Очень сказочная работа 1 - Борис Владимирович Попов

ты там биться собрался? Ловкой подсечкой ехидного Белинского свалить или хулигану Есенину тумаков навешать? У тебя может с кем из них личные счеты?

– С классиками у меня счетов нет, я их всех безмерно уважаю, а только вдруг Змей Горыныч налетит, что мы будем делать?

– А что, ты его хочешь простым мечом зарубить?

– Думаете, не получится?

– Да не думаю, а знаю. Чтобы Горынычу хоть одну голову срубить, Меч-Кладенец нужен, а не наши паршивые железяки. Обычным мечом ты его толстенную шкуру не пробьешь, только умаешься. Богатыри и то не осиливают.

– А если тяжелым топором?

– Ну, ежели Змей крепко почивать будет после сытного обеда, то часа за три может немного его и поцарапаешь, – задумчиво сказал майор, – а может и нет, но обозлишь по-любому! В общем, беги домой, переодевайся, через час отправляемся.

– Уже?! – ахнул я.

– Уже! – поставил жирную точку в моей неудачливой и такой короткой (!!!) жизни майор.

Вот мне и хана, пронеслось в мозгу. Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал…

Глава 6

А через час Бобёр уже тащил меня по какому-то сельскому проселку в Тридевятом Царстве навстречу неминуемой гибели.

– А что, Птица Гамаюн никогда не ошибается? – печально поинтересовался я.

– Да врет через раз, – отмахнулся Бобёр, внимательно вглядываясь в дорогу.

Я мысленно застонал: вот сегодня и оборвется, так и не начавшись, карьера высокооплачиваемого офицера ФСИКИА… Шустрый майор с невероятной скоростью унесется с раскаленного моста, а пока я буду изображать быстроходную черепаху на выгоне, от меня и останется лишь обугленная тушка. И ведь даже обучение не прошел! Глядишь, и выучили бы хоть убегать вовремя…

– А вот и Смородина, – удовлетворенно проговорил майор, поворачивая вдоль речки-вонючки, – осталось лишь Калинов Мост перейти.

Эх, и потосковать перед безвременной гибелью не дали… Ветерком нанесло вонищу от Смородины. Да тут от одного запаха раньше времени издохнешь, не успеешь на Мосту отличиться! Впрочем, какая разница от чего помирать… Я горестно вздохнул и подался вслед за мужественным и неутомимым начальником. Калинов Мост был почему-то не красным, а черным, и жаром от него не веяло. Может сегодня профилактика оборудования и можно перебраться на ту сторону без эксцессов? Так я махом перебегу, птицей перелечу!

– Вишь, заманивает, – развеял мои сладкие иллюзии майор, – притаился и как приличный, совсем безопасный пытается выглядеть. Ты, Дмитрий, не расслабляйся, держи ухо востро!

Я девятнадцать лет прожил с расслабленными ушами, а тут вдруг навострю их хлеще эльфа какого-нибудь! Майор явно переоценивает мои способности…

– Я пойду первым, – продолжил инструктаж шеф, – почую опасность, сразу вытолкну тебя с моста, а сам следом выпрыгну. Не трусь, все обойдется!

На душе у меня полегчало – звание майора просто так не дают, глядишь и верно успеет вытолкать, а Дуриле вернем его дрянной гребешок и дело в шляпе!

– И не тормози, не стой на месте, – рычал героический майор, заволакивая меня за левую руку на Мост, – надо махом перескочить!

Мы без особых препятствий добежали до середины Моста, и я уже начал дышать спокойно, как вдруг от противоположного берега поднялась огненная волна, ну прямо огненный девятый вал какой-то!

– Назад! – рявкнул майор и рванулся обратно, пытаясь уволочь и меня, да не тут-то было!

От общего ужаса я впал в какой-то ступор, ноги не шли ни в какую, я весь оцепенел, а правая рука железной хваткой уцепилась за перила! Попытки майора меня оторвать не увенчались успехом. Он и кричал и дергал меня к выходу, пару раз даже пнул – бесполезно! Его крики:

– Бежим, дурень! Пропадем!

– доносились до меня приглушенно, как через вату, будто бы откуда-то издалека, а я не мог оторвать глаз от быстро приближающегося огненного вала… Моей неминуемой смерти…

– Ну и черт с тобой!

Громко зазвучал топот убегающего человека. А меня накрыл огненный вал. Вот и все…

Огонь охватил меня, стало дико жарко, а потом вся эта вакханалия быстро закончилась. Я быстро вышел из ступора и торопливо ощупал себя. Обожженных участков не было, и на мне ничего не горело. Обернулся в сторону ушедшего огня и полюбовался на кричащего и машущего руками с берега майора.

– Курсант! Иди один, меня не пропускает! Сзади волосы опалило и рубаха погорела.

Бобёр повернулся ко мне спиной, и я полюбовался на его дымящуюся спину и опаленный затылок.

– Я тебя здесь ждать буду, добейся результата! Артефакты нужны позарез! Но и долго там не ошивайся, как бы не закрылся для тебя переход!

Что ж, подумал я, не торопясь спускаясь с моста, главное жив, а остальное может быть приложится. Не обманула Птица Гамаюн! И я зашагал в сторону видневшейся вдалеке рощицы.

Пушкина я обнаружил прямо на ближайшей окраине леса, сидящего на лесной опушке за массивным письменным столом со стопой бумаги и держащего в руке перо. Рядом стоял Гоголь и горячо что-то говорил.

– Уважаемый Александр Сергеевич! Вы совершенно зря все это пишете! Ваши новые произведения никто не опубликует – ведь мы оба уже давно умерли, и доступа в большой мир у нас нет и никогда не будет. Надо думать о душе, молиться и просить Господа о переходе отсюда в рай.

Все было ясно – впавший в меланхолию и выраженную набожность классик теперь усиленно проповедует русскому гению стихосложения свое жизненное кредо. И это длится уже почти двести лет… Поэтому я счел возможным вмешаться в беседу литературных гигантов. Я подошел ближе, поклонился и попытался завязать непринужденную светскую беседу.

– Извините, мне бы поговорить с Александром Сергеевичем наедине.

– А здороваться вас не учили, молодой человек? – желчно отозвался Гоголь.

– Ой! Здрасте! – немедленно отреагировал я.

Гоголь фыркнул.

– Ну и манеры! Из разночинцев, что ли будете?

– Подождите, Николай Васильевич, – вмешался Пушкин, – человек может быть с интересной беседой подошел, хочет что-то животрепещущее обсудить, развеять нашу вселенскую скуку, а то вы с вашей обычной тягомотиной уже несколько утомили. Покиньте нас. Идите вон с Лермонтовым потолкуйте, а то от его яда все уже не знают куда спрятаться.

Любопытный Гоголь встал за ближайший куст явно с целью подслушивания и сделал вид, что молится. И это автор «Вечеров на хуторе близ Диканьки» и «Сорочинской ярмарки»!

– Говорите, юноша, – благосклонно кивнул мне Александр Сергеевич, – люблю молодых нахалов, сам таким был. Кто вы и откуда? Что-то я вас раньше здесь не видел. Вы странновато одеты для нашего времени, наверное погибли в бурном 20 веке и по ошибке к нам попали? Или Вы молодой литератор и прорвались из их слободы чтобы посоветоваться?