Игра теней - Темми Хилс

Она сложила руки на коленях и приказала себе сидеть спокойно. Ей вполне ясен ход его мыслей, пока он заставляет ее ждать. Скорее всего он ожидает от нее каких-то уловок, позволивших бы разжалобить противника, мольбы о сострадании. Возможно, он даже надеется услышать от нее признание. От этой мысли Рэйчел так резко выпрямилась, что почувствовала, как заныла спина.

Она не виновна в кражах и не верит, что Пенни виновна в них. Чего бы ей это ни стоило, она оправдается. Дело стоит того, если она сможет заставить его прекратить совать нос в прошлое своей семьи.

Полированная дубовая дверь распахнулась, и мужчина в полосатом костюме появился оттуда, где по ее предположениям находился кабинет Джексона. Взгляд мужчины скользнул по ней, и в его глазах появилось осуждение.

Все его чувства были написаны на лице. По слегка вздрогнувшим худым плечам и ухмылке на губах она почувствовала его подозрительность. Но вдруг все в нем изменилось. Холодный взгляд потеплел, когда сомнения сменились удивлением, а затем и неподдельным интересом.

Он в нерешительности остановился у стола секретаря и поправил безупречно завязанный модный галстук. На губах мелькнула хорошо отрепетированная улыбка.

— Достаточно, Деррик.

Мужчина замер. Секретарша оторвала взгляд от компьютера. Рэйчел перевела взгляд на дверь кабинета, на пороге которого стоял пристально смотрящий на нее Джексон. Если своим приходом она и вызвала у него удивление, то он позаботился, чтобы этого нельзя было прочесть в его ничего не выражающих карих глазах. Сделав ей знак рукой, он отступил назад, пропуская ее в свои владения.

— Прошу, мисс Голд…

Стиснув сумочку, Рэйчел обошла мужчину в полосатом костюме и прошла мимо Джексона, мельком обратив внимание на его измятые серые брюки. Накрахмаленный воротник его рубашки казался несвежим, а небрежно завязанный галстук сбился набок. Достаточно было одного взгляда на его растрепанные каштановые волосы, и становилось понятно, что, с тех пор как он покинул ее магазин, ему было нелегко. От этой мысли Рэйчел почувствовала себя немного увереннее.

Послышался щелчок, и дверь за ней захлопнулась.

— Прошу садиться, мисс Голд.

Она осталась стоять, недоуменно сдвинув брови от столь официального обращения. Раньше он не утруждал себя любезностями. Не требуется ее хорошо развитого чутья, чтобы понять его попытку держать ее на дистанции. Но почему? В его руках сосредоточены все нити этого дела. Одним небольшим усилием он может разрушить ее привычный мир.

Тогда почему его волосы выглядят так, словно он то и дело взъерошивает их? Почему у него синяки под глазами и плотно сжатые губы? Он наблюдал за ней из-под полуприкрытых век, словно боялся, что она может заглянуть прямо ему в душу.

Джексон уселся в свое вращающееся кресло с высокой спинкой. Откинувшись назад, он сложил руки на груди.

— Пришел мой черед говорить, что я удивлен твоим приходом.

Все двадцать минут по пути к нему Рэйчел репетировала свою речь. Теперь, когда столкнулась с ним лицом к лицу, все слова вылетели у нее из головы, язык отказывался служить, и она остро почувствовала свою беззащитность. Хотя, похоже, она всегда ощущала нечто подобное в присутствии этого человека.

— Неплохой вид, — наконец сказала она, глядя мимо него в окно, откуда был виден раскинувшийся вдали окутанный дымкой центр Далласа.

— Думаю, ты проделала весь этот путь не для того, чтобы оценить достоинства моего офиса.

— Нет, конечно.

Сглотнув, она посмотрела на его письменный стол и заметила лежащую на нем папку. Почувствовав на себе его заинтересованный взгляд, она выпрямилась и стиснула обеими руками сумочку.

— Тогда для чего ты приехала?

От его небрежного тона мурашки побежали по коже.

Она неверно ведет себя. С Джексоном нельзя ходить вокруг да около и ждать, что он сам начнет разговор. Он — человек, для которого существует только черное и белое, прямые вопросы и прямые ответы. И ей следует прямо говорить с ним, невзирая на то, каким бы трудным это ни оказалось.

— Я решила принять твое предложение поужинать вместе.

Он поднял одну бровь, и скептическое выражение появилось в его глазах…

— Да ну?..

Желание дать ему пощечину, чтобы двусмысленность исчезла с его лица, заставила Рэйчел отвернуться. Вероятно, она переборщила с прямотой. Боже правый, она никогда еще не оказывалась в таком положении, не имела дела с такими несносными людьми, как Джексон Дермонт. Она посмотрела на свою руку, которой схватилась за спинку кресла.

— Почему ты стараешься, чтобы мне стало еще тяжелее, ведь мне и так очень трудно?

Он рассмеялся, смех его прозвучал отрывисто и резко.

— Я просто пытаюсь выяснить, чего, помимо совместного ужина, ты от меня хочешь.

— Ответов, — вырвалось у нее. — Ты лгал мне, прикидывался тем, кем на самом деле не являешься.

— А ты именно такая, какой пытаешься казаться?

Лицо его стало непроницаемым, словно он вдруг перестал что-либо чувствовать.

— Я не преступница.

Он переплел пальцы и стиснул руки так, что суставы побелели.

— Каких слов ты ждешь от меня, Рэйчел? То, что он назвал ее по имени, она истолковала как добрый знак.

— Согласия поужинать со мной.

— Зачем? — Она посмотрела на папку, и он, видимо поняв ход ее мыслей, сказал:

— Тебе нужны улики.

Поставив сумку, она положила ладони на стол и всем телом подалась вперед.

— Мне нужно знать, чему я должна противостоять.

Джексон вскочил с места. Подражая ее позе, он приблизился к ней, их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга.

— Мне, Рэйчел, ты должна противостоять мне.

У нее перехватило дыхание. Виной тому был его запах, а вовсе не его слова. От него веяло силой. Стоит ей еще немного наклониться, и ее губы коснутся его губ. Она сможет попробовать на вкус силу его гнева.

Рэйчел удивилась, когда он дал ей день, чтобы доказать свою невиновность, но по пути к нему ей стали ясны причины, заставившие его сделать это, — у него не хватало улик, чтобы обвинить ее.

Откуда эта злоба к ней? Неужели он считает ее виновной? Но какая ему разница? Рэйчел старалась не думать об этих вопросах, но они настойчиво продолжали терзать ее. Неужели он жалеет, что бросил ей обвинение? А как понять его поцелуй? Если он притворялся, подумала она, чувствуя, как румянец заливает щеки, ему надо оставить свой бизнес и стать актером. Она помнила, как он сжимал ее в объятиях, требовательно и страстно.

Нет, он не притворялся. Он хотел ее так же сильно, как и она его. Рэйчел едва сдержала улыбку, подумав об этом. Если он все еще испытывает желание, то этим вполне можно объяснить его раздражение. Ею овладело искушение коснуться рукой его осунувшегося лица, разгладить появившиеся морщинки, но она сдержалась, боясь, что он не правильно поймет ее и отпрянет от ее прикосновения.