(не)хорошая девочка (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta"

— Ты хочешь, маленькая врушка. — Насмешливо откликается Вадим. — Так ведь?

Да, черт возьми. Да. Это то что он хочет услышать, это то что я никак не могу озвучить. Да, я его хочу. Именно поэтому меня даже не пришлось уговаривать на этот вечер.

Я ведь знаю, что он не оставил бы меня в покое в случае моего отказа, ему нужна эта победа — надо мной, над моим отцом, а я… Если бы только он не так на меня влиял… Если бы от него не так выкипали мысли и слабели ноги… Наверное, тогда бы я и удержалась. Осталась бы папиной хорошей девочкой и не подвела бы его вот так.

А я подведу.

Я бы и хотела удержаться за что-то рациональное, но здесь и сейчас, когда темные глаза выжигают мою душу — мне держаться не за что. Надеюсь, что папа об этом моем предательстве никогда не узнает…

И ведь не совсем помогает оправдываться, что мол папе на меня плевать, а мне на него… Так и посверливает меня это тихонько.

А меж тем от этой изощренной пытки, когда Дягилев просто дышит мной, не прикасаясь, я уже ощущаю себя слегка голодной. Боже, все же только начинается, а что будет потом? Что будет, когда вокруг все будет подталкивать к сексу настолько, насколько это вообще возможно? Ой, Соня, зря ты в это ввязалась.

А ведь нужно будет еще наскрести в себе силы и отказаться. В последний раз отказаться, чтобы он точно понял…

Получается ли у меня не болтать по дороге? Ну как вам сказать… А у вас бы получилось?

— А где все будет?

Вадим отвечает. Называет мне название отеля. Люксового, кстати, отеля, расположенного в центре Москвы. У ресторана в этом отеле три звезды Мишлен. Он такой один на всю Россию. Откуда я знаю? Дочка ресторатора таких вещей не знать не может. Хотя, честно говоря, это вряд ли мне пригодится, есть у меня ощущение, что едем мы туда далеко не в ресторан.

— А как же гости? — с любопытством спрашиваю я, — разве заведение такого уровня не заботится о своих клиентах? Их не побеспокоит… Оргия?

— Гостиницу бронируют целиком под такие мероприятия, — откликается Дягилев. — За две недели, между прочим, чтобы подготовить. Впрочем, билеты на этот вечер оправдывают такие затраты. Соответственно — никакого видеонаблюдения, можешь не волноваться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не то чтобы я волновалась… Хотя нет, волновалась. Все равно ужасно боюсь засветиться. Лучше, если все это останется тайной. Пусть мое предательство и мое безумие спрячет эта ночь.

Дягилев рассматривает меня с легкой насмешкой, замершей на губах. Примерно так смотрят на новичка, только-только явившегося на работу, который уверен, что его красный дипломчик точно обеспечит ему твердое положение. А ведь ему еще учиться и учиться. Вот и мне еще учиться и учиться. Хотя учитель у меня… И двух таких не надо, одного хватит под завязку. И этого-то много, и он почти смывает меня своим безумным напором.

— Как там будет? — Я снова не могу удержаться от вопроса, когда Борис уже начинает выворачивать к парковке.

— Ты увидишь. — Дягилев подавляет ухмылку, но видимо я выгляжу слишком умоляюще, поэтому все-таки поясняет. — Будет красиво, зайчонок. И ужасно неприлично для тебя.

Чтобы было неприлично для меня — не нужно никуда ехать. Дягилев может просто снять рубашку, и все — уровень неприличности будет на отметке “Смертельная угроза”. Держаться у меня больше сил не будет.

— Время надевать маску, милая. — Вадим протягивает мне плотный пакет.

С трех раз не угадаете, что же за маска меня там ждет.

Разумеется — зайка, только в этот раз белая, в тон к платью.

И если в гостинице Баринова я еще сомневалась, что Дягилев надо мной слегка издевается, то сейчас не сомневаюсь. Совершенно точно издевается. Вон и улыбается снова краем рта.

Его маска — простая, черная, больше для антуража, чем для маскировки. По крайней мере я бы уже ни с кем не перепутала его тонкий нос и контур подбородка. Но, маска, так маска. Так интересней, я не спорю.

Вопреки моим ожиданиям — не так уж и мало машин перед гостиницей. Не так уж и мало в Москве извращенцев разного рода, готовых дорого заплатить за билет на оргию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вадим подает мне руку, помогая выбраться из машины.

Так забавно, но пока его нет рядом — я еще могу удержаться и говорить про него только по фамилии. А стоит ему появиться в поле зрения и в моих мыслях он становится Вадимом, будто бы я ему доверяю.

Доверяю?

Хочу. На самом деле, ужасно хочу. Поэтому иду с ним на этот вечер почти без оглядки.

Доверяю ли до конца? Да нет, конечно же нет. Есть некие вещи, которые оспорить нельзя. Он — Дягилев, я — Афанасьева. И никакого полного доверия между нами быть не может.

Тут и там выбираются из машин парочки. Разные парочки. Очень разные. Кстати, далеко не всегда парочки — я видела как подбирая подол длинного черного бархатного платья шагала к ступенькам отеля девушка в черной кружевной маске почти на все лицо. И темные пышные волосы выбивались из под белой меховой шапки.

— Тут не все с кем-то? — тихо спрашиваю я.

— Не волнуйся за неё. Одна она не останется, — с улыбкой отзывается Вадим. — Хочешь, могу позвать к нам третьей, и она развлечет тебя, а я посмотрю.

— Почему меня? — спрашиваю я, пока моя фантазия подробно разрисовывает мне, что конкретно имел в виду Дягилев.

— Потому что меня сегодня интересует только одна моя зайка. — с усмешкой отвечает Вадим. — и только она послужит для моего удовольствия, и никто больше.

Божечки, я себе чуть язык насквозь не прокусила от такого заявления. Что-что, а вешать лапшу на уши Вадим Несторович умеет профессионально. Впрочем, что с него взять, с бизнесмена-то? Охмуряет он как профессионал, от одной этой фразочки к его ногам упало штук пять моих однокурсниц.

Охраны много. Ни в одном отеле нет столько охраны, сколько встречает нас тут.

Были какие-то люди, в масках, но на них пока внимание заострять не получилось.

Были девушки, сплошь затянутые в латекс и в масках кошек стоящие по бокам широкой лестницы, ведущей на второй этаж.

Была девушка в брючном костюме и ошейнике, которой Вадим представился именем Уэйн.

Был портье, принявший у меня и у Дягилева верхнюю одежду. Собственно именно после этого я совершенно потеряла связь с реальностью, потому что…

Потому что в черном смокинге Вадим Несторович являлся самым опасным оружием против глупых заячьих сердечек.

Зрелый, подтянутый, шикарный, сногшибательный…

Так хочется сказать, что мой, но ведь нет, даже на полпальца нет.

Сам Дягилев смотрел на меня молча. Даже его лицо не двигалось, но почему-то при этом становилось все хищнее и хищнее. Кажется, в уме он уже изорвал это платье на полосочки и четыре раза меня поимел. Кожа почти кипела от этого её взгляда. Я натурально не ощущала себя одетой под этим его взглядом. Только голой, будто ведьма на сатанинском балу. Кто его знает, может я не так уж и не права насчет "сатанинского бала".

— Как я выгляжу? — неловко улыбаясь, спросила я, а потом решила побыть хоть чуточку коварной и добавила. — Хозяин.

В его взгляде что-то опасно полыхнуло. Да-а, я помнила про его наказ, помнила про угрозу.

Он протягивает мне руку, будто приглашая на танец.

И когда я касаюсь его пальцев — боюсь даже лишний раз выдохнуть.

Он привлекает меня к себе, опуская ладонь мне на бедро и насмешливо глядя мне в глаза. Будто требуя, чтобы я взбрыкнула. А я вот не буду… Сегодня не буду!

— Трахнуть бы тебя прямо сейчас, ушастая. — Вкрадчивым шепотом тянет Вадим. — Вот прямо здесь, на глазах у охраны и других гостей. Чтобы они все смотрели, как я тебя деру, слушали твои вопли и подыхали от зависти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Кому? — Вырвался из моих губ дурацкий вопрос.

— Мне, разумеется. — Тут же откликается Вадим, — потому что ты — моя, и ничья больше.



Моя темная ночь, мой личный неутолимый голод — прижимается жадными к моему рту, и я не могу дышать никак больше — только им самим, этим бурным ураганом моего безумия. Хочу… Еще хочу. Этих его губ. От которых душа корчится в медовых судорогах.