Гувернантка из другого мира, или Фея с поличным (СИ) - Хант Диана

Или ему «повезло» и в самом деле встретить напророченное сердце, которое останется слепо и глухо к его зову и не узнает его, даже если окажется совсем рядом?!

Запустив пальцы в волосы, дарк помотал головой.

Озеро. Не вышло прошлой ночью, но он должен побыть в тишине и одиночестве хотя бы сегодня. Иначе он просто сойдёт с ума.

Всё это слишком для него.

И манящая девчонка с бирюзовыми волосами и крыльями стала последней каплей в чаше.

Глава 31 О лягушонке, о квакозябриках и о том, как темнейшество брал реванш

Остаток дня прошёл на удивление мирно. Мы носились со «зверятами» по саду, играли в догонялки, но по каким-то их местным сумасшедшим правилам, которые мои инстинкты, к счастью, улавливали раньше меня. Зверята дурели от восторга, я же после новости о полной тумбе золота в моей гостиной тупо спускала пар. Пока не спустила весь, до последней капельки. Заодно и «зверят» укатала. Основательно причём. За ужином дети сидели сонные, клевали носами над тарелками. А после ужина мы, вооружившись учебниками по зельеварению из библиотеки, - настоящей библиотеки, а не как вчера, рисовали и вырезали карты и мастерили фишки для настольной игры.

Завтра у нас как раз занятия с магом. Мистрис Сапота мне все уши успела прожужжать, что магические дисциплины у наследников не идут из-за того самого нестабильного дара, и что наставнице изящных манер следовало бы не носиться, сломя голову, с подопечными по парку, поощряя их проказы и подавая дурной пример, а научить будущих правителей с достоинством принимать собственные промахи...

Мне лень было спорить и тем более вести беседы на педагогические темы и потому я всего лишь заверила мистрис Сапоту, что, если магию зверятам преподают также интересно и увлекательно, как и остальные предметы, винить дар зверят за то, что не желает стабилизироваться, по меньшей мере нечестно.

Оставив мадам часто моргать и пучить глаза, вернулась к домашнему заданию на завтра, о котором, наследники, конечно, упомянули лишь после ужина и вообще вскользь. Задание оказалось несложным, всего-то выучить несколько рецептов. Но то ли дело действительно в капризном даре было, то ли ещё в чём, рецепты, даже самые простые, не желали укладываться в детской памяти.

Потому я и решила заморочиться с настольной игрой.

Мы с однокурсниками за Зельеварением не одну зиму скоротали, и потому могу заявить со всей ответственностью- во время игры все эти рецепты сами в памяти остаются, можешь играть хоть с закрытыми глазами.

Зверята, конечно, поначалу ныли, но потом втянулись. Фрозик складывать рецепты всецело помогал, то есть на самом деле мешал очень, но восстанавливая раз за разом разрушенные саламандриком стопки карточек, зверята сами не заметили, как нужные рецепты запомнили.

Сказку на ночь ни «одуванчик», ни Ингварчик даже не дослушали.

И тогда я поняла, что очень собой горда.

Потому как стала первой гувернанткой в истории правящего дома, которая умудрилась «вырубить» наследников!

Рецепт успеха оказался изящен и прост.

Хоть ты новые карточки под него заводи.

Чарующие ингредиенты «убийства фей», «отсутствие памяти», «полная тумбочка золота» и «смертельная опасность» оказались идеальным сочетанием, дарующим незабываемый заряд бодрости, творческой энергии и креатива!

Ах да, ещё об одном ингредиенте забыла!

О необходимости срочно отыскать тайник в комнате, которая неизвестно где находится!

...Акишико, который, в отличие от детей с интересом слушал сказку о молодильных яблоках, поднял голову с кровати. Затем покосился на дверь в мою спальню и подмигнул.

Оставаться на ночь в комнате, где этой ночью двух шпионов поймали у меня, конечно, не было ни малейшего желания, пусть темнейшество и заверил, что «посторонних в усадьбе не осталось».

- Что там? - шёпотом спросила я у ларсена. - Очередной подарок от зверят? Испытание новой гувернантки на прочность?

В шутку спросила, конечно.

И никак не ожидала, что ларсен ухмыльнётся во всю свою внушительную пасть, - ухмылку эту я как раз намедни путать с оскалом перестала, - и с самым довольным выражением на хитрющей морде, медленно кивнул.

Проверять, что за каверзу замыслили зверята в очередной раз, было неохота, но к ларсену в его настойчивости присоединился зонтик, а затем и Фрозик, снова возомнивший себя белкой из Ледникового Периода.

В опасении, что эти трое разбудят детей, пришлось уступить.

Ступила в свою спальню, осторожно прикрыла за собой дверь.

Сегодня мне всего семь раз напомнили, что в услугах гувернантки не нуждаются. Последний раз - буквально только что: Клиппи, засыпая, пробормотала нежнейшим голоском: «совсем-совсем не нужна». При этом девочка поглаживала моё крылышко, извазюкавшись по уши в золотой пыльце.

И всё же прогресс по низведению и курощению был налицо.

И на кровати.

И прогресс этот заключался в том, что сегодняшняя пакость для «ненужной гувернантки» оказалась не в пример меньше и умилительней, чем ловушка из клея и сети.

И даже не пакостью она была вовсе, а крохотным, симпатичным лягушонком!

Лягушонок сидел на моей подушке и смешно пучил глаза.

- Т-сс, - сказала я лягушонку, когда он тоненько квакнул при моём появлении. - «Зверят» разбудишь.

Лягушонок склонил голову набок, обнюхался с Фрозиком и всё-таки снова квакнул. Правда, совсем тихо.

А потом прыгнул в мои сложенные лодочкой ладони, защекотал пальцы холодными лапками.

- Бедняга, - вздохнула я. - С озера тебя, значит, притащили. Ну, пошли, что ли, выпущу тебя.

Наказав ларсену, чтоб «от зверят ни на шаг» и сунув Фрозика спящему Ингварчику, который тотчас просиял улыбкой, прижимая к себе саламандрика, я вспорхнула на подоконник. Оттолкнувшись стопами, взмыла над усадьбой.

Лорд Эскуро говорил, что магия контракта далеко от наследников меня не отпустит, так что не факт, конечно, что до озера я вообще долечу. Но в любом случае лягушонку не место в доме, на шёлковой наволочке. Даже в саду ему будет лучше. Опять же, не проверю - не узнаю, как далеко смогу улететь.

Вечерняя свежесть умыла лицо. Сладко, до краткого судорожного удовольствия напряглись мышцы. Тело наполнилось звенящей лёгкостью, а все оставленные на земле проблемы показались надуманными, ненастоящими. Земными. Не имеющими ничего общего со свободой, с полётом, со смехом. Смеяться хотелось, даже хохотать, настолько прекрасным оказался мой первый самостоятельный полёт!

Ночной парк подмигивал мне снизу разноцветными фонариками, висящими в воздухе вдоль дорожек, блистал искрами светлячков и светящимися бутонами. Чем ближе я подлетала к озеру, тем больше светящихся цветов наблюдала под собой, тем слаще становился воздух и распирал беззаботный внутренний смех.

- Эге-гей! - не удержавшись, крикнула я, стремительно спускаясь к самой воде, и, расхохотавшись, понеслась прямо над зеркальной поверхностью, расчерчивая её ребром ладони. По сторонам поднялись стены из брызг. Мерцающие на бездонной поверхности кувшинки закачались от восторга, тоже проникаясь моим смехом.

Не знаю, сколько так носилась кругами над гладью озера наперегонки со светлячками, начисто потеряв счёт времени и позабыв обо всём на свете! Только ночная свежесть, только звёзды, рассыпанные по поверхности озера, только искры светлячков, стрёкот цикад и уханье ночной птицы!..

Налетавшись вволю, я застыла на месте и вдруг увидела... его.

Остров.

Посреди озера, совсем небольшой.

Я точно помню, днём острова здесь не было, но что-то. что-то ведь проступало в воздухе! Со сдавленным, каким-то болезненным стоном я устремилась к островку.

Стоило подлететь к берегу, как крылья вдруг повисли бессильными тряпочками, ноги подкосились, стали ватными и непослушными. Сделав пару нетвёрдых шагов, я поняла, что дышу с трудом. С третьим шагом воздух просто отказался проникать в лёгкие!

Быстро отступив к берегу, я снова задышала. Усевшись на прохладный песок, помотала головой, опустила в воду гудящие после полёта ноги и распустила крылья по бокам.