Роковой дом - Мари Аделаид Беллок Лаундз

Честер счел эту пару чудаковатой и вульгарной. Его удивило, что Сильвия знакома и, более того, по всей видимости, дружит с ними. Он отметил про себя, что денди, с которым Сильвия шепталась прежде, в этом разговоре не принимает участия. Однажды, правда, он слегка вскинул голову и нахмурился, словно болтовня миссис Бейли и ее толстой подруги раздражала и отвлекала его.

Ставки снова выросли, и Сильвия сосредоточила внимание на игре. Сосед шепнул ей что-то на ухо, и она — видимо, по его указанию — взяла две банкноты и уверенно поместила их на поле, отведенное для ставок.

Билл Честер чувствовал себя так, словно ему снится кошмар, от которого, если приложить усилие, можно пробудиться.

Неужели эта красивая юная женщина, устроившаяся здесь как дома и сжимающая в руке лопаточку крупье — Сильвия Бейли, чинная молодая вдова, чьи превосходные манеры неизменно удостаивались похвалы маркет-даллинговских матрон, которых легкомысленные сестрицы Честеpa именовали не иначе, как «старыми кошками»?

Какое счастье, что никто из этих респектабельных леди не видит Сильвию сейчас! Для Билла Честера, питавшего к Сильвии более глубокую и ревнивую привязанность, чем он сам себе признавался, видеть ее здесь, за игорным толом, было переживанием не только ошеломляющим, но, можно сказать, убийственным.

Он напомнил себе со злостью, что Сильвия получает хороший доход, который, как правило, не успевает за год истратить. Зачем же ей желать еще больше денег?

Но главное, как она решилась смешать себя с этой непонятной, ужасной толпой? Как может дышать одним воздухом с теми женщинами, которые ее окружают? Ведь кроме нее и пожилой толстушки, которая стояла у нее за спиной, в Клубе нет ни одной «респектабельной» дамы.

С искренним беспокойством адвокат задал себе вопрос: что, если Сильвия уже сделалась завзятым игроком? Об этом говорили уверенные, заученные движения ее руки, поместившей деньги на зеленое сукно, и понимание, с каким она следила за действиями банкомета.

Миссис Бейли издала тихое восклицание и поспешно вскочила.

Она внезапно заметила Честера — его недоумевающий злой взгляд — и вздрогнула.

Она покинула свое место и, огибая толпу вокруг стола, направилась к Честеру.

— Билл? Ты здесь? Я уже не надеялась тебя сегодня увидеть! Решила, что ты опоздал на поезд… Во всяком случае, не думала, что ты выедешь в Лаквилль так поздно.

Сильвия была бледна, сердце ее беспокойно колотилось. Она отдала бы почти все на свете, чтобы Билл Честер не явился в Клуб и не застал врасплох — «застукал», как говорила себе бедная Сильвия.

— Мне так жаль, — продолжала она взволнованно, — ужасно жаль! Ты, должно быть, считаешь меня последней негодяйкой! Но я сняла тебе премилую комнату в пансионе, где недавно останавливалась одна моя подруга. В «Вилле дю Лак» не оказалось свободных номеров. Но мы можем вместе обедать. Там очень хорошая кухня и замечательный сад…

Честер молчал. Он продолжал смотреть на Сильвию, пытаясь привести в соответствие свои представления о ней с тем, что ее теперь окружало.

Сильвия внезапно залилась густым румянцем. В конце концов, Билл Честер ей не сторож! Какое право он имеет смотреть на нее так зло и… так негодующе?

Тут неловкая пауза, к счастью для обоих, была прервана.

— Сильвия! Дорогая! Не представите ли меня вашему другу?

Мадам Вахнер протолкалась через толпу туда, где стояли Честер и миссис Бейли.

Ее супруг следовал за ней в двух шагах, не отрывая глаз от стола. Даже когда жена заговорила, ами Фриц продолжал делать заметки в своей записной книжке. Сильвия явно испытала облегчение.

— О, Билл, — воскликнула она, — позволь представить тебя мадам Вахнер. Она очень добра ко мне все время, пока я живу в Лаквилле.

— Очень рада познакомиться с вами, сэр. Я надеялась увидеть вас за обедом.

Честер наклонил голову. У приятельницы Сильвии благозвучный голос, и она неплохо говорит по-английски, хотя и не без акцента!

— Становится поздно, — обратился он к Сильвии. Слова его прозвучали вполне любезно.

— Да, нужно идти. Вы остаетесь? — Сильвия обращалась к женщине, которую только что представила Честеру, но глядела в сторону игорного стола.

— Нет, ни в коем случае! Нам тоже пора. Пойдем, Фриц, уже поздно.

В голосе любящей жены звучало немалое раздражение. Все четверо не спеша вышли из зала.

Сильвия инстинктивно замедлила шаги и оказалась рядом с мсье Вахнером; Честер и мадам Вахнер шли впереди.

Последняя успела уже присмотреться к спокойному и флегматичному на вид англичанину. Она заметила его гораздо раньше Сильвии и с тех пор наблюдала, поскольку сразу догадалась, что это тот самый гость, которого миссис Бейли ждала к обеду.

— Вы, вероятно, в первый раз в Лаквилле, — заметила она с улыбкой. — Здесь бывает не много ваших соотечественников, сэр, но Лаквилль — место любопытное, куда интереснее Монте-Карло.

Она слегка понизила голос, но Честер ясно слышал каждое слово.

— Это не совсем подходящее место для вашей очаровательной приятельницы, но… что делать, она полюбила игру! Польская дама, мадам Вольски, тоже была большая любительница баккара, но теперь она уехала. И вот, когда миссис Бейли является сюда, как сегодня, поздним вечером, мы с мужем — люди старой закалки — приходим тоже. Не играть… нет-нет, только присмотреть за нею. Она ведь так наивна, молода, красива!

Честер признательно взглянул на мадам Вахнер. Как мило с ее стороны проявлять такой материнский интерес к бедной Сильвии, которую влечет в обитель порока. Да, так и следует объяснить все, что повергло его сегодня в шок. Сильвия Бейли, красивая и своевольная — еще очень молода и на удивление простодушна, как верно заметила эта пожилая дама.

Честер знал, что немало вполне приличных людей отправляется в Монте-Карло и просаживает там иногда много больше денег, чем могут себе позволить. Нелепо злиться на Сильвию за то, что она развлекается здесь подобным же образом. Он был искренне благодарен этой толстой, вульгарной на вид женщине, которая раскрыла ему глаза.

— Весьма любезно с вашей стороны, — отозвался он неловко. — Вы очень добры, что сопровождаете миссис Бейли. — Он с отвращением огляделся.

Они уже успели спуститься вниз и смешались с веселой публикой, среди которой, как во всякой толпе, попадались и любители пошуметь.

— Разумеется, здесь ей нужны спутники, — Он собирался что-то добавить, но их догнала Сильвия.

— Где граф Поль? — встревоженно спросила она мадам Вахнер. — Он ведь должен был уйти вслед за нами?

Мадам Вахнер слегка качнула головой.

— Понятия не имею, — ответила она и бросила многозначительный взгляд на Честера. Этот странный взгляд внушил ему настороженность по отношению к тому, кого Сильвия называла «графом Полем».

— Ага, вот и он! — В простодушном голосе Сильвии Бейли звучало радостное облегчение.

Граф де Вирье прокладывал себе дорогу сквозь медленно перемещавшуюся толпу

Знакомясь с французским другом Сильвии, Честер держался очень натянуто, а когда тот повернул обратно, чтобы вернуться в Казино, облегченно вздохнул. Правда, он с недоумением отметил, как поразил Сильвию уход графа. Стало быть, она пыталась удержать графа от возвращения в Клуб.

— Разве вы не собираетесь в «Виллу дю Лак»? Уже очень поздно, — сказала она тоном глубокого разочарования. Но граф с поклоном ответил:

— Нет, мадам, это невозможно. — Помедлив, он пробормотал: — Через четверть часа мне нужно быть на месте. Я обещал держать банк.

Сильвия отвернулась. Из ее глаз брызнули слезы. Но Честер не заметил ее волнения, а мигом позднее всех четверых окутала благодатная тьма.

ГЛАВА 20

Когда Честер с тремя спутниками отошел Казино, он испытал удовольствие от внезапно наступившей тишины.

— Не самая безопасная дорога для тех, у кого с собой куча денег! — заметил он, когда миновал запущенную короткую аллею. — Здесь легко можно опустошить чьи-нибудь карманы и безнаказанно скрыться.

— О, Лаквилль — место совершенно безопасное, — заливаясь жизнерадостным смехом, оторвалась мадам Вахнер. — Правда, если учесть, какой доход приносит Казино, можно было бы оборудовать и более шикарный…

— Подъездной путь, — низким голосом закончил фразу Фриц. Вздрогнув от неожиданности, Честер обернулся. Мсье Вахнер впервые открыл при нем рот.

Сильвия изо всех сил старалась забыть о графе Поле и его нарушенном обещании и пыталась держаться непринужденно.

Когда они вышли на освещенное место, где стояли в ряд экипажи, она сказала:

— Я отвезу тебя в «Пансион Мальфе», Билл.

Но тут услужливо вмешалась мадам Вахнер:

— Не беспокойтесь, милая! Мы охотно проводим мистера Честера в «Пансион Мальфе». Но только, если он не возражает, пешком. Уж очень хороша нынче ночь.