в грамотах собственно о городе ничего не сказано и при этом упомянут даже не хлепеньский князь, а его сын уже без прозвища Хлепенский. Город Хлепень, несомненно, принадлежал ВКЛ. Таким образом, территория Фоминско-Березуиского княжества к середине XV в. была разделена между Москвой и Вильно. Первой достались Фомин Городок и Березуеск с некоторыми другими пограничными территориями, а второй — Хлепень с волостями.

К списку фоминских С.Б. Веселовский добавил населенный пункт Крюково (между Осугой и Вазузой), связав его название с именем жившего в конце XIV в. князя Михаила Федоровича Крюка, сына князя Федора Фоминского{620}. Деревня Крюкова существовала также в окрестностях погоста Ст. Березуй, на правом берегу р. Вазузы{621} (см. карту). Внимательный просмотр населенных пунктов в районе рек Вазузы и Осуги и сопоставление их названий с прозвищами князей Фоминского рода может дать дополнительные результаты в деле определения территории Фоминско-Березуиского княжества.

Так же, как через князя Александра Борисовича Поле удалось связать город Хлепень с территорией Фоминско-Березуиского княжества, так и посредством изучения потомков этого князя можно выдвинуть (правда, более осторожно) предположение о принадлежности к составу княжества земель по р. Шешме.

В 1525-1526 гг. келарь Иосифо-Волоколамского монастыря приобрел у Ивана Васильева сына Полева и его детей Ивана и Михаила деревни Протасово и Головково в волости Шашме (Шешемской) Зубцовского уезда{622}. К 1539 г. вокруг р. Шешмы сложился комплекс владений Иосифо-Волоколамского монастыря, где обе указанные деревни «тянули» к селу Фаустова Гора{623}. Местоположение села определяется точно благодаря материалам Генерального межевания конца XVIII в. -у самого устья р. Вазузы, напротив города Зубцова{624}. К сожалению, из 12 принадлежавших ему деревень локализуется только Головково — у правого берега нижнего течения р. Шешмы{625},[102] (см. карту). Очевидно, и д. Игумнова, расположенная ниже по течению Шешмы от Головкова, имела отношение к монастырским владениям{626}.

Проданные Полевыми деревни, несомненно, являлись вотчинами, но каким образом они им достались? Возможно, как князь Михаил Федорович Крюк с сыном Иваном (из рода Фоминских) купили у новгородского посадника Юрия Онцифорова село Медну на тверском рубеже{627}, так и Полевы в свое время приобрели какие-то земли рядом со своим княжеством — в Великом княжестве Тверском. Но непосредственное соседство делает вероятным и предположение об их изначальной принадлежности к фоминской территории. Может быть, и все течение р. Шешмы (Шешемская волость) когда-то входило в состав Фоминско-Березуйского княжества? Не является ли данный случай примером того, что, перейдя на московскую службу и потеряв суверенные княжеские права, князья Фоминского рода сохранили за собой владения в родном княжестве?

По территории Шешемской волости и непосредственно через с. Фаустова Гора проходила Волоцкая дорога (см. карту). Тем самым принадлежность волости к Фоминско-Березуйскому княжеству создавала возможность контроля движения по одному из важнейших торговых путей Восточной Европы. Очевидно, из своего географического положения небольшое по размерам княжество могло извлекать выгоду, если бы участок дороги ему принадлежал.

По мнению исследователей, Фоминско-Березуйское княжество занимало бассейн нижнего течения р. Вазузы и ее притока Осуги{628}. После анализа скудных известий складывается впечатление, что его основная территория располагалась на левой стороне р. Вазузы вдоль двух притоков, носивших одно и то же название — Березуйка. У второй Березуйки, впадавшей в Вазузу выше по течению от Хлепеня, был левый приток — ручей Полевский. Не связан ли он с А.Б. Полевым? Может, именно от владений вдоль этого ручья он и получил свое прозвище? Или наоборот?

К территории княжества на юго-востоке относилось и правобережье нижнего течения р. Гжать (правый приток Вазузы), где лежала хлепенская волость Джать (Ржать). Юго-западные пределы с левой стороны р. Вазузы образовывали тесное соседство хлепеньских земель с Него-мирем и Рогачевом.

Центр волости Негомир справедливо связывается с селом Немгорь, находившимся чуть южнее Хлепеня, также у берега р. Вазузы{629}. Поселение было хорошо укреплено, обладало сторожевой башней{630}.

У центра волости Рогачев (очевидно — село с таким же названием у правого берега р. Осуга) не известно оборонительных сооружений. От него, возможно, осталось только селище[103], хоть Н.Д. Квашнин-Самарин представил погост Рогачев как небольшой городок{631}.

На западе междуречье Вазузы и Осуги от Фомина Городка до Хлепеня в основном занимали Фоминская и Хлепеньская волости, но частично правобережье Осуги они уступали волости Рогачев (судя по ситуации середины XVII в.). Нет никаких данных о том, распространялась ли территория княжества за левый берег Осуги. Зубцовские станы (Лоцкий, Борисоглебский, Гостижский и Отрубский), заполнявшие пространство до Ржевского уезда, в прошлом могли быть разделены между Тверским и Литовским великими княжествами. В связи с тем, что Ржевское и Фоминско-Березуйское княжества составляли в начале XIV в. единое целое, вероятно, первоначально разделявшего их пространства не существовало. Тогда некоторые будущие зубцовские станы необходимо отнести к фоминской территории (Ржевский уезд сформировался ранее Зубцовского и был устойчивее к изменениям).

Однако, как уже было отмечено, в литовско-тверских договорных грамотах 1427 и 1449 гг. выделено две пограничных зоны соседних государств — смоленская и, собственно, литовская{632}. Если первая — это место контакта волостей литовских князей Крошинских с тверскими землями Нового Городка (Хорвача) и Холма, то где искать вторую? Здесь, безусловно, уместно вспомнить передачу в состав ВКЛ ржевской волости Осуги, что произошло в правление литовского великого князя Кейстута (1381-1382). В XIV в. и позже волость Осуга была, вероятно, очень обширной и включала в свой состав значительную часть течения р. Осуги и земель вокруг нее.

Уступка из всего комплекса ржевских волостей ВКЛ одной лишь Осуги завершила длительный московко-литовский конфликт из-за Ржевской земли.

Контроль над верховьем р. Волги и водным путем по ней, выход через систему волоков к истоку Западной Двина, удобные сухопутные дороги из Москвы в Новгород, Тверь и Смоленск придавали Ржевской земле исключительно важное стратегическое значение{633}. Кроме того, по мысли В.А. Кучкина, обладание Ржевой давало военный и экономический контроль над юго-восточными границами Новгорода, северными границами Смоленска и южными границами Твери{634}.

Таким образом, борьба за Ржеву имела принципиальный характер. Уступать не желала ни одна из сторон. Но в короткий период правления в ВКЛ Кейстута (1381-1382) был достигнут интересный компромисс. Москва добилась господства в Ржевской земле, но от последней в состав ВКЛ была передана одна волость — Осуга. Может возникнуть сомнение в выгоде для литовской стороны такого соглашения. Однако наблюдение за местоположением волости (вдоль течения р. Осуги, левого притока Вазузы) позволяет понять сущность компромисса. Ржевская земля теперь надежно отделялась от московских земель, становилась эксклавом, а ВКЛ приобретало прямую связь с Тверью. Литовские власти могли контролировать грузопотоки и перемещения людей по дороге из Москвы в Ржеву и далее и беспрепятственно поддерживать контакты со своим тверским союзником (см. карту). В дальнейшем присоединение Смоленска и Вязьмы, подчинение части Фоминско-Березуйского княжества еще более укрепило положение ВКЛ в регионе, примыкавшем к верховью Волги, хотя последнее по-прежнему оставалось подконтрольно Москве.