Атаман царского Спецназа - Юрий Корчевский

– Ты чего встал, атаман?

Я приложил палец к губам:

– Нюхай.

Лицо Сергея выразило недоумение:

– Чего нюхать?

Я прошипел:

– Воздух нюхай!

Сергей стал втягивать носом воздух, завертел головой:

– Никак костром пахнет да кулешом мясным.

– Наконец-то, дубина стоеросовая.

– И на кой ляд нам костер?

– Сергей, сам подумай – постоялый двор рядом, мы проехали всего ничего. Кто будет в лесу ночевать да на костре еду готовить? Те, кому не след соваться на постоялый двор, к людям. Тем, кто в лесу, есть что скрывать. Понял теперь?

– Понял, атаман, – сокрушенно покачал головой Сергей.

– Отводим коней в лес, бери арбалет, стрелы, заряжай.

Мы завели коней в чащобу, чтобы их не было видно со стороны дороги, привязали к осине. Я двинулся вперед, Сергей – за мной. Метров через сто пятьдесят – двести я услышал тихий мужской разговор. Остановился, жестом подозвал напарника:

– Слышишь?

– Говорят вроде.

– Не вроде, а говорят. Делаем так: я, не скрываясь, иду к ним, посмотрю, что за люди. Свой арбалет оставляю тебе. Ты идешь сбоку и сзади, будешь подстраховывать. Если увидишь опасность, стреляй сразу, тем более у тебя оба арбалета. А дальше – действуй по обстановке. Чует мое сердце – они это.

Дождавшись, когда Сергей отойдет в сторону, я двинулся на голоса. Я не скрывался, намеренно шел шумно, наступал на сухостой. Треск и хруст сопровождали мою ходьбу. Вышел на поляну. Мое продвижение услышали, были готовы.

Четверо добротно одетых мужиков стояли у телег, накрывая их дерюжкой. Я опасался, что, если выйду тихо и появлюсь внезапно, мужики могут от испуга угостить стрелой из лука. На таком маленьком расстоянии и кольчуга не спасет.

Я кашлянул, поздоровался. Мужики вразнобой ответили. Простые русские лица, открытые глаза, русые бороды. На шпыней не похожи, но слышал я не единожды, что купцы новгородские не брезгуют и прохожего ограбить, и девку, буде понравится, умыкнуть.

– Куда путь держим, земляки?

– В Псков, пскопские мы.

– А-а-а, не бывал, не знаю. Чего везем?

– Да тебе-то что за дело, паря?

– Поглядеть хочу.

– Вона чего удумал! А калиту тебе не показать? Бей его, Абросим!

Не успел он досказать свои слова, как я метнулся на землю и кувырком ушел влево. Неслышно подошедший сзади мужик уже наносил удар мечом, к моему счастью – по пустому месту. Только он хэкнул после удара, как раздался щелчок тетивы, и меченосец рухнул навзничь с болтом в груди. Не подвел Серега.

Стоявшие у подвод мужики, как по команде, сунули руки в телеги, под дерюжку. Я вскочил, вырвал из ножен саблю. Тетива щелкнула еще раз, и самый здоровый из мужиков осел на землю, хватаясь за борта телеги. Я прыжками добрался до мужиков и приставил саблю к горлу одного.

– Бросайте оружие на землю, дернетесь – оба тут и останетесь.

Сергей подошел сзади, с саблей в руке.

– Атаман, позволь телеги осмотреть.

– Давай!

Сергей откинул дерюгу со второй подводы – сверток шкур, железные изделия – замки, навесы. Подбежал к передней телеге; сдернув дерюгу, подскочил от неожиданности. В телеге лежали три девушки. Во рту – кляпы, руки и ноги стянуты сыромятными ремешками.

– Катерина!

Сергей выхватил нож, перерезал путы узницам, вытащил кляпы. Узницы со стонами разминали затекшие руки и ноги.

– Вот, значит, вы какие, купчины. И что мне с вами делать? Самому здесь казнить или посаднику на суд отдать?

В принципе, по-любому им не жить. За похищение свободного человека имущество виновного отходило в доход властителю, а его казнили. Причем для человека свободного – смертью позорной, через повешение.

Оба купчины упали в ноги:

– Смилуйся, добрый человек! Не было у нас желания людей красть – это все он. – Они руками показали на убитого. – Давайте девок покрадем да в Пскове заезжим свеям продадим. У них женщин мало, спрос на них есть. Не губи души православные!

– О, ты смотри, Сергей, о вере вспомнили. А что ж вы о вере, о Боге не вспоминали, когда святотатство замыслили?

Оба пристыженно опустили головы. Тем временем, растерев руки и ноги, из телеги выбрались девчонки. Катерина обнимала Сергея, заливаясь слезами от радости. Она вместе с нами уже слышала об ожидавшей ее участи.

– Девицы, решайте сами, что с ними делать, вы видели, кто из них что творил. Не врут ли?

– Нет, тот, который убитый, у них за главного был. Он все и делал. А эти слова против не говорили.

– Ну что же, хоть не наврали. Девочки, решайте – что делать с ними. Не стоять же нам здесь до вечера?

Девочки переглянулись. Они до смерти были рады внезапному освобождению и не хотели портить себе настроение.

– Отпусти их, не знаем имени твоего.

Я подошел к мужикам, они опасливо попятились.

– Стоять! – рявкнул я. Оба застыли обреченно.

– Скажите девчатам спасибо, не они – лежать бы вам сейчас без голов. За то, что девчат украли да помучиться им пришлось связанными, за то, что я время на погоню тратил, в виде наказания забираю у вас коней, телеги и груз.

Один из мужиков вякнул было:

– Так нечестно, это грабеж!

Я подошел, ткнул саблей в горло:

– А когда девчонок наших от семей уводили в рабство, ты чего о грабеже не вспомнил? Иди, пока я не разозлился, и больше чтобы я тебя не видел.

Оба развернулись и пошли в лес.

– Сергей, иди, лошадей наших приведи. Не дай бог эти уроды на коней в лесу наткнутся да на них и уедут.

Сергей помчался в лес, туда, где остались наши лошади. Я подошел к костру, приподнял крышку котла. Пахло аппетитно. Сами поедим и девчонок покормим.

– Девочки, вас кормили?

– Как же, все три дня не евши.

– Так чего стоите? Снимайте котел, ищите, где у них хлеб да припасы. Сейчас подхарчимся да в обратный путь.

Пока девочки возились с котлом, я пошел осмотреть телеги. Две я мельком видел, но стояла еще одна.

Я сдернул дерюгу и изумился, свистом подозвал появившегося с лошадьми Сергея.

– Ого! – только и сказал он, едва взглянув.

Телега была полна шкурок соболя, горностая, куницы, бобра, лисицы. Вот это телега! А эти уроды еще и девок воровать вздумали. Да если это все богатство продать купцам иноземным, небольшой корабль купить можно, скажем ладью речную.

Мы переглянулись и задернули дерюгу: ни к чему девкам видеть, соблазн одолеет.

Нас окликнули:

– Спасители, ау, кушать готово, только убитых оттащите.

Мы подошли к расстеленной на земле холстине. Варево из котла уже было разлито по мискам. Немудреная еда, но после передряги есть хотелось, что же говорить о девчонках, которые не ели несколько дней.

Запах от похлебки стоял просто одуряющий. Перекрестясь, приступили к трапезе. Тишина прерывалась лишь частым стуком ложек. Вкуснотищу стервецы приготовили. Почти все попросили добавки, и котел вскоре опустел. В животе разлилась приятная тяжесть, потянуло в сон.

– Эй, атаман, уходить надобно. Земля здесь уже тверская, московитов не любят. Пожалуются твои купцы стражникам Конаковским – это ведь недалеко, – поди докажи, что это не ты их в лесу ограбил, телеги с грузом отобрал.

И то правда. Мы запрягли лошадей в телеги, посадив в качестве возничих девчат, сами сели на своих лошадей и двинулись в обратную дорогу. С телегами обратный путь занял времени значительно больше, но все равно через пять дней мы подъезжали к Москве. Я остановил обоз.

– Девицы, всех ли ждут дома?

– Всех, небось родичи уже все глаза проглядели да проплакали.

– В следующий раз ведите себя осторожнее, не ходите поодиночке. Чтобы скрасить ваш плен, даю каждой по лисе-чернобурке на воротник.

Девки от восторга завизжали, захлопали в ладоши. Сергей по моему жесту достал из последней телеги по шкурке лисицы и вручил их девицам. Лучше бы я это сделал позже. Ни о каком продолжении пути и речи быть не могло. Девицы стали накидывать меха на плечи, красуясь перед товарками, придирчиво осматривали шкурки у подруг по несчастью – а вдруг у них лучше? Потом дружно кинулись ко мне целоваться.

Когда радость улеглась, я все-таки попросил занять места на телегах. Пока доедем, начнет темнеть, не дай бог ворота перед носом закроют. Чего в чистом поле ночевать, когда дом уже рядом?

Въехали в Москву; двое девиц сразу попросились уйти, но Катя с Сергеем продолжили путь. Когда подъехали к их дому, я сказал Сергею:

– Подводу с мехами забираю себе, две остальные – с кожами и железом – твои. Лошади – тоже.

– Спасибо, атаман, трофеи по праву принадлежат тебе. Сестру от рабства спас, да еще и богатства прибыло – не знаю, как и благодарить тебя. Буду нужен – располагай мной.

Я привязал верховую лошадь к телеге, сам сел на облучок и двинулся домой. Калитку на стук открыла Варя.

– Открывай ворота, видишь – с прибылью приехал.

Когда я въехал во двор, выбежала Дарья, кинулась обниматься.

– Что это в телеге у тебя?

– Тебе подарки, одну лису – Варе.

Женщины откинули дерюгу, увидели шкурки, стали примерять на себя, любуясь мехом. Дарья обняла: