Жизнь экспромтом - Александра Поттер

В последний раз она окинула глазами стоянку, ища в ней хоть какие-то проблески жизни. Одну минуточку… В зеркало заднего обзора ей внезапно попалась кремовая «Хонда», выезжающая со стоянки в дальнем конце. Ура! Со вздохом облегчения она взялась за ручку переключения скоростей, дала задний ход и нажала на акселератор. Машина слегка завыла и застонала. Вот сюда… ближе… еще ближе…

Внезапный толчок бросил ее вперед, удержав только на ремнях безопасности. Одновременно раздался скрежет металла и звон разбитого стекла.

— Какого этого самого?..

Она посмотрела в зеркало. И просто не могла поверить собственным глазам. В задний бампер ей впилился какой-то огромный грузовик. Эмоции полились из нее рекой, как из бутылки теплого шампанского. Прежде всего злость. Какой полнейший идиот!.. Водитель, очевидно, пытался захватить облюбованное ею пространство и врезался прямо в нее. Он что, не видел, как она дает задний ход? Да куда он вообще смотрел! Это наверняка мужчина. Она понимала, что рассуждает, как сексистка, но ничего не могла с собой поделать: в данных конкретных обстоятельствах ей наплевать на политическую корректность. Ее машина разбита. Да у нее самой нервный шок! Ее гнев перерос в ужас — она разбила Ритину гордость и радость! Рита ее за это убьет. Потом наступила паника: она же не застрахована, что ей теперь делать? И наконец пришел черед обыкновенного страха: каким образом она сможет оплатить расходы по ремонту?

Она склонилась к рулю и положила голову на руки. И снова почувствовала, как из глаз у нее полились слезы. Когда ей уже казалось, что все самое худшее, что может в ее жизни случиться, уже позади, случилось такое. Она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоить нервы, и услышала, как позади хлопает дверца грузовика. С мыслью о неминуемом возмездии она слушала, как по асфальту топают шаги, как они приближаются…

— Ты что, абсолютный идиот? — Мужчина не говорил, а кричал.

Ей хотелось спрятаться. Но она не могла.

Удар кулаком в боковое стекло заставил ее вздрогнуть.

— Ты что, совсем спятил? Ты меня что, не видел?

Дрожа от страха, Фрэнки подняла голову и посмотрела на сердитого водителя. Она знала, что не виновата в происшествии, но чувствовала себя так, словно это ей придется извиняться. Взглянув через стекло, она тем не менее передумала.

— Вы.

Свои собственные слова она слышала, как в тумане. Она просто не могла поверить собственным глазам. Такого просто не может быть!.. Это невозможно!.. И тем не менее это было так. Это был он.

Фрэнки сидела как оглушенная. Из всех людей в Лос-Анджелесе она снова ухитрилась натолкнуться на этого чертова американца из аэропорта — в прямом и переносном смысле. После минутного молчания она обрела дар речи.

— Я должна была сразу догадаться, что это вы. У вас что, такая привычка, таскать вещи из-под носа у других людей? — Она твердо решила ни в коем случае не извиняться.

— Что-что? — Через стекло ему было плохо слышно.

Она опустила стекло.

— Мое место. — Она махнула рукой на незанятое парковочное место, которое стало причиной инцидента. — Вы снова хотели украсть мое место, не правда ли? — Она больше не позволит ему перевалить всю вину на себя, хотя дважды это ему удавалось очень успешно.

— Что? Что это вы несете? Это не ваше место! И вообще надо смотреть, куда едешь. Если не умеете водить, то лучше вообще не садиться за руль такого музейного экспоната! — Он с отвращением посмотрел на Ритину «Жар-птицу», задний бампер которой стал теперь гораздо меньше напоминать распущенный птичий хвост и превратился скорее в хвост повыдерганный и поджатый. На земле лежали куски разбитого металла. Хлопья краски устилали асфальт, как конфетти.

— Вы же знаете, что я тут ни при чем. Это ваша вина, что вы не смотрели, куда едете. — Она посмотрела на него, стараясь держаться храбро, хотя на самом деле у нее тряслись коленки. На нем снова была надета его дурацкая шляпа. Ничего удивительного, что он ничего перед собой не видит.

Он ухмыльнулся.

— Эй, послушайте, разве это я наехал на вас задним ходом?

— Нет, вы наехали на меня передним ходом.

Они впились друг в друга глазами. У них снова начинался очередной психологический поединок. С тоской вздохнув, он снял шляпу и пробежал пальцами по растрепанным волосам. Это уже становилось привычкой. Дурной привычкой.

— Слушайте, я не могу тут стоять с вами бесконечно и спорить. У меня работа.

— У меня тоже, — возразила Фрэнки. Черт. Работа. Она уже почти про нее забыла.

— Таким образом, я полагаю, что нам надо обменяться телефонными номерами. Для улаживания проблем по страховке. — Последнее слово он особенно подчеркнул.

Фрэнки почувствовала, как у нее сжимается желудок. С ее английским акцентом он наверняка имел все основания подозревать, что она не застрахована. Она смотрела, как он шарит в заднем кармане своих выцветших «левайсов», на два размера больше, чем надо, потом в кармане потасканной кожаной куртки с дырой на одном рукаве, и решила сблефовать. Она не скажет ему правду, с какой стати? Их отношения вряд ли можно назвать дружественными. Ему, скорее всего, доставит величайшее удовольствие позвать копов и упрятать ее в тюрьму. От этой мысли ее внутренности похолодели. Перспектива представлялась не такой уж нереальной, и дело тут не в ее разыгравшемся воображении, а в самом настоящем предчувствии.

В конце концов он нашел какую-то старую шариковую ручку с обгрызенным концом. Она посмотрела на нее. Очень хорошо, что у него такая ручка. Перед ее мысленным взором блеснул образ другой ручки фирмы «Мон Блан», которую Хью всегда держал во внутреннем нагрудном кармане своего пиджака.

— Итак, как ваше имя?

— Фрэнки… Фрэнки Пиклз. — Потом она назвала номер Ритиного телефона, чувствуя, как от стыда ее лицо заливается краской.

Он накорябал его на внутренней стороне спичечного коробка, а затем, оторвав от него кусочек, точно так же накорябал свое. И протянул его через окно.

— А это мое.

Она взяла его дрожащей рукой и бросила взгляд на написанное. И тут только до нее дошло. Неожиданно аккуратным почерком, хотя и расплывшимися чернилами, там был выведен телефон, а под ним имя: Рилли. У нее упало сердце. Это был ее новый босс.

…В студии было полно народу и царила муравьиная суматоха. «Крутые парни» с пивными животиками и в майках с эмблемами хэви-метал взбирались на подмостки высотой двадцать футов, в то время как тощие «инфернальные личности, выходцы с того света» с черными повязками на лбу и татуированные черепом и костями монтировали осветительную аппаратуру стоимостью в сотни тысяч долларов. Скелетоподобные стилисты, с головы до пят во всем черном, сновали по всему павильону с ворохами одежды в руках, а художественные ассистенты разгружали инвентарь и паниковали по поводу того, что, возможно, они что-то забыли. В дальнем углу павильона команда визажистов суетилась со своими губками и тональными кремами.