Секрет для двоих - Кэтти Уильямс

– Итак, я выжидал, прежде чем отправиться в путь. Я обещал себе, что встречусь со своим прошлым только тогда, когда моих родителей не будет в живых.

– Меня удивляет, что ты так долго тянул, – негромко заметила Брианна. – Мне бы захотелось узнать все сразу.

– Так и должно быть: мы ведь разные. И это замечательно. – Лео скупо улыбнулся, и от этой улыбки пальчики на ее ногах поджались, а сердце, глупое сердце, потянулось к нему. – Раньше я это не ценил.

Ее сердце забилось чаще.

– Правда?

– Правда. – Еще одна улыбка, и Брианне показалось, что она вот-вот лишится сознания. – Думаю, именно это и привлекло меня к тебе. Мне и в голову не могло прийти, что когда-нибудь я столкнусь с ситуацией, которую не смогу контролировать. Да, я солгал, но, повторяю, у меня не было намерения тебя обидеть.

– Неужели?

– Да, – твердо проговорил Лео. – Я остановился в твоем пабе ненадолго, а затем мы переспали, и я задержался.

– Чтобы узнать о Бриджит все, что можно.

– Чтобы быть с тобой.

Надежда возродилась, и Брианна поймала себя на том, что старается не дышать.

– Я настолько привык к необременительным отношениям, что не распознал знаков. Я твердил себе, что скоро меня позовет мой одинокий путь.

– А затем ты познакомился с Бриджит.

– Да, и мое черно-белое видение мира затрещало по швам. Бриджит не была тварью, которая бросила своего ребенка, не испытывая ни малейших угрызений совести. Это была живая женщина из плоти и крови, со сложной судьбой. Знакомство с ней перевернуло все мои представления о матери. Я захотел узнать ее получше. Я понимал, что той безобидной ложью, высказанной в самом начале, выкопал себе яму. Знаешь, трудно выбрать занятие, более неподходящее. Читать книги – это не мое, тем более писать их. Я сам себе не нравился, но задавил в себе чувство вины. Это было нелегко.

– А затем Бриджит упала и…

– И правда раскрылась. Большинство женщин были бы счастливы обнаружить, что парень, которого они считали почти бродягой, на самом деле миллиардер. Они закрыли бы глаза на то, что я им лгал. Ты – единственная женщина на планете, которая предпочла начинающего писателя обеспеченному бизнесмену.

Брианна неуверенно пожала плечами.

– В общем, прости, что я не попросил прощения сразу, как только отпала необходимость лгать. Кажется, я уже несколько раз извинился? – На его красивых губах заиграла невеселая улыбка.

– А ты не привык извиняться.

– В точку.

– Что ты имел в виду, когда сказал, что не попросил прощения, когда отпала необходимость лгать?

– Ты обрушилась на меня, как ангел-мститель, узнав, кто я такой. Но я не собирался оправдываться. Старые привычки живучи. – Лео вздохнул и продолжил, словно говорил сам с собой: – Когда ты ушла из моей жизни, я отпустил тебя, но это была самая большая моя ошибка. Только гордость не позволила мне броситься за тобой.

– Самая большая ошибка? – справившись с волнением, переспросила Брианна.

– Ты получаешь удовольствие от этой беседы, верно? – Лео взглянул на нее слегка насмешливо.

– Э-э-э, – промямлила она.

– Не могу сказать, что я тебя виню. Пожалуй, нам стоит зайти в дом.

– Мы нигде не сможем присесть, Лео. Мы оба грязные. Не думаю, что хозяевам понравится, если мы испачкаем их мебель.

– Ну, тогда сядем в машину. Уверяю тебя: водитель не расстроится.

Он встал, потянулся, а затем протянул ей руку.

Как только их руки соприкоснулись, Брианна почувствовала, как между ними проскочил невидимый разряд, объединяющий их. Лео поднял ее легко, словно она была пушинкой, и они направились к машине, но сначала заперли дом и спрятали ключ.

– В чем нельзя упрекнуть жителя Лондона, так это в том, что он излишне доверчив, – сказал Лео, все еще держа ее за руку.

Брианна не отстранялась, и он с екнувшим сердцем подумал, что, наверное, это хороший знак.

– А сельским жителям, наоборот, подозрительность не свойственна.

Если Брианна все-таки согласится выйти за него замуж, разделить с ним судьбу, он позаботится о том, чтобы она жила в безопасном месте, где между соседями царят дружеские, доверительные отношения. Этот дом как раз такой. Поселившись здесь, он забудет свой роскошный, экстравагантно обставленный пентхаус.

Брианна настояла, чтобы они застелили чем-нибудь сиденье. Лео подчинился, вытащив из багажника коврик. Его, как и другие вещи, хранил Гарри, уверяя, что они однажды могут пригодиться. Вот и пригодились. Чтобы между ними не было никакой преграды, мешавшей вдруг возникшей близости, они устроились сзади.

Брианна села и сказала какую-то глупость насчет задних сидений. И тут же пожалела о своих словах – всем известно, для чего созданы задние сиденья.

– Ведь тебе понравился дом. – Он это уже говорил. Почему он снова поднял эту тему? – Это больше, чем просто дом, Брианна, и наш брак не просто брак. Разве ты это не видишь? Дело не только в моем прошлом, не только в том, что у нашего ребенка должно быть нормальное детство, не в том, что я хочу стать настоящим отцом. – Он откинулся назад и, найдя руку женщины, сжал ее.

Брианна слегка пожала его пальцы в ответ и почувствовала себе увереннее.

– Если бы ты не приехала в Лондон, чтобы сообщить о своей беременности, я бы рано или поздно вернулся к тебе, потому что забыть тебя оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Это было сильнее меня.

– То, что ты был готов вернуться, делает тебе честь, – сказала Брианна, но голос ее звучал хрипло.

Они не смотрели друг на друга, но связь, которую они ощущали через переплетенные пальцы, была все так же сильна.

– У меня не было бы выбора, Брианна. Потому что ты нужна мне. – Лео помолчал. – Я люблю тебя и не могу представить себе жизнь, в которой рядом со мной не будет тебя. Думаю, я понял это давно, просто не признавался себе. Я никогда прежде не любил, поэтому мне не с чем было сравнивать. Не хочу хвастаться, но жил я замечательно. Все, к чему бы я ни прикасался, превращалось в золото, но в конце концов я понял, что все золото не стоит и гроша, если единственная женщина, которую я когда-либо любил, не хочет меня знать.

– Ты меня любишь?!

– Вот почему я настаивал на браке. Для него есть все ингредиенты – если брать в расчет меня.

– Почему ты этого не говорил?

Брианна обняла Лео за шею. Сидеть так было неудобно, но какое это имело значение? Лео повернулся к ней, и они оказались лицом к лицу, грудь к груди. Она чувствовала, как их сердца бьются в унисон.

– Я очень тебя люблю, – дрожащим шепотом призналась Брианна. – Когда ты сделал предложение, я решила, что ты поступаешь так из чувства долга, и не хотела тебя связывать. Если бы я не любила тебя, Лео, то, наверное, приняла бы твое предложение, но я боялась, что ты разобьешь мне сердце.