Восходящая тень - Роберт Джордан

С минуту он всматривался в написанное. Конечно, хотелось сказать больше и лучше, но тут уж ничего не поделаешь. Нет у него нужных слов, да и времени тоже.

Аккуратно присыпав свежие чернила песком и отряхнув листы, он бережно сложил их и написал с наружной стороны: «Для Фэйли», собрался было дописать «Башир», но спохватился и написал «Айбара», хоть и не знал, берут ли в Салдэйе жены фамилии своих мужей. Так принято не во всех землях, но раз уж она вышла замуж в Двуречье, придется ей мириться с двуреченскими обычаями.

Перрин положил письмо на каминную полку — может, она и вправду его когда-нибудь прочтет — и расправил широкую свадебную ленту, чтобы она, как положено, свисала на отвороты кафтана. Предполагалось, что он будет носить красную ленту семь дней, чтобы каждый встречный узнавал в нем молодожена.

— Я постараюсь, — тихонько пообещал Перрин, глядя на письмо. После свадьбы Фэйли пыталась вплести ленту в его бороду, и теперь он жалел, что воспротивился этому.

— Простите, лорд Перрин?.. — Бан продолжал топтаться у двери. — Я не расслышал…

Айрам жевал губу. Вид у него был напуганный.

— Ну что ж, — промолвил Перрин, — пора заняться делами.

Может, письмо как-нибудь попадет к ней в руки, думал он. Вдруг да попадет?

Взяв со стола лук, Перрин приладил его за спину. Топор и колчан уже висели на поясе.

— И не называй меня так! — бросил он Бану. Возле постоялого двора его дожидались Спутники, сидевшие верхом на конях. Вил ал’Син, уперев древко в стремя, держал над головой дурацкое знамя с волчьей головой. Не так давно Вил наотрез отказывался таскаться с флагом, но теперь уцелевшие Спутники из числа первых присоединившихся к Перрину считали это своей почетной привилегией и ревностно ее оберегали. Сейчас Вил восседал на коне со знаменем в руке, мечом на поясе, луком за спиной и идиотской гордостью на лице.

Перрин расслышал, как Бан, взбираясь в седло, бросил кому-то из своих товарищей:

— Он холоден и спокоен, как замерзший пруд. Может, сегодня будет не так уж плохо?

На Лужайке, образовав тесный круг в пять или шесть рядов глубиной, собрались женщины. Над их головами развевалось другое красное знамя с волчьей головой, побольше, чем у Вила. Пять или шесть рядов женщин, сбившихся плечом к плечу, с насаженными на длинные древки косами, вилами, топорами и здоровенными ножами для разделки мяса. А в центре круга, за их спинами, сбились в кучку детишки. Все дети Эмондова Луга.

У Перрина ком подступил к горлу. Вскочив в седло, он, ощущая запах страха и тревоги, медленно поехал вдоль рядов, отыскивая Марин ал’Вир, Дейз Конгар и других из Круга Женщин. Элсбет Лухан держала на плече позаимствованный у мужа молот, а прихваченный у Белоплащников после бегства из плена шлем сидел на ее голове кривовато из-за толстой косы. Нейса Айеллин крепко сжимала в руке длинный широкий нож, а за пояс ее было заткнуто еще два таких же.

— Мы сами это задумали, — заявила Дейз, вскидывая на Перрина глаза с таким видом, будто ожидала, что он примется спорить, и собиралась настоять на своем. В руках она держала насаженные на длиннющий шест вилы. — Если троллоки где-нибудь прорвутся, у вас, мужчин, дел будет по горло, а мы, глядишь, и сможем вывести детишек из деревни. Те, что постарше, знают, что делать, да и лес им знаком — они ведь частенько там в прятки играли. Глядишь, и выручим ребятишек.

Те, кто постарше… Мальчики и девочки лет по тринадцать-четырнадцать держали за руки детишек, уже умевших ходить, а спеленутые младенцы были привязаны у них за спинами. Юные девушки стояли бок о бок с женщинами. Боде Коутон обеими руками сжимала топор, а ее сестра Элдрин — рогатину с широким наконечником. Отроки лет пятнадцати стояли у частокола вместе с мужчинами или, с луками и стрелами наготове, сидели на крышах.

Лудильщики толпились в центре круга вместе с детьми и подростками. Оружия у них не было и драться они не собирались, но за спиной у каждого взрослого была корзина с двумя младенцами, а многие вдобавок держали малышей и на руках. Перрин покосился на замершего рядом с его стременем Айрама. Раин и Ила стояли обнявшись. На Перрина они не смотрели. …Глядишь, и выручим ребятишек.

— Жаль, что все так вышло. — У Перрина запершило в горле, и ему пришлось откашляться. Он, конечно, не рассчитывал на такой исход, но, как ни ломал голову, выхода придумать не мог. Ведь даже если он пожертвует собой, отдавшись на растерзание троллокам, те не прекратят убивать людей и опустошать Двуречье. Что так, что эдак — конец один. — Я обманул Фэйли. Это нехорошо, но другого выхода у меня не было. Пожалуйста, поймите, я не мог поступить…

— Не дури, Перрин, — оборвала его Элсбет. Голос ее звучал грубовато, но смотрела она с теплой улыбкой. — Неужто ты думаешь, что мы ждали от тебя другого?

Державшая тяжеленный тесак Марин свободной рукой погладила его по колену:

— Любой мужчина, заслуживающий того, чтобы женщина готовила ему пищу, поступил бы именно так.

— Спасибо. — Перрин даже испугался, какой хриплый у него голос. Не хватало еще расхныкаться, как девчонка. Наверное, они считают его идиотом. — Спасибо. Вас бы я обманывать не стал, но другого способа отослать ее не было. Фэйли нипочем бы не уехала, пойми она, в чем дело.

— Ох, Перрин, Перрин! — рассмеялась Марин. Несмотря на все, она еще могла смеяться! Ему бы хоть половину ее отваги. — Да мы раскусили твою хитрость еще до того, как посадили ее на лошадь. И, сдается мне, она тоже сообразила, что к чему. Женщины частенько делают вовсе не то, чего бы им хотелось, — лишь бы угодить вам, мужчинам. А теперь езжай, — твердо закончила она, — тебе есть чем заняться, а здесь мы и сами управимся. Это дело Круга Женщин.

Перрин ухитрился улыбнуться в ответ:

— Конечно, госпожа Марин, прошу прощения. Я знаю, каково приходится тем, кто сует нос в женские дела.

Женщины по-доброму рассмеялись.

Перрин повернул Ходока, и выстроившиеся колонной за державшим знамя Вилом. Спутники последовали за ним.

Юноша жестом подозвал Бана и Телла.

— Если дело обернется худо, — промолвил он, когда они подъехали с обеих сторон, — Спутники должны будут вернуться сюда и помочь женщинам…

— Но…

— Никаких «но»! — оборвал Перрин Телла. — Делайте, что вам сказано! Если придется туго, спасайте женщин и детей. Ясно?

Молодые люди кивнули. Неохотно, но кивнули.

— А как же ты? — спросил Бан.

Перрин оставил его вопрос без ответа.

— Айрам, и ты держись Спутников. Молодой Лудильщик, шагавший между Ходоком Перрина и мохнатой лошадкой Телла, не поднимая глаз, ответил:

— Я буду там, где будешь ты.

Айрам говорил негромко и просто, но Перрин понял, что настаивать бесполезно — этот малый все одно поступит по-своему. Хотелось бы знать, сталкиваются ли с подобными трудностями настоящие лорды.