Все красотки - по ранжиру - Френсис Поллини

Бетти Смит положила ногу на ногу. Тигр это заметил. Она снова затянулась сигаретой. И это заметил Тигр. Ее бледно-голубой свитер. Просто потрясающий, великолепный. Без сомнения, роскошный свитер. Он не мог им налюбоваться. Он тоже затянулся сигаретой, но не глубоко вползатяжки.

— Как ты себя чувствуешь? — дружеским тоном осведомился Тигр.

— Я очень огорчена всей этой историей, — призналась она. Тигр кивнул.

— Так же, как и я. Поверь. Это действительно ужасная история. Ну и событие! — Он прямо посмотрел на нее. — История сногсшибательная, трудно вообразить что-нибудь ужаснее, — добавил он, а потом сказал уже спокойным тоном: — А как она успевала по литературе?

— Видишь ли… — ответила мисс Смит. — Я не могу сказать, не покривив душой, что у нее были выдающиеся успехи в литературе. Тем не менее, она искренне ею интересовалась…

Тигр кивнул.

— Ей хорошо давались иностранные языки и социальные науки, это точно, — сказал Тигр, все еще глядя на нее во все глаза.

— Я буду очень горевать по этой малышке, мне ее будет сильно недоставать. Кроме шуток.

— Бедные ее родители!

— Такое горе!

— Меня поразил этот капитан из полиции штата… как его зовут?

— Серчер.

— Я очень рада, что именно ему поручено это дело. Я боялась, что этим делом займется… наш уважаемый шеф полиции… Тигр кивнул, усмехнувшись. Мисс Смит продолжала:

— У меня было ужасное ощущение, когда я стояла перед классом и знала, что… этот психопат… сидит где-то здесь, перед тобой, смеется над тобой… Это долго не может продолжаться. Я надеюсь, что эту поганую тварь скоро найдут…

Тигр кивнул:

— Я не смог бы долго этого выдержать.

Мисс Смит снова затянулась сигаретой, попридержав дым во рту, потом медленно его выпустила. Она поправила волосы. Тигр восхищенно, во все глаза смотрел на нее. У кого еще могут быть такие роскошные волосы!

— Сегодня нет тренировки? — спросила она.

— Ее отменили.

— А как насчет игры в субботу?

— Мы сейчас занимаемся этим. Я буду знать наверняка завтра утром. Думаю, что к этому времени вопрос решится, — ответил он.

Они немного помолчали. Посмотрели друг на друга. Глаза их встретились.

— Как Хилда? — тихо спросила она.

Мисс Смит имела в виду его жену, Луби Лу. Он неопределенно пожал плечами, его глаза беспокойно забегали по сторонам, затем снова остановились на ней.

— Как обычно, у нее все в порядке, — ответил он.

— Бедный старый Тигр, — сказала она, положив свою белую гладкую ручку на стол, рядом с его рукой. Он перевел взгляд на эту ручку.

— Что бы это значило? — спросил он, накрыв рукой ее маленькую белую ручку. — Ты готова, моя милая?..

— А ты как думаешь? — спросила она.

— А ты? — сказал он, и его рука медленно двинулась с ее запястья вверх, внутрь свитера, продвигаясь все выше. — А как ты?..

— Я рада…

— Правда, ты уверена…

— Бедняга Тигр…

— Закрой дверь на ключ. Ты хочешь?.. — прошептал он.

— Конечно же, я хочу, — прошептала она.

— Прекрасно, — сказал он, продолжая ласкать ее руку, пальцы его ненадолго задержались на ее локте, мягко поглаживая его — он был таким теплым и нежным.

— Чудесно, — прошептала она, слегка коснувшись его рта поцелуем, выпуская дым. Ему нравился и легкий поцелуй, и дымок, исходящий из ее уст. Она встала и подошла к двери, чтобы замкнуть ее. Тигр восхищенно наблюдал за ней. Какая стройная фигура! Какие роскошные волосы! Какие формы!

Она повернулась лицом к нему и направилась к его креслу, на ходу вытаскивая сигарету изо рта.

Мисс Смит, не дойдя до него, присела на край стола, рядом с Тигром. Она взглянула на него сверху вниз.

— Почему ты женился на ней? — прошептала она.

— Не спрашивай меня об этом. Боже, не задавай мне больше этого вопроса. Никогда!.. Хорошо? Милая?

Она наклонилась к нему и обняла его за плечи.

— Милый… — шептала она. — О, какой же ты хороший… Его руки обвили ее талию. Резко отодвинув кресло, он усадил ее к себе на колени. Она глубоко вздохнула, издав воркующий звук. Тигр положил руку ей на груди. Он погладил их нежно, поиграл ими, ощущая через свитер их мягкость. Он очень любил их.

— Дорогой… — проворковала она. — Тигр… — сказала она, ища своими устами его рот, глаза у нее закрылись.

— Никогда больше не говори мне о ней, — пробормотал он и прильнул к ее губам в долгом поцелуе. — Пожалуйста…

Они долго целовались, она вздыхала, шептала и стонала, исступленно лаская его шею, его лицо, тесно прижимаясь к нему.

Она почувствовала, как его руки обняли ее всю, потом одна из них полезла под свитер, под блузку, и поползла тихонько вверх. Она почувствовала его руку у себя на груди, освобождающую ее от бюстгальтера. Он играл, ласкал ее отвердевшие, чудесные; соски…

В конце концов, ей уже не хватало воздуха, она стала задыхаться от переполнявшей ее страсти.

— Я помогу тебе, — прошептала она. — Пожалуйста, дай мне помочь…

Он пробормотал:

— Я хочу, чтобы ты…

20

Вернувшись домой, капитан Серчер провел в своем небольшом кабинете несколько очень интересных, хотя и не столь продуктивных часов, просматривая личные письма покойной предводительницы Соерсвилльских болельщиков. Ей приходило очень много писем. Удивительно, как у нее хватало времени хотя бы пробежать их всех глазами. Ей писали из самых разных и отдаленных мест, включая Марокко. Интересно, как смогла она познакомиться с таким далеким корреспондентом? Возможно, это был друг по переписке? Она переписывалась с ним с раннего детства. Серчер вспомнил о своей двенадцатилетней дочери, и его захлестнула волна нежности и любви к своей девочке, которая тоже имела многочисленных друзей в разных странах мира, Адреса их брала из детских журналов, выпускаемых в разных странах мира. Письмо из Марокко было написано по-французски, очень неразборчивым почерком, и к тому же, не представляло для Серчера никакого интереса. Кроме всего прочего, он взглянул на дату на почтовой марке, которая, к счастью, была отчетливо видна. Письмо было отправлено совсем недавно, если бы девушка отвергла марокканца, то у него просто не хватило бы времени отомстить, разве что он примчался бы к ней на сверхзвуковом самолете. Поэтому Серчер мог бы вообще не читать это письмо. Но полная неопределенность в расследовании дела заставляла его браться за все, что попадало под руку, чтобы хоть как-то напасть на след преступника. Пока же у него не было никаких нитей. В мыслях он вернулся к беседам с наиболее близкими подругами Джилл. Никто из них совершенно не помог ему, Сандра Сеймур проплакала почти всю беседу с ним, хотя Эллис Пэтмор пыталась хоть как-то помочь ему, ей просто нечего было рассказать ему. Джилл была обычной американской девушкой… Серчер недовольно покачал головой, вспомнив оскорбительные, бранные телефонные звонки, адресованные ему из разных уголков штата. Он уже привык к таким разговорам, так как они сопровождали любое его расследование. Подобный звонок раздался в его доме полчаса назад. Звонивший назвался активным членом общества Джона Берча. Он отъявленной бранью покрыл полицию за недостаточную активность в этом деле, особенно напирая, что полиция проходит мимо "грязных черномазых ребят. Якобы, это наиболее вероятные виновники убийства, которые недавно стали учиться в средней школе Соерсвилля. Серчер не стал тратить время на бесплодные разговоры с этим человеком, однако, ему пришлось терпеливо выслушать длинную проповедь по поводу "смешения рас, направленного против законов человеческой природы", как выразился его собеседник. Тем не менее, Серчер вынужден был выслушать вежливо все эти глупости, поблагодарить за "ценные советы" перед тем, как повесить трубку. Он знал, что это — самый верный способ обходиться с такими чокнутыми. Вежливо и твердо игнорировать их домыслы. Это — единственный способ поскорее избавиться от них. Если же обращаться с ними так, как они того заслуживают, т. е дать им хорошенького пинка под зад, то они только обозлятся и будут продолжать свои звонки, подключив к этому своих друзей и знакомых. Серчер тяжело вздохнул, вспомнив, какие испытания подстерегают наиболее честных и преданных детективов в наши дни. А возможно, так было во все времена. Как будто звонившим не хватало своих проблем, чтобы отрывать от дела полицию. Он с благодарностью вспоминал за оказанную ему помощь учителей школы Соерсвилля. Особенно ему понравился помощник директора, мистер Майк Мак-Дрю, который, прежде всего, широко известен как замечательный футбольный тренер. Конечно, сам директор, мистер Проффер, далеко не такой блестящий педагог, как его помощник, но, по крайней мере, с ним особых проблем не возникало. Серчер чувствовал к нему глубокое сожаление, так как ему сейчас, конечно же, по горло хватало своих проблем. Трудно представить, сколько телефонных звонков пришлось выдержать директору, особенно от обеспокоенных родителей.