Хеллсинг: Моя земля (СИ) - Александр Руджа

— Ключ от сейфа? — терпение у Влады начало иссякать.

Пол неожиданно радостно кивнул.

— У охраны, они как раз на проходной и сидят. Это тут рядом. Я вас проведу. Вы все умрете.

— Так давай ве… — начала было Влада, но осеклась. — Что?

А я вдруг поняла, что напрасно не посмотрела на мнимого охранника в тепловом спектре. Потому что когда, наконец, сообразила, почти на последних его словах, то оказалось, что температура тела у него за пару секунд подскочила почти на пять градусов.

Наш пленный тоже был вампиром.

— Ловушка! — крикнула я, уходя в сторону и паля в то место, где только что стоял Пол, потому что его там больше не было, «охранник», не приседая, прыгнул так, что только воздух с негромким хлопком заполнил резко опустевший объем. Рядом сориентировавшаяся Влада с привычной уже застывшей улыбкой плавно перетекала с места на место, а ее пистолеты мрачно смотрели своими зрачками, казалось, в десяток сторон одновременно. Время послушно замедлилось, но нам это не помогало, скорее, просто не давало погибнуть — противник оказался достойным.

Мимо плеча что-то просвистело — оказалось, чья-то лапа. Мамочки… Раньше Пол Уинслоу был мне куда больше симпатичен, но сейчас, как говорится, он изменился не в лучшую сторону, внезапно отрастив когти, клыки и глаза как лампы, слабо светящиеся в темноте и навыкате. Наверное, напугать нас собрался.

— Мус-с-с-ор! — прошипел он, переворачиваясь в воздухе и повисая, держась когтистой лапой, на одной из поперечных балок. — Вы позорите наш-ш-ш род, служа людям! Этим слабым, безвольным ж-животным!

Кто бы говорил, что называется. У меня бы нашлось, что сказать этому странноватому и уродливому мутанту, при том, что себя он наверняка считал красой и гордостью вампирского рода. О человеках, которые бывают куда лучше, чем те, кто полагает себя «сверхлюдьми». О том, что бывает с теми, кто ставит себя слишком высоко, не имея на то никаких оснований. Но времени на дискуссии у меня не было, а оборотень в любом случае их не заслуживал. Поэтому я сделала два быстрых шага и выстрелила в эти светящиеся глаза-плошки.

Рука, еще не слишком хорошо слушающаяся после ранения, меня подвела, и пули, прошедшие, можно сказать, впритирку с оскаленными молярами оборотня, в цель не попали, но научили его осторожности. Уродец хрипло задышал, спрыгнул на землю и ловко перекатился за один из темных силуэтов в этом цехе — станку какому-то, судя по всему.

Жаль, жаль, что так и не удалось навсегда успокоить начальника транспортного цеха. А гранат, чтобы его из этих станков выковырять, у нас нет, да и боевой задаче это противоречит — разносить помещение в куски нам не приказывали.

Одно радует, за исключением приглушенных хлопков пистолетов, в помещении по-прежнему царит почти что полная тишина — движемся мы практически бесшумно, а голоса бывший Пол Уинслоу не подает, видимо, считает, что подмогу ему звать нет необходимости, справится своими силами. Надо воспользоваться этим полезным заблуждением.

«Близнец-два!»

«Слушаю внимательно, моя курочка».

«План Б».

«С удовольствием! Сладких снов всем в этом чате».

Это мы с Владой, на всякий случай разработали кодовый язык, как раз на такой случай — если у противника предполагается возможность перехвата нашего обмена. И, конечно, никаких курочек там изначально не было.

Следующие несколько секунд тянулись, по моему внутреннему хронометру, минут двадцать пять. А учитывая никуда не девшийся из организма дракулин, так и еще дольше. Но ожидание оказалось не напрасным — из того угла, где скрылся наш неожиданный противник, донесся тихий скулеж. Страшно ему там, бедному, жестока Влада, какие мысли она ему внушила — даже предположить не берусь, знаю только, что неприятные.

«Опасности от этого волчонка больше нет», отрапортовала «Близнец-два», сосредоточенно хмурясь. «Паренек он непростой, долго сопротивлялся, пришлось окунуть его аж в самое детство — а там так много всего накопилось, включая гомосексуальное насилие и систематический каннибализм, что…»

«Спасибо большое, избыточная информация», — оборвала я ее. Мне не нравится то, что нравится ей, и это нормально, мы все разные. Ненормально то, что ей нравится вот так калечить людей, но мы пока спишем это на последствия ранения. Постараемся списать.

«Давай, Мисс Невинность, заканчивай уже», фыркнула Влада в ответ. «Или и это тоже мне оставишь?»

Вместо ответа я просто зашла в угол, откуда доносился скулеж. М-да… как верно сказал поэт: «Никого не пощадила эта осень». Бывший непобедимый то ли вампир, то ли оборотень, то ли просто невезунчик Пол Уинслоу сидел, забившись в самую тень, неистово вращая выпученными глазами и мало что, по всей видимости соображая. Из оскаленного клыкастого рта свисала бахрома слюны, и, судя по характерному запаху, прочие функции организма он тоже контролировать уже не мог.

Мне отчего-то вспомнился Алукард и его рассуждения о природе человечности. Это не число хромосом и не количество эритроцитов в крови, а всего лишь образ жизни, соответствующий человеческим нормам. Поведенческим, культурным… моральным. И перестаешь ты быть человеком именно когда отказываешь другим в равенстве. В праве на свое понимание мира, точку зрения, философские воззрения. Ставишь себя выше других.

«Тогда происходит так называемое падение. И только тогда — но ничуть не раньше — ты перестаешь быть человеком».

— Я могла бы прочесть над тобой молитву, — тихо сказала я. Оборотень заскулил чуть громче и совершенно по-собачьи попытался отползти подальше от меня. — Но ты сознательно отринул в себе все человеческое и предпочел стать зверем. Ты оскорбил меня и мою подругу, угрожал нам и пытался убить. Твои прегрешения велики, но я не берусь их судить. Вместо этого я отправлю тебя туда, где это сделают более квалифицированно.

Я направила пистолет ему прямо в скошенный звериный лоб.

— Ты умрешь мгновенно и не успеешь этого осознать. Это милосердная смерть. Прощай, тот, кто раньше был Полом Уинслоу. Аминь.

Выстрел прозвучал как-то особенно тихо, словно кто-то несильно ударил мешок с песком. Оборотень дернулся и откинулся назад. Глухо стукнула о бетонный пол пробитая голова. Вот и все.

«Отлично вышло, подруга», одобрила Влада. «А для упырей у тебя такой же загон, или ты каждый раз новые придумываешь?»

«Лучше идем», предложила я. «Нам нужна карточка, которая в сейфе, ключ от которого у охраны, которая где-то рядом. И если она до сих пор не переполошилась и не ищет нас с вертолетами, то это большая наша удача».

***

Охрана на этой фабрике — кстати, присутствие вампира, в принципе, доказало, что это все-таки нужный нам объект — была вообще построена довольно странно. С одной стороны мы встретили бдительного и неплохо подготовленного оборотня-вампира (кстати, как вообще назвать такое существо? Верпир? Вамвольф?), который умудрился доставить нам немалое количество проблем, а с другой — кроме него, огромное здание, похоже, не патрулировал вообще никто.

На пост охраны мы вышли минут через пять. Со всей осторожностью, с двух сторон, нехорошим словом поминая гражданина Уинслоу, с оружием наголо и бурлящим в жилах дракулином, готовые в любую секунду превратиться в карающую машину правосудия и кровавого хаоса… да, мысли тоже уже начинали путаться.

Но все приготовления оказались напрасны: на посту охраны сидели двое — похоже, тоже вампиры — и с шутками и прибаутками смотрели на здоровенной плазме какую-то извращенную передачу под названием «Клуб М». По условиям шоу, участнику нужно было полчаса продержаться в запертом здании против маньяка-убийцы, причем обратный отсчет не прекращался даже после поимки первого последним. Не самое приятное зрелище, но зрителям ничего, нравилось. И вампирам-охранникам, видимо, тоже.

Мне повезло больше, я подобралась сзади, так что бритые затылки противников были передо мной как на ладони. Владе, засевшей с фронта, высовываться, конечно, никакого резона не было, поэтому я все снова сделала сама — вытащила оба пистолета, примерилась как следует, да и пустила по пуле в каждую голову. Одному из охраны хватило сразу, другой еще подергался, стрельба по-македонски — это все-таки не совсем мое. Над этими никаких прощальных слов я произносить не стала, они перед нами ничем не провинились, просто приказ такой — не оставлять в живых никого. Влада, кажется, была этим фактом слегка разочарована.