Трое из Леса. Вторая трилогия - Юрий Никитин

высоты, а сверху вдоль обрыва еще и толстая крепостная стена, где веками хранятся камни для сбрасывания на головы штурмующих. Крепостная стена окружает не город, как он всегда видел раньше, а целую долину, где сам Старый Город занимает уголок меньше половины.

Но когда приблизились, Мрак убедился, что город совсем не маленький. Правда, уступает Барбусу по размерам, но зато превосходит в роскоши: стены, крыши и двери большинства зданий украшают не только изысканно выкованные из серебра и меди металлические пластины, но даже драгоценные камни. Мрак, не веря глазам своим, рассмотрел россыпи опалов на дверях, множество рубинов на крышах.

Немало домов было выстроено из редких пород дерева. Но хозяева совсем не выглядели богатыми людьми, напротив – Мрак назвал бы их бедняками…

Очень много каменных исполинов, не то странных зверей, не то уродливых людей. Аспард с готовностью сообщил, что это основатели города – древние боги.

Город казался слишком близко к небу, тучи цепляются за непомерно длинные острые шпили. Слышен треск, дальше плывут рваные, а белесые клочья медленно тают, растворяются в синеве.

И все-таки город казался не просто древним, но и запущенным, постаревшим настолько, что уже не поднимется, в будущем здесь будут только руины, по которым начнут прыгать горные козы.

Даже в городе сильно пахло рыбой, но теперь Мрак уже многое знал о драконах. Когда проехали в восточную часть города, запах усилился. Его не мог перебить даже запах навоза и конских каштанов, что почти закрывали вымощенную булыжником мостовую.

Узкая и кривая улица медленно поднималась в гору еще выше, там угадывалась площадь, а еще дальше высились приземистые строения из серых каменных глыб. С той стороны рыбой несло особенно сильно.

Усталые кони несли их из последних сил. Город охватил со всех сторон, они въехали в центр, Аспард затих, Червлен пробормотал нечто благодарственное богам. Мрак удивленно озирался. Не то чтобы от изумления челюсть отвисла до пояса, но все же место поражает воображение. Храмов больше, чем жилых домов, и каждый храм явно строили и украшали не одну сотню лет. От уходящих в землю плит и до самых кончиков шпилей все покрыто барельефами, изображающими забытых богов, неведомых чудовищ, странных людей с птичьими головами и чудовищ с человечьими.

Большинство жителей попадалось с чисто выбритыми головами и короткими бородами, в то время как в Барбусе Мрак за все время видел не больше десятка бородатых, да и то либо чужие купцы, либо послы других стран.

Правда, с усами здесь многие, как бородатые, так и безбородые.

Их ждали возле самого крупного разноцветного здания, странноватого уже тем, что встречали обычные барбусийцы, одетые как и жители Барбуса, только здание поражало обилием куполов, башен и башенок, разновеликих окон, закрытых железными решетками. Стены испещрены барельефами, но и те не рассмотреть: колонны выстроились стеной, тоже разные по толщине и даже длине, неизвестно для чего поставленные, ибо крыши начинались чуть дальше.

Это единственный дом, где камни из цветного мрамора, из красного и коричневого гранита, а гранитные изваяния стоят прямо на улице, по обе стороны от входа. Тоже странные изваяния, подумал Мрак. Таких зверей и на свете нет. А если и были, то так давно, что даже и непонятно, кто их высекал из камня.

Часть толпы опустилась на колени, другие же просто склонили головы. Эти в длинных балахонах, головы и даже лица закрыты капюшонами. Дескать, на колени становимся только перед богом, да и то не перед всяким. Перед своим – да, а чужим от ворот поворот, а не сладкие жертвы.

Мрак выждал полагающееся время, милостивым жестом разрешил встать, изволил сказать державным голосом:

– Ну что, морды, трясетесь?.. Щас все здесь пересмотрю, перетряхну, а виноватых повешу!

Червлен сказал за спиной обеспокоенно:

– Что за бесцельная трата человеческих жизней, Ваше Величество?.. Нет у вас совершенно уважения к истинным ценностям. Как можно вешать, когда рядом драконы? Им же свежее мясо надобно, кровь надо чуять для обучения…

– Слышали? – громыхнул Мрак.

Один из встречающих низко поклонился. Лик его оставался светел и чист, как у безгрешного и безвиновного.

– Все слышали, Ваше Величество, – заверил он. – Мы долго добивались, чтобы вы посетили нас.

– Зачем?

– А нам есть чем похвастаться, – ответил тот скромно.

– Ну-ну, – сказал Мрак. – Тебя как кличут?

– Кличут Рваным Крылом, но зовут Герцем.

– Ого, – сказал Мрак с уважением. – Герць – это здорово. Твой дед был знатный поединщик?

– Прадед, – скромно ответил Герць. – Потому и стали мы зваться Герцями. Ваше Величество, там, прямо в храме, для вас накрыли стол. Если изволите…

– Изволю! – прервал Мрак. – Еще как изволю!.. Ты что ж тянешь, злодей? Ждешь, что я своего коня начну есть?

В храме было убрано, воздух свеж, на каменных плитах медленно исчезают мокрые пятна. Половина гигантского зала заставлена столами. Пока Мрак и его сопровождавшие слезали с коней, разминали кости, в храм спешно несли узорчатые скатерти. А когда Мрак с эскортом изволил войти, столешницы уже ломились от множества блюд. Но так как Мрак запретил высылать вперед тцарских поваров, местные исхитрялись сами, так что было подано не меньше двух десятков блюд только по-разному жаренного мяса, а кроме того, от ближайшего озера постоянно доставляли удивительно нежную рыбу, жарили, пекли, тушили, а также подавали и сырую, обильно сдобренную жгучими травами.

Вино подавали по большей части куявское, хотя и свое, как считал Мрак, ничуть не хуже, если не лучше, но в чужой тарелке всегда кусок мяса кажется больше. Холодное куявское горячило кровь сильнее жареного мяса с перцем, а густое красное вино из Вантита ощущалось как ласковые руки понимающей женщины, что нежно проходятся по всему телу, разминая мышцы, помогая им отдохнуть, успокоиться, набраться силы для нового рывка, для скорой схватки…

Мрак, не замечая слуг, огромным кинжалом отхватывал добротные куски мяса, запивал водопадами вина, не особенно разбирая, какое и откуда, мычал в ответ, когда Червлен или Аспард обращались с вопросом, а Герцу кивал благосклонно, мол, хорошо ведешь хозяйство, хорошо. Мог бы и раньше допроситься его монаршего посещения, язык не отсох бы повторить пару раз еще.

Он моментально опустошил первое блюдо, второе, ибо после такой хорошей скачки чувствовал хороший здоровый голод. Перед ним поставили поднос с широкими ломтями жареной оленины. Он опустошил его со скоростью лесного пожара. Сбоку появилось блюдо с запеченным целиком молодым кабанчиком, только теперь Мрак начал запивать сильно проперченное мясо вином, не очень разбираясь, какое попадается под руку.

Когда от кабанчика остались кости, да и то изгрызенные, он цапнул