Скрытая жизнь братьев и сестер. Угрозы и травмы - Джулиет Митчелл

его стремления к сексуальным знаниям, такие отношения выполняют важную функцию, уменьшая его чрезмерное чувство вины, тот факт, что его запрещенные фантазии, направленные на родителей, разделяются партнером, дает ему ощущение наличия союзника и, таким образом, значительно облегчает бремя его тревоги (Klein, [1932], p. 119).

Это может показаться довольно шокирующим замечанием, но отличается ли описанная ситуация от инцеста близнецов в романе Рой, если мы заменим «родителей» на «мир» и на умершую двоюродную сестру? Проблема возникает из-за упущения из виду автономности сиблинговых отношений, из-за чего в этих отношениях хронически игнорируются роль смерти субъекта, насилие и сексуализация вины. Утверждение Кляйн по поводу вины и тревоги в связи с родителями – это вариация убежденности Балинт в материнском признании, но ни один из этих авторов не уделяет достаточно внимания отношениям между сиблингами.

Глава 4

Взгляд со стороны: «Ребенка бьют»

Илза в возрасте двенадцати лет и Герт в возрасте тринадцати с половиной лет время от времени совершали акты, похожие на половые, которые происходили довольно внезапно… Анализ обоих детей показал, что они имели сексуальные отношения друг с другом в самом раннем детстве. непреодолимое чувство вины породило навязчивый импульс в них обоих. и заставляло их повторять свои действия.

Мелани Кляйн.

«Сексуальная активность детей»

Как было отмечено в предыдущей главе, согласно теории Кляйн, вина, которую ребенок испытывает за свои деструктивные желания по отношению к родителю, может быть ослаблена за счет межсиблинговой сексуальной активности. Вина по отношению к родителям бессознательна и, следовательно, вызывает навязчивые действия. Однако в приведенной выше истории болезни Герт (но не Ильза) чувствовал сознательную вину за секс со своей сестрой, хотя после каждого такого случая он «забывал» происшедшее. Когда бессознательное чувство вины по отношению к родителям, вызывающее навязчивые симптомы, осознано и ослаблено, то это приводит к высвобождению способностей играть и иметь мастурбационные фантазии, а детская игра и сексуальные фантазии необходимы для творческой жизни. У Герта в течение длительного периода компульсивных сексуальных актов со своей сестрой отсутствовали какие-либо сознательные фантазии о мастурбации. Фантазия – это способ мышления. Можно сказать, что кровосмесительный акт заменил мышление. Благодаря терапии психологическая вина со временем была смягчена, компульсивные действия перестали быть необходимыми, и у Герта смогла появиться фантазия о мастурбации; это была обнаженная девушка, и он видел ее тело, но не голову. Постепенно голова начинала проявляться и стала узнаваться как голова его сестры. «К тому времени, однако, – комментирует Кляйн, – навязчивые действия и его сексуальные отношения с сестрой полностью прекратились. Это указывает на связь между чрезмерным вытеснением его желаний и фантазий по отношению к его сестре и его навязчивыми импульсами к сексуальным отношениям с ней» (Klein, [1932], p. 118, курсив мой. – Дж. М.). Здесь Кляйн имеет в виду особый индивидуальный случай; однако, безусловно, что независимо от степени насилия, которое фантазируется по отношению к родителям, существует также автономное сексуальное желание по отношению к сиблингу.

Часто бывает трудно получить доступ к так называемой «основной» мастурбационной фантазии, но она очень важна: это сценарий, который показывает, как человек видит себя в мире; она не является статичной (как фантазия Герта, которая высвободилась в ходе терапии), она может трансформироваться под влиянием жизненных изменений. У нас нет достаточного материала относительно фантазий Герта и того, как они изменялись, чтобы сделать какие-то основательные предположения, но мы можем отметить, что отсутствие головы, безусловно, способствует неузнанности и в то же время является типичным символом кастрации, то есть, что более очевидно, ответным насилием: «Да, поплатился б Ирод головой»[15], – говорит испуганная Клеопатра в пьесе «Антоний и Клеопатра» Шекспира. Изначально инициатором инцеста была Илза, а не Герт. Сестра и брат на протяжении всего их инцестуозного детства очень плохо ладили – боялся ли Герт Ильзы? Мы не знаем, но, если попробовать интерпретировать их отношения, это кажется вероятным.

Мастурбационные фантазии очень индивидуальны, но часто они имеют узнаваемые общие черты. Содержание этих фантазий определено Фрейдом в названии работы «Ребенка бьют»1 (Freud, [1919]). Оно имеет отношение к сиблингам. До сих пор не решено, была ли искоренена эта фантазия под влиянием изменившихся социальных практик. Напротив, вполне возможно, что эта фантазия настолько распространена, что ее просто не замечают, как вначале думал Фрейд, наблюдая и анализируя ее в 1919 году, и как потом считала Анна Фрейд в 1923 году, дополняя теорию своего отца (Freud A., 1923). Мой собственный клинический опыт и необходимость логического осмысления бессознательных процессов подводят к мысли, что какой-то вариант этой фантазии или ее воплощения может иметь место в жизни каждого на определенном этапе. Это утверждение в настоящее время опирается на признание универсальной психической (а также, разумеется, социальной) важности сиблинговых отношений.

Я сделаю несколько вступительных замечаний относительно анализа этой фантазии, проделанного З. Фрейдом и А. Фрейд, затем приведу клинический пример из моей собственной практики конца ХХ века, а в заключение выстрою связь между случаями, с которыми работал Фрейд, и моей клинической работой. Мне хочется надеяться, что это даст толчок к разработке такой психоаналитической парадигмы, которая учитывает сиблинговые отношения, а также латеральные отношения в целом.

Фантазия – это история, которая может сопровождать или не сопровождать физическую мастурбацию; кульминационный момент такой фантазии обычно сопровождается оргазмом. Она демонстрирует, как нарциссические и латеральные объектные отношения используются для служения эротическому Я. Фрейд считал, что его эссе помогает понять извращение. Сам по себе этот факт интересен тем, что «избиение ребенка» является обычной фантазией женщин, и женщины часто воспринимаются как невротики, а мужчины – как извращенцы. Предполагается, что женский невроз и мужское извращение являются двумя сторонами одной медали, однако в этом эссе исследуется женское извращение. Если мы будем иметь в виду сиблингов, которые, как я утверждаю, подразумеваются в этой фантазии о мастурбации, мы увидим, что ни неврозы, ни извращения, по сути, не являются гендерно специфическими.

В своей статье «Ребенка бьют» Фрейд приводит шесть случаев, четыре – с женщинами и два – с мужчинами. Он упоминает, что наблюдал еще много подобных случаев, но эти шесть были тщательно исследованы. Двое из шести упомянутых пациентов, очевидно, обсессивны; третий проявляет некоторые обсессивные черты; пятый страдает от крайней нерешительности, но без какого-либо психиатрического диагноза; шестой упоминается, а затем Фрейд его игнорирует, хотя отмечает, что очень много думал об этом пациенте, и, возможно, этот пациент – его младшая дочь Анна Фрейд, которую, он, каким бы невероятным это ни казалось сегодня, анализировал незадолго до