Докучаев - Игорь Крупеников

Классическая книга Костычева «Почвы черноземной области России» содержала очень много ценных материалов, главным образом по вопросам происхождения, накопления и перемещения органических веществ в черноземной почве. Эти материалы впоследствии использовал в своих работах и Докучаев, занявшийся под воздействием критики Костычева углубленным изучением проблем плодородия почв и значения почвенной структуры.

Однако Костычев считал создание Почвенного института преждевременным и не поддержал Докучаева при обсуждении его проекта в Вольном экономическом обществе.

Оппоненты Докучаева утверждали, что «успехи земледелия не зависят от науки, в частности от почвоведения», и в подтверждение своих взглядов ссылались на Америку: «В Северо-Американских Штатах преследуются и достигаются большие чисто практические результаты, а уровень научных познаний земледельческого населения невысок». Докучаеву было чуждо это рабское следование иностранным образцам, которые в области почвоведения далеко не были достойны подражания. Он говорил, что почвоведы Западной Европы резко разделены «на довольно искусственные школы, из которых одна признает химизм почвы, другая физику, третья геологию». Никто не хочет изучать почву «как естественно-историческое тело», никто не хочет «исследовать все важнейшие свойства этих тел в их взаимной связи».

Возмущаясь частными ссылками своих оппонентов на пример Западной Европы, Докучаев говорил сто адресу одного из них: «Господин Теодорович указывает на то, что он не нашел в заграничной литературе никаких указаний на что-либо подобное предлагаемой мною мере и в этом склонен видеть возражение против последней. Но мне думается, что пора бы перестать нам при каждом шаге оглядываться на Западную Европу».

Широта взглядов, присущая Докучаеву, сказывалась в умении сочетать теоретические положения с практическими задачами сегодняшнего дня. Он не отвергал взглядов Костычева на необходимость разрешения проблем агрономического почвоведения. Вся практическая деятельность Докучаева сто организации опытных полей, лесничества, орошения доказывала глубокое, понимание Докучаевым этих мероприятий.

Докучаев умел опровергать своих оппонентов, но он не мог преодолеть запрет, налагаемый представителями власти. Высокопоставленные сановники, которым предстояло решать подобные споры, неизменно склонялись к точке зрения тех противников Докучаева, которые утверждали, что «успехи земледелия не зависят от науки».

Проект, на протяжении многих лет вынашиваемый Докучаевым, был провален. Почвоведение попрежнему не имело научной базы для своего развития.

Почвенный институт и многое другое, о чем мечтал Докучаев, претворились в жизнь только после Великой Октябрьской социалистической революции.

НОВАЯ АЛЕКСАНДРИЯ

Русская высшая сельскохозяйственная школа переживала в начале девяностых годов прошлого столетия тяжелые времена.

Докучаев скорбел о том, что «на всю великую Россию у нас имеется только два высших учебных агрономических заведения». Но и над этими учебными заведениями — Петровской (ныне Тимирязевской) земледельческой академией в Москве и Ново-Александрийским институтом сельского хозяйства и лесоводства, находившимся в Люблинской губернии Царства Польского (входившего в то время в состав России), — нависла угроза ликвидации.

Петровская академия, считавшаяся цит. аделью «оппозиции», подверглась в 1892 году форменному разгрому, которому предшествовала травля в реакционной печати передовых профессоров академии, возглавляемых К. Тимирязевым. Известный мракобес князь Мещерский писал в своей газете «Гражданин», что в Петровской академии «профессор Тимирязев на казенный счет изгоняет бога из природы». Министр государственных имуществ Островский исключил из состава профессоров Петровской академии Тимирязева и изгнал из нее значительное число непокорных студентов.

Еще в 1890 году в Новой Александрии в ответ на студенческие волнения больше половины слушателей было «удалено» из стен института, «дабы дать возможность оставшимся воспитанникам продолжать учебные занятия». В самом деле царское правительство меньше всего заботилось об «оставшихся воспитанниках». Вскоре последовало «высочайшее государя императора соизволение на прекращение приема студентов». А в недалеком будущем намечалось полное «прекращение» высшего сельскохозяйственного образования в стране: появление в деревне революционно настроенных агрономов явно пугало реакционные круги царской России. Чтобы придать этой чудовищной мере видимость законности, в 1892 году была создана, опять-таки «по высочайшему повелению», специальная «Комиссия по вопросу о высшем сельскохозяйственном образовании». Но на заседаниях комиссии, в состав которой входили многие петербургские профессора, выявился такой решительный протест против варварской попытки удушить сельскохозяйственную науку в России, что правительство отказалось от своего проекта.

Комиссии удалось отстоять Петровскую академию путем превращения ее в сельскохозяйственный институт. Комиссия признала необходимым реорганизовать Ново-Александрийский институт, продлить срок обучения в нем на один год, сделав его четырехлетним, и настаивала на увеличении институтского бюджета. Самое деятельное участие в работах комиссии принимал Докучаев. Решительная позиция, занятая комиссией, в большой степени объяснялась его активностью. Первая половина «сражения» прошла успешно. Нужно было выиграть и вторую половину: воспользовавшись общественным вниманием, которое привлек к себе вопрос о высшем сельскохозяйственном образовании, имевшем огромное значение для земледельческой России, добиться действительной реорганизации этого образования и вырастить знающих и прогрессивно мыслящих ученых.

Участие в заседаниях комиссии совпало у Докучаева с работой над книгой «Наши степи прежде и теперь», которая кончалась такими словами: «Если действительно хотят поднять русское земледелие, еще мало одной науки и техники, еще мало одних жертв государства, — для этого необходимы добрая воля, просвещенный взгляд на дело и любовь к земле… А этому горю может пособить лишь одна школа— школа низшая, школа средняя, школа высшая, университетская».

С первых дней своей деятельности и особенно со времени нижегородской экспедиции Василий Васильевич испытывал недостаток в помощниках и сотрудниках. Своими силами он воспитывал их, но то, что он мог сделать, было каплей в море. А Россия нуждалась в сотнях и тысячах таких людей. Надо было приложить все силы для их воспитания. Понимая всю важность этого для будущего русской науки, Докучаев принял предложение произвести реорганизацию Ново-Александрийского института сельского хозяйства и лесоводства.