Трое из Леса. Вторая трилогия - Юрий Никитин

Герць все не мог успокоиться, причитал, ахал, всплескивал руками. Наконец сообразил, что именно спрашивает тцар, развел руками еще шире:

– Ума не приложу! А вы не знаете?

– Это ты мне скажи! – обозлился Мрак. – Он меня всего обслюнявил!

– Ну, у него слюни целебные… Из Славии волхвы за ними приезжают. Куницами и бобрами платят! Но чего ж так кинулся… У Вашего Величества своего Змея нет? Ну, для парадных выездов или как…

– Нет, – отрезал Мрак. – И не хочу. Не люблю слюни. Был у меня один со слюнями…

– Змей? – воскликнул смотритель.

– Змей на дуде не играет… Он что, совсем кусаться не умеет?

– Только когда больно голодный. Гм… А никакой Змей на штанах Вашего Величества… виноват, парадных одеяниях, не сидел?

Мрак гаркнул обозленно:

– В штанах разве что! Так бы я дал на своих портках его поганому заду елозить! Что ему, медом намазано на меня вот так кидаться?

Смотритель драконьего питомника сказал уже почти рассудительно, привычный багровый цвет постепенно возвращался на его лицо:

– Не медом, но запах мог учуять… гм… а вы, Ваше Величество, не в родстве… с… с… не осмелюсь даже вымолвить… Говорят, великий Закхак был в родстве… правда, с Морскими Змеями… Нет, на Вашем Величестве шерсти многовато. Уж если вы с кем в родстве, то не со Змеями точно… Нет-нет, я молчу, я ни на кого не киваю, о лесных великанах даже и не думал! Видно, это он просто по молодости. Ему еще и ста лет нету! Хоть уже и половозрелый, но по уму щенок еще…

Солнце наполовину опустилось за высокую стену, на лицо Герця падал багровый свет, делая и без того багровое лицо пугающе темным, переполненным густой кровью. Но глаза он постоянно отводил в сторону, суетился чересчур, разводил руками. Запах виноватости валил от него, как псиный запах от мокрой шкуры.

– Лады, – сказал Мрак. – Если это все, то вернемся, за ужином поговорим.

Ужин был не просто ужин, тцары лишены счастья просто ужина, просто завтрака или просто обеда, а уж перекусить на ходу так и вовсе для них неслыханная роскошь – в большом зале храма всех, кто вернулся из питомника, ожидали накрытые столы. Для Его Величества спешно изготовили помост под креслом с высокой спинкой, и теперь Мраку приходилось наклоняться к столу, как собаке к миске.

После скачки на конях любой чувствует здоровый голод, слуги сбивались с ног, целая вереница, как муравьи, выходила из одной двери, сгибаясь под тяжестью на подносах, обходила стол, перекладывая на него содержимое, и втягивалась в другую дверь, чтобы не создавать сутолоки.

Чавкая, жадно глотая горячее мясо, выбивая о стол мозг из костей, обсуждали самое важное, что нельзя решить на мудрых государственных заседаниях, а решается, как вот сейчас, на пирах, в банях или на охоте. Герць и местные смотрители, жрецы, знать города осторожно пытались вызнать, как и что он задумал повернуть в стране, весь Барбус жужжит слухами, военные воспрянули, торговцы ожили и обещают проложить дороги в Вантит…

Мрак отмахивался, делал значительное лицо, и всем становилось ясно, что это большие государственные тайны. На самом же деле он чувствовал, что просто бросается туда, где рвется, хватает края и сшивает белыми нитками толстой иглой. Получается безобразный шов, из него еще тот швец, но все же лучше, чем пойдет шириться прореха.

– Лучше про драконов, – велел он. – Вы мне тут все ухи прожужжали про их мощь, но какая же это мощь?

– Когда дракон вырастает, он может огнем поджечь лес…

– Лес я могу поджечь одним ударом огнива, – прервал Мрак нетерпеливо. – Ребенок может! Что-то их мощи я так и не углядел…

Герць спросил встревоженно:

– Ваше Величество!.. Разве не видно, что любой дракон опрокинет десять лучших воинов с одного прыжка?.. Да чужие войска побегут от одного их вида!

Мрак, не переставая жевать, почесал голову, буркнул:

– Видел я народы, что так же думали про своих слонов.

– Слонов? А что это?

– Да тоже вроде драконов, только без крыльев.

– Ну, не знаю…

– Если драконы так сильны, то почему Барбуссия не стала империей?

Аспард напомнил:

– Ваше Величество, в соседней Куявии тоже разводят боевых драконов. Там их даже больше: боевые, почтовые, ездовые… Но драконы не летают далеко от своих гнезд. К тому же их трудно кормить, они часто перестают подчиняться, а это, сами понимаете, чревато. Тупому дракону все равно, кого хватать: своих или чужих. Для него это все добыча… Куда проще набрать народа из сел, дать им в руки топоры или мечи и выстроить в войско. Можно даже не выстраивать – все равно войско!

Герць сказал нервно:

– Драконы незаменимы! Вы как хотите, но дракон – это дракон!

Мрак хлопнул его по плечу:

– Не трусь. Никто не собирается закрывать этот питомник. Я просто хочу видеть границы силы драконов.

– Они… они беспредельны! – выкрикнул Герць. – Никакие кони вас не перенесут через горы… даже через болото не перенесут! А дракон перенесет.

Мрак ел и пил некоторое время молча. В самом деле, драконы как армия никуда не годятся. Много драконов не прокормишь, к тому же драконы передерутся между собой. Да и рано или поздно против них найдут способы, как нашли против слонов. Другое дело – на драконе забрасывать отдельных героев в глубь чужой страны. Еще стоит усилить разведение почтовых драконов. Вроде голубей, только эти драконы могут нести груза побольше, включая человека…

Жаль обижать Герца, но придется осторожно сказать, что все эти разведения боевых драконов – ерунда. Ничего не получится. Не потому, что такие все тупые, а просто те гады что-нибудь да придумают противодраконье. Слишком уж драконы… дело заметное. И вся огромная работа, все эти выдолбленные в горах котлованы, все эти казармы, все повара и стража – все насмарку. А вот почтовые да транспортные…

Аспард расположил стражей так, что мышь не проскользнет, и Мрак с сожалением отложил мысль перекинуться волком да побегать всласть, порезвиться, ощутить себя всевидящим и всезнающим. Ему приготовили ложе в высокой башне, а воины поочередно спали прямо на ступеньках. Сам Аспард с обнаженным мечом на коленях прислонился к единственной двери и зорко бдил, провожая подозрительным взглядом даже тяжело гудящего ночного жука.

За спиной Мрака белело ложе. Холодная черная ночь смотрела в единственное узкое окошко. Купол черен, как угольная яма, но звезд здесь больше, чем в Барбусе. Только здесь почему-то мельче и ни одна не мигает. Ярко освещенные луной вершины гор как