Алиса в мире Драконов (СИ) - Хартли Сандра

Но днем я была преисполнена решимости отстаивать свое право самой выбирать занятие по душе. Забыв о том, в каком странном и непонятном мире теперь нахожусь.

Самокат остановился, и, распахнув дверцу, мы, Марджи, направились к мрачному зданию. Снаружи это выглядело как склад, или даже тюрьма, но стоило распахнуть невзрачную дверь, атмосфера менялась. Звонкий детский смех, бег и писк сообщали, что вовсе не преступники обитали в этом месте.

Это был детский дом. У нас такие места называли домом отказников. Здесь это назвали работным домом — заведением, куда аристократы отдавали неугодных детей, родившихся вне брака.

Когда герцог, граф или маркиз заводили ребенка на стороне, малыша отправляли в подобное заведение, чтобы скрыть позор и избежать слухов и скандалов. В детдоме ребенка растили, обучали и готовили к службе в домах тех самых аристократов.

После совершеннолетия девочек устраивали гувернантками, горничными или другой прислугой, а мальчиков на кухню, в кузницу или на должности дворецких. Как говорила Марджи, не редко подросшие бастарды могли попасть на службу в дом кровного родителя под видом прислуги, но это тщательно скрывалось, и любая связь богатого родственника и бедного слуги отрицалась.

Именно от своей горничной я узнала о этом месте, которых по всей Антии было бесчисленное множество. Но приехали мы в тот приют, стены которого когда-то покинула сама девушка.

За несколько визитов воспитанники работного дома уже хорошо знали герцогиню и радостно встречали привезенные гостинцы. Королевская казна выделяла на содержание таких учреждений ровно столько, чтобы хватило на выживание и базовые потребности. Мы же привозили гостинцы и отрезы ткани, которые покупали в городе.

Изначально я желала хоть как-то наладить свое существование аристократки и даже найти работу. Но как только посвятила мужа в свои планы, встретила смех и взгляд полный недоумения, а на столике с гребнями с того дня каждое утро стоял новый мешочек с монетами. Такая реакция Адриана быстро заставила отказаться от идеи устроиться в подобное место воспитателем.

Герцогиня не должна работать. Ее задача — сидеть и музицировать, а еще радовать супруга своей безупречной внешностью и манерами. Но такой расклад мне быстро наскучил, и за идею посетить это место я буквально схватилась как за спасательный круг. Даже возможный скандал герцога не заставил отказаться от заведомо гиблой задумки.

Как и всегда, я явилась к детям не только с гостинцами, но и с новой сказкой. Точнее, для них новой, у нас эта история была известна всем и каждому и называлась “Колобок”. Вспоминая детские сказки, я записывала их на листы, выдавая за творчество неизвестного автора, и при каждом визите читала малышам.

Истории зашли на ура, и нередко даже старшие воспитанники заглядывали в комнату, устраиваясь у стеночки, чтобы слушать о приключениях Маши и ее медведей, Трех поросят или Кота в сапогах. Не дословно, но хотя бы приблизительно.

А я впитывала искренние эмоции, которые в этом странном мире можно было найти только в этом странном месте. Покидая мрачное заведение, как и всегда, внутри все словно сияло. Счастливые глаза детей и их улыбки были дороже золота, и ради этого стоило рисковать.

Стоило ли?

********

Когда у входа в дом нас встретил необычно хмурый дворецкий Жан, внутри все похолодело.

“Леди Алисия, герцог ожидает в кабинете. Просили срочно, как только вернетесь,” — сказал парень, одарив нас с Марджи сочувствующим взглядом.

“Что-то случилось,” — эхом звучало в голове, все время пока я шла к закрытой двери.

Обе двери были закрыты, и такое случалось крайне редко, всего несколько раз на моей памяти.

Постучав, я опустила голову, делая вид, что поправляю юбку, а потому не сразу заметила, что Адриан не один. Точнее, вовсе не заметила. Опасалась выдать страх, а потому так и шагнула внутрь с опущенной головой, как только герцог открыл дверь, приглашая войти.

Молча я рассматривала пол, в то время как хозяин шумно дышал и рассматривал меня. Ни Адриан, ни я не успели ничего сказать, зато успела гостья, которая очевидно устала ждать.

“Видишь, Адриан, описание совпадает. Я говорила тебе уже несколько раз. О милый, мне так жаль, но я не могла промолчать, когда узнала. Какой позор,” — прозвучал звонкий голос, и я все же подняла голову, осматривая женщину.

Возле окна стояла ОНА. Первая красавица Ладона и бывшая невеста моего мужа — герцогиня Беатрис Вере.

“О чем вы, герцогиня?” — я не растерялась и не стала размениваться на приветствия.

Сама от себя не ожидала, но репетируемая маска холода впервые без особых усилий позволила скрыть удивление. Вздернув подбородок выше, я передумала разыгрывать раскаяние и посмотрела прямо в глаза этой змее в шкуре овечки.

Я была готова к этой встрече. Давно была готова, еще когда Адриан несколько недель назад вернулся с отдела необычно задумчивый и напряженный.

“Сегодня я встречался с Беатрис в городе,” — объяснил свое состояние герцог, и на мою шутку, где скрыты боевые раны, только еще больше напрягся, — “Она отреагировала спокойно. Я бы сказал, холодно и безразлично. И это не похоже на герцогиню Вере.”

Адриан так и не смог объяснить, почему его напрягла реакция Беатрис, которая вместо скандала отшутилась, что теперь все завидные женихи снова будут у ее ног, и нужно готовить вазы для цветов.

Спустя еще несколько дней, с самого утра герцогиня Вере пожаловала в особняк, и напряглась уже я. Но муж заверил, что нервничать не следует. Визит Беатрис обусловлен личной просьбой.

За время ее путешествия из особняка Вере пропала шкатулка с фамильными украшениями, которая хранилась в спальне девушки. Поскольку она не желала, чтобы следователи перевернули особняк вверх дном, а по столице поползли слухи, то обратилась лично к старшему инквизитору, и Адриан оказал услугу дочери советника.

Казалось бы, над ее конфиденциальным делом работал Ричард и Уильям Беникс — старший следователь, которому доверял инквизитор. Но с того дня герцогиня посещала особняк еще несколько раз, под предлогом того, что интересуется расследованием.

Муж заботился о том, чтобы у меня не было повода для ревности, и даже дверь закрывал неплотно. Если Беатрис позволит себе лишнее, слуги быстро донесут любимой хозяйке о нелюбимой гостье. И пожалуй, это успокаивало. Но не до конца.

Внутри звенели сигналы тревоги, когда вместо страстной ночи после таких встреч Адриан заключал меня в объятия и ограничивался поцелуем. Но то, что на следующий день мужчина все компенсировал с лихвой, снова притупило бдительность.

Да и Ричард, улавливая мое состояние, не раз успокаивал, что для аристократов такие просьбы вполне обычное дело, и каждый месяц таких запросов поступает несколько десятков. Увы, Адриан отказывает не всем. Таким, как Вере, отказать невозможно, иначе просьба поступит повторно, но уже от короля. Репутация, конфиденциальность и все остальные привилегии приближенных к правителю советников.

И вот змея все же подняла голову, но я была готова и не стала отступать. Пока Беатрис подошла к Адриану, сочувственно поглаживая его по плечу, я уже громче повторила вопрос.

“Объяснитесь, герцогиня Вере,” — сказала, складывая руки на груди, и переводя взгляд со змеи изображавшей участие на своего хмурого мужа, который почему-то молчал.

Но и Беатрис не растерялась и тоном, полным возмущения, заявила, — “О ваших визитах к любовнику посреди бела дня и даже с открытым лицом. Всем известно о репутации Маркиза Уолли и его неприязни к Адриану. У дома разорившегося маркиза вас замечают уже не впервые, и проводите вы там несколько часов с завидной регулярностью. Как не стыдно при таком муже,” — отчитывала меня Беатрис, и когда она закончила, пришлось прикрыть рот рукой, чтобы не засмеяться.

“Более нелепых сплетен я еще не слышала. Адриан, ты серьезно?” — посмотрела я на строгого мужа, и дракон шумно выдохнул, очевидно, уловив мое состояние.

“О, Адриан, дорогой, мне так жаль. Ты же не думал, что она признается. Но ведь наряд тот же. Прости, что все так, но ты же знаешь, мы не чужие. Если твоей жене плевать на твои чувства и репутацию, то мне нет. Все еще нет,” — пропела Беатрис и встала перед герцогом, уже поглаживая его по груди.