Обратный отсчет: Синтез - Токацин

Гедимин молча смотрел на Масанга, стараясь не щуриться. В сармате из Ведомства было что-то настораживающее.

— С этого дня — и до тех пор, пока в этом есть необходимость — вы работаете здесь, — Масанг указал на одну из внутренних дверей. Она была сделана из двух пластин рилкара, которые слегка заходили друг за друга; тонкая скирлиновая прокладка немного смягчала их лязг, когда створки расходились в стороны. Масанг жестом пригласил Хольгера и Гедимина в спрятанный за дверью зал. Сармат вошёл и еле слышно хмыкнул, увидев купола защитного поля. Они не были прикреплены к генераторам — свободно лежали на полу, прикрывая узлы технологической линии, растянутой от стены к стене. В зале было тихо. Звуки издавала только вентиляция. Агрегат был остановлен, и Гедимин невольно стал высматривать признаки повреждений.

— Это синтезатор сольвента, — пояснил Масанг, кивнув на вмурованные в пол таблички-указатели. — Хольгер объяснит его устройство подробно. Моя задача — дать вам разъяснения более общего характера. Губернатор Оркус распорядился удвоить производство сольвента, не привлекая к этому внимание «Вирма». Требуется перенастройка и доработка оборудования. Хольгер и его бригада — хорошие химики, но эта задача, как они утверждают, по силам только вам. Вы когда-нибудь занимались подобным?

Гедимин обвёл взглядом зал, настороженно покосился на Масанга, затем на Хольгера, — очевидно, никто из них не шутил.

— Нет. Но я возьмусь, — сказал он.

— Очень хорошо. За пределами лаборатории о вашей работе знать не должны, — Масанг пристально посмотрел на него и слегка сощурился. — Никто. Это личное распоряжение губернатора Оркуса.

— Зачем ему сольвент? — спросил Гедимин, прикидывая про себя, что можно сделать с наличным оборудованием. На ум приходили разные варианты, но чёткая модель не складывалась. «Надо покрутить в руках,» — подумал он. «И при этом не раствориться…»

— Для нужд Канадских территорий, — ровным голосом ответил Масанг. Гедимин смотрел ему в глаза, но не заметил ни малейшего изменения в цвете радужки или в положении век.

— Распишитесь, — сармат из Ведомства протянул ремонтнику смарт. На экране был небольшой текст, под ним — квадрат для отпечатка пальца. «В рабочее время находиться в лаборатории… выполнять распоряжения инженера… не разглашать полученную информацию в течение двадцати лет,» — Гедимин, дочитав, прижал к квадрату большой палец. Масанг отключил смарт и поднял руку в очень знакомом жесте, при виде которого охранники-«макаки» хватались за станнеры.

— Tza atesqa! — Масанг выжидающе смотрел на сарматов.

— Zaa ateske, — отозвался Хольгер после недолгой заминки. Гедимин промолчал.

Люк закрылся; ремонтник услышал тихий треск внутри стены, и на пульте охраны зажглись красные лампочки. «Дверь закрыта на таймер. Такого я ещё не видел,» — отметил он про себя и повернулся к Хольгеру. Инженер выглядел смущённым и озадаченным.

— Пойдём, Гедимин, — сказал он, выждав пару секунд. — Я познакомлю тебя с бригадой. Пока установка не запущена, можешь требовать от них любой помощи. Её остановили на две недели — официально для устранения неисправностей. Она в твоём распоряжении. И всё остальное тоже.

Гедимин кивнул, задумчиво щурясь на защитное поле.

— Есть инструкции и чертежи? — спросил он. — И сколько у нас времени? Две недели?

— Масанг вернётся через месяц, — отозвался Хольгер, едва заметно морщась. — Если не успеем за половину срока, можно будет остановить работу ещё раз. Это оборудование не очень надёжно, макаки ничего не заподозрят.

Он ткнул в незаметную клавишу, открывая очередную дверь, похожую на люк.

— Мы снова работаем вместе, Гедимин, — Хольгер, понизив голос, смущённо хмыкнул. — И впервые — официально. Мне это нравится.

16 августа 50 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В неудобную щель между двумя слоями спирального трубопровода удалось просунуть только «жало» лучевого резака, и его свечение закрыло собой весь обзор. Гедимин, досадливо щурясь из-под тёмной маски, осторожно вёл луч слева направо. В паре сантиметров от свежего шва на поверхности рилкарового бака он держал палец левой руки; подушечку неприятно жгло даже сквозь защитную перчатку — это означало, что с расстоянием Гедимин не ошибся. Рука понемногу немела; отключив резак, сармат выдернул палец из щели и просунул туда другой, определяя ширину нагретой области.

— Гедимин! — кто-то осторожно потянул его за торчащую из-под агрегата ногу. Сармат, давно забывший о присутствии в зале посторонних, изумлённо мигнул.

— Некогда, — буркнул он, включая резак. Жало заискрило, и сармат, стиснув зубы, снова погасил его. «Перегрев,» — он покосился на раскалившийся докрасна индикатор. «И это макаки называют надёжным инструментом? Надо взять на доработку.»

— Гедими-ин, — протянул Хольгер, нетерпеливо постучав по голенищу его сапога. — Дверь открылась пятнадцать минут назад. А ты опаздываешь на занятия.

Сармат выдернул штекер из заплечного аккумулятора и, перехватив резак ближе к «жалу», протянул его Хольгеру. Убедившись, что инструмент в безопасности, он выполз из-под агрегата, откинул за спину шлем и, стянув перчатку, провёл ладонью по лбу. Теперь он чувствовал, как гудят от усталости мышцы шеи и плеч — положение, в котором он провёл последние полтора часа, было не самым удобным.

— К утру остынет — пустишь азот. Нужна проверка, — сказал Гедимин, указав на почти доработанный узел. Сквозь витки трубопровода нагретый рилкар светился красным; раскалённая полоса была ровной, и сармат довольно хмыкнул.

— Утро будет утром, — слегка поморщился Хольгер. — Не надо так увлекаться, Гедимин. Дай мозгам отдохнуть. Что думаешь делать после занятий?

— Зайду в лавку, — ответил сармат, пересчитывая в уме оставшиеся у него деньги. Получалось немного.

— Там и встретимся, — кивнул Хольгер. — Хочу показать тебе одну вещь. Есть идея — не знаю, насколько осуществимая…

Гедимин заинтересованно хмыкнул.

— Насчёт сольвента?

— Да ну тебя! — раздражённо отмахнулся Хольгер. — Никаких сольвентов до восьми утра. Идём, Гедимин, не то замуруют тут на ночь.

…Доделав задания, прилагающиеся к первому на этой неделе учебному миниблоку, Гедимин потянулся к кнопке второго, но вспомнил о дожидающемся его Хольгере и отвёл руку.